Итоги корпоративного права в 2023 году / О сокращении интереса к корпоративному праву

Приятно, когда сфера, входящая в круг твоих практических и научных интересов, развивается. Но даже если особого развития нет, подводить некоторые итоги все равно надо. Ведь вместе с новостями, статистическими данными и фактами в процесс мышления может закрасться тезис, возвышающийся над обыденностью и приводящий к определенным умозаключениям, которые, возможно, разделяются многими людьми. А если не разделяются, то это очередной повод для дискуссии. Итак, посмотрим, чего добилось отечественное корпоративное право в 2023 году, и насколько оно вообще интересно юристам.

1. Корпоративные споры.

1.1. «Потерянные акционеры». В конце января ВС РФ было вынесено определение по делу «Элвис-Плюс»[1], закрепившее позицию, сформулированную в деле Чиф-Кузбасс»[2]: акции ликвидированного «потерянного» акционера могут быть выкуплены по аналогии закона, но не могут быть признаны бесхозяйными. Так проблема «потерянных» акционеров наконец получила свое решение, причем наиболее эффективным путем, с возможностью применения указанного механизма и к другим категориям «потерянных» акционеров (имеются в виду, например, физические лица, местонахождение которых неизвестно, и чьи контактные данные не актуализированы), а также к участникам ООО (но с особенностями, присущими регулированию ООО).

1.2. Назначение директором премий самому себе неправомерно. В Обзоре практики № 1 за 2023 год[3] ВС РФ представил две прорывные позиции. Так, в пункте 12 Обзора указано, что директор не вправе устанавливать себе вознаграждение, назначать премии, надбавки и т.д. без получения согласия вышестоящего органа (общего собрания, совета директоров). Подобные действия директора являются конфликтными и нарушающими фидуциарные обязанности. С директора в этой связи можно взыскать убытки, образовавшиеся вследствие выплат самому себе (уменьшение имущества корпорации). Ранее в этой области была полнейшая неразбериха, и сторонники органической теории ЕИО могли похвастаться парой судебных актов, в которых директор, как «составная часть юридического лица», спокойно и правомерно назначал себе премии и изменял условия трудового договора с самим собой.

1.3. Волю корпорации формируют конкретные участники, это надо учитывать. В пункте 13 Обзора, на мой взгляд, зафиксирована очень важная идея о том, что в спорных ситуациях необходимо серьезно разбираться, кто именно формирует волю корпорации или мог бы ее формировать, если бы не было корп. конфликта. В данном деле именно неправомерно исключенный участник с долей в размере 75% мог решающим образом формировать волю на отчуждение имущества корпорации. Учитывая, что участник был исключен незаконно, контрагентам было представлено волеизъявление корпорации, не соответствующее ее действительной воле. Формальные признаки добросовестности трансакции (осуществление сделки указанным в ЕГРЮЛ директором и т.д.) не свидетельствуют о проявлении действительной воли юридического лица. Это один из примеров того, с каким скепсисом следует относиться к теории «самостоятельности» и «обособленности» юридического лица, которая, вывешивая схоластическую корпоративную вуаль, во многих ситуациях мешает разобраться в правоотношениях и взаимодействиях, складывающихся в действительности.

1.4. Заверения (НЕ) на будущее. В пункте 21 другого обзора, Обзора № 3 за 2023 год[4], изложены обстоятельства очень интересного дела. Продавцы бизнеса заверили покупателя, что:

(1) К приобретаемому обществу не будут предъявлены какие-либо претензии и/или требования со стороны контролирующих органов в отношении финансово-хозяйственной деятельности общества, которая осуществлялась до момента удостоверения договора;

(2) На момент удостоверения договора и до момента перехода права собственности на долю от продавца к покупателю общество будет являться профессиональным участником рынка ценных бумаг и иметь право осуществлять деятельность форекс-дилера на основании лицензии ЦБ РФ, а также будет соответствовать всем лицензионным требованиям для осуществления деятельности форекс-дилера.

После закрытия сделки ЦБ РФ аннулировал лицензию организации в связи с нарушениями законодательства о рынке ценных бумаг. ВС РФ отметил, что продавцы предоставили именно заверения. Заверения могут даваться в отношении оснований (причин) возникновения обстоятельства, которое способно проявиться в будущем и в таком случае может стать причиной имущественных потерь лица, полагавшегося на заверения. То есть это не условие о возмещении потерь (ст. 406.1. ГК РФ) и не «запретные» заверения. Иск покупателя, основанный на недостоверности таких заверений, обоснован.

1.5. Перехват требования к корпорации третьим лицом. В сентябре ВС РФ вынес неоднозначное определение[5]. Я разбирал его здесь. Третье лицо погасило долг Корпорации и затем обратилось к Корпорации с требованием, основанным на исполнении. Корпорация не согласилась с данным требованием, поскольку возложения исполнения на Третье лицо не было (п. 1, 2 ст. 313 ГК РФ), а само исполнение напоминает «перехват» требования к Корпорации. Дело в том, что между акционерами Корпорации и контролирующими участниками Третьего лица имеет место корпоративный конфликт. При этом Корпорация располагала достаточными средствами для погашения задолженности, а Третье лицо фактически погасило задолженность за счет средств, полученных от реализации товаров Корпорации по транзитной схеме поставок.

ВС РФ отменил акты нижестоящих судов, которые установили недобросовестность Третьего лица и учли обстоятельства корпоративного конфликта. По мнению ВС РФ, Третье лицо правомерно «выкупило» требование к Корпорации, а участники корпораций не вправе подменять корпоративно-правовые способы защиты общегражданскими (ст. 10 + 168 ГК РФ). Данные очень спорные выводы обсуждались на нескольких экспертных площадках, в том числе в Клубе цивилистов. Новое рассмотрение пока не началось, поэтому можно продолжать обсуждение на основе имеющихся данных.

Не сказать, что это однозначно достижение российского корпоративного права, но само по себе дело очень интересное + нижестоящие суды, на мой взгляд, все сделали качественно. Посмотрим, что будет дальше.

1.6. Новый вектор практики по исключению участников. В 2023 году ВС РФ наконец стал продвигать идею нормального исключения участников из ООО, отвергая старые догмы про «исключительность» данного способа разрешения противоречий в корпорации и невозможность его применения в условиях корп. конфликта.

Так, определением № 305-ЭС22-28611[6] ВС РФ оставил в силе судебные акты первой и второй инстанции, которыми из общества был исключен участник, блокировавший в тандеме с директором общества принятие важных решений и мешавший сменить директора. Участники ООО обязаны действовать в интересах общества, стремясь к достижению общей цели. Наличие корпоративного конфликта между участниками общества не является обстоятельством, препятствующим исключению одного из участников в судебном порядке, а, напротив, может выступать надлежащим поводом для передачи на рассмотрение суда вопроса об исключении участника общества, если разлад в отношениях участников вызван его неразумным или недобросовестным поведением.

В определении № 310-ЭС23-6418[7] ВС РФ закрепил данную позицию, указав, что вывод основных производственных активов общества одним из участников в условиях корпоративного конфликта – это как раз основание для исключения участника, поскольку подобные действия заведомо противоречат интересам общества и нарушают доверие между его участниками. При этом восстановление работоспособности общества в результате, например, оспаривания невыгодных сделок не препятствует исключению недобросовестного участника.

1.7. Обобщение практики по предоставлению информации. В ноябре ВС РФ выпустил Обобщение практики по корпоративным спорам о предоставлении информации АО и ООО[8]. Честно говоря, здесь мне сказать особо нечего, поскольку я согласен с коллегами, которые обращали внимание на общеизвестность и понятность вещей, зафиксированных в данном документе. С другой стороны, хорошо, что все эти вещи обобщены и структурированы, содержат ссылки на конкретные судебные акты нижестоящих судов и т.д. Документ может помочь юристам-некорпоративщикам, которые столкнулись с проблемой предоставления информации, а также может облегчить работу профильных юристов. Но считать ли это достижением – вопрос открытый.

2. Наука и публикации.

Начнем с хорошего.

В конце августа в Москве прошла конференция «Корпоративное право: актуальные проблемы», организованная Клубом цивилистов. Конференции можно поставить 10/10, причем как с точки зрения теории, так и практики. Темы были в основном актуальные; менее актуальные и более теоретические темы все равно захватывали и заставляли поразмыслить над глубинными вопросами корпоративного права. В общем, такие мероприятия серьезно продвигают науку и помогают практикующим юристам, а также свидетельствуют о том, что корпоративное право еще кому-то интересно.

Также в этом году появились новые и интересные тг-каналы, посвященные теории и практике применения корпоративного права, сравнительному корпоративному праву, а уже существующие каналы развились и привлекли новых читателей.

Публикаций в этом году было не так много. В основном это эпизодические, но очень мощные статьи в ВЭПе, Цивилистике, ВГП и юридическом журнале НИУ ВШЭ. Даже в профильном журнале с говорящим названием в месяц было по 1-3 публикации на тему корпоративного права, все остальное – это предпринимательское, конкурентное, банкротное право, РЦБ. Отметить можно статьи по проблематике «потерянных участников», брачным и наследственным вопросам перехода долей участия в ООО, о природе и практическом значении перехода долей (акций) в уставном капитале, о двойных и множественных косвенных исках (несколько статей), по отдельным вопросам ответственности директоров (кто-то скажет: «сколько можно?», но самом деле там еще писать и писать).

***

И вот здесь можно обозначить тезис, с которого и началось написание данной заметки – интерес к корпоративному праву с каждым годом все сильнее ослабевает. Конечно, есть энтузиасты, продвигающие данную сферу, но в основном как будто все заняты другим.

Раньше, в ходе реформы ГК РФ и после нее (вплоть до конца 2019 – начала 2020 гг.), корпоративное право было повсюду. Публикаций, публичных обсуждений, конференций и круглых столов на корпоративно-правовую тематику было гораздо больше; даже студенческие муткорты не обходились без кейсов по корпоративному праву, а зачастую студентам даже предлагалось разобраться в M&A (что само по себе довольно забавно, но крайне полезно, а также указывало на наличие спроса и заинтересованности). Многие старались приобщиться к этому, а знание основных концептов или актуальных проблем корпоративного права (косвенные иски, квазикорп. договоры, экстраординарные сделки, фидуциарные обязанности и т.д.) считалось нормой. Сейчас (по своему опыту могу сказать), когда речь заходит о корпоративном праве, собеседники ссылаются на его «сложность», «отдаленность» и отсутствие развития, особо не поддерживают разговор.

На данном портале статьи по корпоративному праву выходят в лучшем случае раз в неделю, при этом стабильно появляется по 1-2 в день (!) на тему банкротства. И в целом, без негатива, но банкротство стало как-то бесконтрольно разрастаться (начиная как раз с 2020 года, может раньше). Кому-то это нравится, а кто-то уже высказывал на данном портале свои опасения на этот счет, и я с ними согласен.

Действительно, корпоративное право развивается, когда участникам оборота и членам общества дают адекватно заниматься предпринимательской или non-profit деятельностью, когда в экономике все стабильно. При обратном сценарии развиваются другие отрасли и институты, но насколько это здоровое развитие - покажет время. К слову, один из разделов данной заметки я хотел назвать «Сделки и рынок M&A», а потом подумал… И решил, что рассуждать там не о чем. Думаю, многие и так все понимают.

А еще сложно развивать институт, когда многие его проблемы решены или исследованы на много тысяч страниц за рубежом, а вам говорят: «Надо придумать свой собственный путь».

Едва ли тенденция по «угасанию» корпоративного права обозначилась только в 2023 году. И стоит отметить, что проведенная за прошедшие годы работа по популяризации корпоративного права не достигла цели на 100%: до сих пор многие повторяют консервативные и давно неактуальные догмы, которые были развенчаны в тех же российских журналах, кажется, в 2012 – 2015 годах. Это значит, что популяризацию надо интенсифицировать, а не сворачивать.

В общем, в 2023 году было некоторое количество приятного корпоративно-правового контента, и это радует. Уверен, вы можете дополнить список судебной практики, привести примеры достойных публикаций и научно-практических мероприятий. Может быть, кто-то настроен более оптимистично и докажет, что корпоративное право и сегодня на высоте. В любом случае, призываю не забывать этот уникальный раздел частного права, основанный на принципе большинства, управленческом элементе и частно-правовой субординации, агентской проблеме и проблеме тотальной неполноты контракта, противостоянии множества разнонаправленных интересов и доверительных связях.

***

Корпоративные споры (I): создание директором конкурирующего бизнеса

Корпоративные споры (II): исключение из общества конкурирующего участника

Корпоративные споры (III): назначение директором премий самому себе