Очередной шаг «корпоративной реформы»//ВС сформулировал новые подходы к оспариванию сделок и разрешению корпоративных споров

Сфера корпоративных отношений в РФ очень конфликтна, причиной тому – распространенная недобросовестность мажоритариев и/или менеджмента компаний, что, к сожалению, является условной нормой в отечественной деловой практике.

Лица, контролирующие операционку (текущую финансово-хозяйственную деятельность) Общества – по сути контролируют все (включая дивидендную политику) и находятся в недосягаемом положении – арбитражная практика скептически смотрит как на взыскание убытков с контролирующих лиц, так и на оспаривание сделок Общества с «третьими лицами».

Нормы корпоративного законодательства, в том числе, в части крупных сделок и сделок с заинтересованностью – основаны на принципах «демократического централизма» (власть большинства), кроме того, формальны и преимущественно императивны. Прикрываясь соблюдением установленной процедуры и строгим бременем доказывания, недобросовестные мажоритарии и менеджмент довольно свободно чувствуют себя при реализации всяких оптимизационных историй.

Верховный суд уже предпринимал попытки смягчить ситуацию и дать возможность миноритариям противодействовать произволу крупных инвесторов (участников, акционеров) с использованием принципов выявления действительного смысла спорной ситуации и оценки добросовестности мажоритариев и иных лиц, участвующих в корпоративных отношениях, что позволяло преодолеть императивные барьеры (например, пункты 12, 13 Обзора судебной практики по некоторым вопросам законодательства о хозяйственных Обществах, утв. Президиумом ВС РФ 25.12.2019 года). Надо отметить, опыт успешный.

В сентябре ВС продолжил движение в этом направлении и выдал новую порцию правовых позиций, направленных на пресечение противоправных действий контролирующих лиц (в ущерб Обществу, его участникам и кредиторам), а также позволяющие выйти из ситуации «тупика» в отношения между паритетными участниками.

Кроме того, что очень важно – ВС круто изменил распределение бремени доказывания и снизил его стандарты для заявителей (потерпевших) по этому виду споров, максимально приблизив их к подходам в  банкротных делах.  

 

Крупные сделки

(Определение ВС РФ от 06.09.2024 года №308-ЭС24-3124)

Новые подходы тезисно:

(а) Признаки крупной сделки, указанные в законе (количественный и качественный), не являются исчерпывающими. К крупным сделкам может быть отнесена, в том числе, сделка, которая влечет отчуждение актива, потенциально способного увеличить оборот и выручку Общества. То есть, ВС указал на то, что качественный критерий крупной сделки может интерпретироваться широко, исходя из назначения отчуждаемого имущества и возможной выгоды, связанной с его использованием Обществом.  

(б) При рассмотрении корпоративных споров во внимание должны приниматься обстоятельства фактической аффилированности фигурантов спорных правоотношений, а она может определяться совокупностью косвенных признаков, а также фактом получения лицом необоснованной выгоды в отношениях с обществом – получение которой возможно только при наличии особых взаимоотношений. Здесь прямая отсылка к банкротным подходам, когда под аффилированностью имеется в виду не столько корпоративная связь, сколько наличие предполагаемых договорённостей о совместных действиях в ущерб интересам Общества (акционера, кредитора). По сути, аффилированность – это сговор.         

(в) При разрешении спорной ситуации (довольно распространенной на практике), когда оспаривается соразмерность внесенного в уставной капитал вклада и полученной в обмен на это доли, необходимо сопоставлять практическую стоимость переданного имущества с приростом корпоративных прав лица, которое такое имущество внесло. То есть, внесение дорогостоящего имущества обоснованно, если прирост доли дает качественно новые корпоративные возможности -  блокирование решений, истребование документов, утверждение исполнительного органа и т.д.  

 

Сделки с заинтересованностью (Определение ВС РФ от 06.09.2024 года №307-ЭС24-5194)

Основные тезисы:

(а) в исковом заявлении могут быть объединены требования по оспариванию сделки и взысканию убытков с контролирующих лиц, совершивших такую сделку в ущерб интересам Общества, поскольку оба направлены на защиту одного и того же интереса юридического лица, ответчики по таким спорам «образуют солидарную множественность должников».

(б) Допустимо признание фактической аффилированности, исходя их косвенных признаков и факта совершения сделки на условиях, которые могут быть доступны только взаимосвязанным участникам оборота.

(в) Бремя доказывания обоснованности и добросовестности своих действий переходит на ответчика, получившего необоснованную выгоду от оспариваемой сделки.     

 

Исключение из общества - разрешение тупиковой ситуации (Определение ВС РФ от 02.09.2024 года №305-ЭС23-30144)

Основные тезисы:

(а) Исключение участника из общества не всегда является мерой   ответственности, иногда (в ряде случаев) оно не несет штрафного смысла. В частности, это случай, когда участник своим формально правомерным (допустимым) поведением затрудняет деятельность Общества и создает препятствия для прочих участников.

(б) Исключение из общества может служить способом разрешения тупиковой ситуации в условиях, когда управление Обществом основано на консенсусе (необходимо единогласное решение по ключевым вопросам). То есть исключение из Общества – способ разрешения корпоративного конфликта.

(в) В споре об исключении из Общества в предмет доказывания входит установление стороны корпоративного конфликта которая фактически утратила интерес к осуществлению совместной деятельности в рамках Общества и старается извлечь выгоды из своего корпоративного статуса, используя его в ущерб интересам Общества, в том числе, посредством формально законных действий (бездействий), например, в форме уклонения от участия в общих собраниях, голосования по важным вопросам текущей деятельности Общества.      

 

Оспаривание корпоративных решений (действий) участника Общества  его супругом (Определение ВС РФ от 05.09.2024 года №302-ЭС24-6555)  

Это дело стоит немного особняком от изложенной выше практики и многие комментаторы уже поспешили обвинить ВС в потакании действиям недобросовестных супругов (преимущественно мужчин))), направленным на недобросовестное отчуждение имущества в целях уклонения от уплаты алиментов.  

На самом деле, позиция ВС здесь вполне обоснована и отсылает она к уже наработанным базовым подходам практики в сфере определения прав супруга в отношении доли в уставном капитале Общества, собственником которой в ЕГРЮЛ указан другой супруг. В целом Определение содержит интересный и полезный набор подходов на стыке семейного и корпоративного права.

Основные тезисы:

(а) Супруг, который не указан в качестве участника общества в ЕГРЮЛ - не наделен корпоративными правами участника Общества и может (при разделе имущества или выделении супружеской доли) претендовать только на действительную стоимость доли (именно она входит в совместную собственность супругов).

(б) Если доля в Обществе приобретена до брака, другой супруг при разделе имущества может претендовать на ее действительную стоимость только в случае, если в период брака его действиями был обеспечен прирост стоимости (капитализации) компании. В противном случае – если он не принимал участие в росте компании, прав на ее стоимость при разделе имущества он не имеет.

(в) Супруг, на которого возложены алиментные обязательства, уплачивает их из дохода от трудовой или экономической (предпринимательской) деятельности, при этом доход от разовых сделок, включая отчуждение доли в УК Общества, алиментами не облагается.    

(г) Взыскание алиментных обязательств должно осуществляться путем обращения в суды общей юрисдикции в установленном порядке, использовать для этого механизм оспаривания корпоративного решения бывшего супруга (в его Обществе) -  неправомерно.