Мировое соглашение как форма компенсационного финансирования в делах о банкротстве

По статистике около 46% от всех споров в делах о банкротстве составляют споры об установлении содержания и размера требований кредиторов: именно с их помощью формируется состав заинтересованных в исходе процедуры и ее результатах лиц[1].  При их разрешении суды рассматривают не только материальную обоснованность, но и отнесение требований к определенной очереди. С появлением Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020) начала стремительно развиваться практика о субординации, и, несмотря на то, что Обзор подробно описывает ситуации, в которых действия кредитора должны признаваться компенсационным финансированием и влечь за собой понижение в очередности, суды сталкиваются с множеством вариаций отношений кредиторов и должника, что вызывает сложности в справедливом разрешении этого вопроса. 

Идея о том, что контролирующее должника лицо, имея возможность управлять им, неся риски утраты активов или, напротив, перспективы получения прибыли, не может конкурировать в реестре с независимыми кредиторами, совершенно справедлива. Вместе с тем, существует негативная тенденция понижения требований аффилированных лиц уже только на основании факта такой аффилированности, что естественным образом вызывает отрицательные последствия как для них самих, так и для экономического оборота в целом.

Единственной ситуацией, в которой отказ в субординации требования не вызывает сомнений, является совокупность следующих обстоятельств:

¾    между кредитором и должником отсутствуют соглашения об урегулировании спора с помощью отсрочки или рассрочки, продлении сроков исполнения обязанности;

¾    кредитор обратился к должнику с требованием о взыскании непосредственно после начала просрочки;

¾    после претензионного порядка урегулирования спора кредитор обратился в суд;

¾    после получения судебного акта кредитор предпринимал активные действия по принудительному исполнению.

Трудно поспорить с тем, что в реальной жизни так происходит далеко не всегда, и причины отклонения от приведенного выше порядка могут быть далеко не в аффилированности, контроле и желании поддержать несостоятельного должника. Например, если должник имеет интерес для кредитора как контрагент (возможно, является крупным игроком рынка), то без уступок не обходится, поэтому исключений из правила о «классическом» порядке взыскания долга множество, и не во всех случаях такие исключения должны признаваться компенсационным финансированием. 

Одним из примеров подобной уступки является заключение аффилированным кредитором мирового соглашения с условием об отсрочке или рассрочке платежа. Полагаем, что заключение такого соглашения выглядит более разумным поведением, чем, например, неистребование долга вовсе или получение судебного акта, но непринятие мер по его принудительному исполнению. Вместе с тем, это остается рассрочкой, то есть своего рода уступкой в пользу должника. 

Попробуем посмотреть на такое поведение с другой стороны: заключивший мировое               соглашение, в отличие от остальных кредиторов, пусть и независимых, предпринял меры      по обращению в суд, хотя разбирательство и завершилось подписанием мирового        соглашения. В этом случае при решении вопроса об определении очередности требования следует обратить внимание на то, отличается ли предоставляемая отсрочка, в частности, в мировом соглашении, от поведения иных кредиторов этого должника.

Кроме того (и это утверждение, на наш взгляд, верно и для всех споров о субординации), необходимо оценивать, есть ли кредиторы, которых аффилированное лицо ввело в заблуждение относительно финансового состояния должника. То есть были ли на момент отсрочки или рассрочки кредиторы, долги перед которыми сформировались в тот же период времени и отличалось ли их поведение друг от друга. Если все кредиторы обладали информацией о наличии иной задолженности, в том числе перед аффилированными лицами, встает вопрос о смысле субординации хоть чьих-то требований. Иными словами, кому противопоставляются требования аффилированных кредиторов, если они ничего не скрывали, а остальные кредиторы действовали точно так же? Например, если в один период времени все кредиторы должника взыскали задолженность в судебном порядке и не прибегли к принудительному исполнению. 

Если иные кредиторы поступали аналогичным образом, то отсутствует, во-первых, факт сокрытия ими какой-либо информации друг от друга и введения в заблуждение относительно финансового положения должника, а, во-вторых, обстоятельства предоставления каких-либо особых преимуществ, если условия отсрочки или рассрочки примерно одинаковы. 

Исходя из этого, для вывода о том, что мировое соглашение является компенсационным финансированием, необходимо учитывать условия, на которых оно заключалось и исполнялось, если такое исполнение вообще было. Например, в одном деле субординировали требования аффилированного кредитора, который заключил в предыдущем деле о банкротстве того же самого должника мировое соглашение с рассрочкой в течение трех лет с момента утверждения его арбитражным судом, при этом в течение первых 35 месяцев погашению подлежало только 0,05% от суммы основного долга в месяц, остаток долга – в течение тридцать шестого месяца[2].

Необходимо принимать во внимание общую сумму долга, график платежей, установление санкций за просрочку погашения, а также иные обстоятельства:

¾    на какой срок предоставлена рассрочка; 

¾    насколько сумма долга по мировому соглашению соотносится с иными долгами, которые на тот момент были у должника; 

¾    какие иные обстоятельства способствовали заключению мирового соглашения; 

¾    каковы были условия обязательства, в отношении которого заключено мировое соглашение.

Из анализа судебной практики можно сделать выводы о возможном отсутствии признаков компенсационного финансирования в следующих ситуациях:

¾    исполнение мирового соглашения с соблюдением графика платежей: «погашение обязательств производилось – данное обстоятельство указывает, что задолженность не носила характер исключительно как необходимая для создания видимости финансового благополучия, что могло бы расцениваться в качестве компенсационного финансирования»[3];

¾    просрочка исполнения мирового соглашения, которая вызвана объективными факторами, например, снижением дохода в определенный непродолжительный период времени;

¾    как условия мирового соглашения, так и условия первоначального обязательства являются рыночными: соглашение в суде предусматривало непродолжительную рассрочку, а договор займа заключен под разумный процент за пользование денежными средствами[4].

Таким образом, при поиске баланса между правами независимых кредиторов и аффилированных, но не обладающих контролем над должником, следует принимать во внимание, во-первых, условия отсрочки в мировом соглашении, во-вторых, обстоятельства исполнения мирового соглашения, в-третьих, поведение иных кредиторов при возникновении перед ними просрочки. Данные обстоятельства в совокупности помогут отделить ситуации, когда отсрочка ввела кредиторов в заблуждение относительно финансового состояния должника и стала инструментом для получения аффилированным лицом выгоды от ситуаций, в которых такая отсрочка в один момент предоставлялась всеми контрагентами, что позволило должнику продолжать деятельность и погашать обязательства.

 Полная версия статьи опубликована в Адвокатской газете, , Материал выпуска № 4 (405) 16-29 февраля 2024 года