Меридиан: новые подходы к исключению участника из общества (комментарий к определению ВС РФ № 305-ЭС23-30144 от 03.09.2024)
Верховный Суд РФ рассмотрел дело «Меридиан», в котором продемонстрировал новаторский для правоприменительной практики подход к вопросу об исключении участника из общества.
При этом с легкой руки СМИ данное дело получило широкую огласку как дело, в котором ВС РФ допустил возможность исключения участника в условиях корпоративного конфликта.
Однако, это не совсем так. Фактически в данном деле ключевыми стали следующие вопросы:
1) возможность исключения одного из участников общества при наличии корпоративного конфликта, в частности, в ситуации, когда участники имеют равные доли в уставном капитале.
2) какова природа требования об исключении участника из общества.
1. Исключение участника в условиях корпоративного конфликта
Вообще в правоприменительной практике часто звучат указания о том, что в условиях корпоративного конфликта не допускается исключение участника из общества.
Тут стоит отметить, что данный тезис изначально является неверным, поскольку исключение одного из участников общества всегда происходит в условиях корпоративного конфликта (вряд ли один из участников предъявляет иск об исключении другого участника с трепетом в сердце, исходя из чувства любви к нему и с заботой об исключаемом участнике). Предъявление иска одним из участников об исключении другого участника уже предполагает наличие конфликта, поэтому исключение участника из общества в условиях корпоративного конфликта – явление неизбежное.
Однако, тут стоит заметить, что корпоративные конфликты бывают разными: в некоторых из них действительно нет оснований для исключения участника из общества, а в других – есть.
Почему?
В ситуации корпоративного конфликта участники имеют разные взгляды относительно компании и порядка осуществления своих корпоративных прав: участвовать в собрании или не участвовать, голосовать за решение или против него и проч.
В этой связи действия участника даже в условиях корпоративного конфликта находятся в границах правомерного поведения. Принимая во внимание, что поведение такого участника является правомерным, то нет оснований считать, что нарушены права кого-либо из участников общества или самого общества и тем более применять такой способ защиты как исключение участника из общества.
Тогда если участник действует правомерно, то почему может ставиться вопрос о его исключении?
При анализе такого вопроса часто упускается из вида такая категория как пределы осуществления гражданских прав, соответствующие положения о которой закреплены в ст. 10 ГК РФ. Такие пределы можно описать следующим образом: «осуществление гражданских прав не должно причинять вред иным лицам». Иными словами, пределами осуществления своих субъективных прав являются чужие субъективные права.
В этой связи, если осуществление участником общества своих корпоративных прав причиняет вред обществу, то из правомерного поведение участника переходит в разряд неправомерного и, следовательно, появляются основания для применения мер защиты с целью восстановления нарушенных прав.
И совсем неважно, какой размер доли имеет участник в обществе, если он совершает гражданское правонарушение, поэтому не должно быть сенсации в том, что исключение участника, который владеет долей в размере 50 % уставного капитала, является возможным.
Ключевым и наиболее сложным является вопрос о том, где именно пролегает граница между правомерным и неправомерным поведением в конкретной ситуации, имея в виду, что всякое осуществление участником корпоративных прав может негативно отражаться на обществе (например, участник голосует против одобрения сделки, которая кажется ему невыгодной, хотя бы она могла принести прибыль обществу), но не всякое такое осуществление права является правонарушением.
По изложенным причинам громкие заголовки в СМИ о том, что ВС РФ допустил возможность исключения участника в условиях корпоративного конфликта, вводят скорее в заблуждение, чем раскрывают действительный смысл позиции ВС РФ.
При этом в ситуации с неисполнением участником обязанности объяснение значительно проще, т.к. неисполнение должником субъективной обязанности всегда влечет нарушение субъективного права кредитора и возможность применения мер защиты нарушенного права.
2. Исключение участника – расторжение договора?
Верховный Суд РФ в определении пришел к выводу о том, что «По своей правовой природе исключение участника из общества с ограниченной ответственностью представляет собой расторжение в судебном порядке договора об учреждении общества со стороной, допустившей существенное нарушение своих обязательств, связанных с ведением общего дела (пункты 1 и 3 статьи 307, пункт 2 статьи 450 ГК РФ)».
Нормативно содержание учредительного договора раскрывается в ст. 89 ГК РФ и ст. 11 Закона об ООО, где указано, что заключаемый договор об учреждении общества определяет не порядок осуществления ими совместной деятельности вообще, а порядок осуществления ими совместной деятельности по учреждению общества.
Таким образом, с учреждением участниками общества на заранее оговоренных условиях договор об учреждении общества исполняется и, стало быть, прекращается. В этой связи, если договор об учреждении общества был надлежащим образом исполнен (не осталось неисполненных надлежащим образом обязанностей) и прекратился, то расторгать уже нечего.
В свою очередь основания для исключения участника из общества появляются значительно позже, когда искомая цель договора об учреждении общества уже достигнута и говорить о существенном нарушении обязательств по договору об учреждении общества не приходится. С учетом изложенного, квалификация требования об исключении участника из общества в качестве требования о расторжении договора об учреждении общества довольно сомнительна.
Можно ли предусмотреть в договоре об учреждении общества такие обязанности, которые буду существовать после учреждения общества, и неисполнение которых может стать основанием для расторжения договора? Да, это возможно, т.к. стороны свободны в определении договорных условий.
Но в таком случае надо все же иметь в виду, что:
1) неисполнение предусмотренной договором об учреждении общества обязанности происходит «против» стороны договора (участника-«кредитора»), а не общества и, следовательно, вопрос нарушения прав общества не может ставиться во главу угла при рассмотрении спора об исключении участника, который (спор) в таком случае должен сводиться лишь к исследованию того, какую обязанность из договора об учреждении общества не исполнил участник;
2) расторжение договора должно влиять исключительно на стороны договора, которые состоят в относительной правовой связи друг с другом в связи с заключенным договором, и не может оказывать влияния на третьих лиц, в частности, общество, участник которого перестает быть субъектом соответствующего корпоративного правоотношения. Между тем, исключение участника из общества означает прекращение его прав и обязанностей в соответствующем корпоративном правоотношении, разрыв его правовых связей в первую очередь с обществом.
3) договор об учреждении общества заключается между участниками, поэтому его расторжение очевидно влияет на них обоих и правовой эффект от такого расторжения (исключение из общества) не может производится только в отношении одного из участников и не затрагивать при этом того участника, который требует расторжения такого договора. Проще говоря, расторжение договора действует в обе стороны.
Против концепции «исключение участника – расторжение договора об учреждении общества» свидетельствует также и то, что общества с ограниченной ответственностью не являются исключительно объединением лиц, а представляют собой объединения лиц и капитала (иногда такие общества вовсе рассматриваются исключительно в качестве объединения капиталов).
Ввиду того, что общества с ограниченной ответственностью не являются одним только объединением лиц, то это предполагает существование таких обществ, персональный состав участников которых не имеет значения, в частности, неоднократно менялся и участие которых в обществе сводится лишь к внесению вклада в уставный капитал – в таких случаях говорить о неисполнении одним из участником обязанностей из договора об учреждении общества выглядит спорно.
В рассмотренном ВС РФ деле участники достигли соглашения о цели деятельности общества, которая не могла быть достигнута в связи с поведением одного из участников (поэтому первый участник в некоторой степени лишается того, на что мог рассчитывать при заключении договора об учреждении общества), однако такие случаи не составляют правило. По изложенным причинам приведенную в судебном акте аргументацию вряд ли можно считать универсальной.
3. Основание исключение участника из общества.
При рассмотрении вопроса об исключении участника из общества следует задаться вопросом о том, чьи права нарушаются при совершении участником действий, которые являются основанием для исключения из общества, и чьи права защищаются (восстанавливаются) в связи с исключением участника из общества?
Как известно, основанием исключения участника из общества выступают следующие группы случаев (ст. 10 Закона об ООО):
1) участник грубо нарушает свои обязанности;
2) участник общества своими действиями делает невозможной деятельность общества или существенно её затрудняет.
В данном случае неисполнение участником своих обязанностей и тем более создание препятствий в деятельности общества нарушает права общества. В свою очередь факт нарушения права является основанием для применения управомоченным лицом мер (способов) защиты нарушенного права.
Изложенное свидетельствует о том, что исключение участника из общества является мерой (способом) защиты прав самого общества.
Нарушает ли права и законные интересы участника общества такое поведение другого участника, которое состоит в неисполнении обязанностей или создании препятствий в деятельности общества? Да, нарушает, но не непосредственно как в случае с обществом, а опосредованно (косвенно) – в таких случаях вредные последствия противоправного поведения другого участника в первую очередь испытывает само общество (в частности, терпит убытки и т.п.) и вследствие этого страдает добросовестный участник (не может получить дивиденды в том объеме, в котором мог бы получить при правомерном поведении второго участника и т.п.).
С учетом изложенного, более верным кажется нормативное закрепление такой конструкции, при которой участник общества предъявляет иск об исключении другого участника от имени общества также, как это предусмотрено для предъявления участниками корпорации требований об оспаривании сделки и возмещении убытков (ст. 65.2 ГК РФ), поскольку совершение предусмотренных в ст. 10 Закона об ООО действий влечет нарушение прав общества, а исключение участника из общества представляет собой способ защиты прав общества, единственно которое и должно обращаться в суд за защитой за своих прав. Однако, это возможно только законодательным изменением ст. 10 Закона об ООО.
4. В качестве вывода.
Дело «Меридиан» представляет собой огромный интерес.
Очевидно, что в данном деле ВС РФ при разрешении вопроса об исключении участника из общества сделал акцент на отношениях «участник-участник», рассматривая общество с ограниченной ответственностью скорее не как самостоятельного субъекта права, который страдает от действий одного из участников, а в качестве предмета совместной деятельности участников общества.
Используемая ВС РФ аргументация кажется удачной только для тех случаев, когда общество, как в этом деле, создано с заранее определенной целью, которую участники хотели, но не смогли достичь из-за действий одного из участников, а состав участников общества при этом не менялся.
Однако, и в этом случае квалификация требования об исключении участника из общества в качестве требования о расторжении договора об учреждении общества остается спорной, поскольку имеет ряд противоречий.