Приказное производство и «проблема» конституционности п. 6 ст. 367 ГК РФ (размышления по поводу Постановления КС РФ от 26.02.2024 № 8-П): часть 1
26 февраля 2024 г. Конституционный Суд РФ принял Постановление № 8-П, в рамках которого на соответствие Конституции РФ был проверен п. 6 ст. 367 ГК РФ.
1. Поводом к рассмотрению послужило следующее.
Согласно п. 6 ст. 367 ГК РФ в случае, если срок поручительства в договоре не установлен, то поручительство прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю.
В свою очередь процессуальное законодательство (ст. 121, 122 ГПК РФ) устанавливает, что если требования к должнику основаны на сделке, совершенной в простой письменной форме и при этом размер требования не превышает 500 000 руб., то это является основанием для выдачи судом судебного приказа по заявлению взыскателя.
Суд направляет судебный приказ должнику в течение 5 дней со дня его вынесения, а должник в свою очередь вправе представить возражения относительно судебного приказа в течение 10 дней с момента его получения. При поступлении от должника возражений относительно судебного приказа суд его отменяет – в таком случае взыскатель может обратиться в суд с исковым заявлением. Аналогичные правила о приказном производстве существуют и в арбитражном процессе (глава 29.1 АПК РФ).
Вместе с тем, такие сокращенные сроки не должны вводить в заблуждение и создавать ложное впечатление о том, что все вопросы в рамках приказного производства решаются не более, чем в течение 1 месяца. На практике судебные приказы отменяются даже по истечении нескольких лет (и для этого во многих случаях действительно есть причины).
При этом обратиться в суд сразу с исковым заявлением, минуя обращение с заявлением о выдаче судебного приказа, у взыскателя не получится, поскольку если заявленные требования удовлетворяют условиям для рассмотрения их в приказном производстве, то суд иск возвратит (ст. 135 ГПК РФ, ст. 129 АПК РФ).
В результате взыскатель становится заложником процессуальных правил (что, кстати, ставит под сомнение проверку Конституционным Судом РФ исключительно п. 6 ст. 367 ГК РФ на соответствие Конституции РФ), поскольку взыскателю нужно сначала обратиться в суд с заявлением о выдаче судебного приказа, дождаться отмены судебного приказа (при том условии, что срок этот несмотря на определение его в законодательстве на практике оказывается почти безграничным) и затем обратиться в суд с исковым заявлением, что и случилось в деле заявителя – судебный приказ заявителя был отменен по прошествии значительного периода времени и на момент обращения в суд с иском годичный срок, предусмотренный п. 6 ст. 367 ГК РФ, истек. В итоге суды при рассмотрении иска заявителя пришли к выводу о том, что поручительство прекратилось.
2. Несмотря на заявленный предмет проверки Постановление КС РФ от 26.02.2024 № 8-П в первую очередь подчеркивает наличие проблем процессуального характера, которые обусловлены текущим нормативным регулированием приказного производства.
Приказное производство – это бесспорное производство (именно поэтому суд выдает судебный приказ просто на основании заявления взыскателя) и при наличии спора (когда уже после вынесения судебного приказа от должника поступают возражения) требования взыскателя рассматриваются в рамках искового производства.
О бесспорности приказного производства говорится в п. 3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2016 № 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве", где сказано, что «Требования, рассматриваемые в порядке приказного производства, должны быть бесспорными. Бесспорными являются требования, подтвержденные письменными доказательствами, достоверность которых не вызывает сомнений, а также признаваемые должником».
Приказное производство не характерно для судебной деятельности, поскольку суд является органом спорной юрисдикции и в первую очередь призван разрешать спор (устанавливать факты, устранять неопределенность и т.п.), а не выдавать взыскателю судебный приказ по заявлению также, как, например, Росреестр по запросу выдает выписку из ЕГРН.
В этой связи всегда возникает закономерный вопрос о том, зачем именно суду выдавать приказ, если требования подтверждаются достоверными доказательствами, а само требование признается должником?
Дискуссия о необходимости исключения приказного производства из процессуальных кодексов – довольно давняя, но Постановление КС РФ от 26.02.2024 № 8-П очевидно должно стать поводом для широкого обсуждения о необходимости модернизации правил о приказном производстве.
Тем более такое обсуждение актуально в связи с проблемой перегруженности судебной системы. Ведь даже представители судейского сообщества сами часто обращают внимание на необходимость оптимизации законодательства с тем, чтобы снизить нагрузку на судебную систему. Кстати говоря, приказное производство было внедрено в арбитражный процесс для снижения нагрузки на суд, поскольку, как часто утверждалось, приказное производство позволяло арбитражным судам в более простом порядке вынести судебный акт, когда спор между сторонами отсутствовал.
Между тем, всегда удивляло, почему приказное производство до настоящего времени остается в процессуальных кодексах (не говоря уж о том, зачем приказное производство появилось в арбитражном процессе), ведь оно не облегчает профессиональную жизнь судье, а, напротив, делает её тяжелее, поскольку:
1) если суд выносит судебный приказ, а потом сам его отменяет, то это лишает смысла совершенные процессуальные действия, на которые суд зря потратил время. При этом отмена приказа на основании одного лишь несогласия с ним (тут уместно вспомнить известные объявления с рекламой юридических услуг: «Отмена судебного приказа. Гарантия 100 %») часто используется должниками недобросовестно, исключительно, чтобы оттянуть взыскание долга;
2) если судебный приказ не отменяется, т.к. должник действительно согласен с требованиями, то это все равно не наполняет смыслом выдачу приказа именно судом (при том условии, что признание и не исполнение должником требования – явление довольно сомнительное с точки зрения жизни).
2.1. Одним из вариантов решения вопроса приказного производства является отнесение его к ведению нотариата, ведь именно нотариат представляет собой сферу бесспорной юрисдикции.
Обычно тут приводится контраргумент о том, что судебный приказ является исполнительным документом, который подлежит принудительному исполнению, поэтому важно, чтобы такой акт принимал именно суд.
Однако такой аргумент не является сколько-нибудь убедительным, ведь тот же нотариус совершает исполнительную надпись, которая является исполнительным документом (п. 9 ч. 1 ст. 12 Закона об исполнительном производстве) ровно также, как и судебный приказ (п. 2 ч. 1 ст. 12 Закона об исполнительном производстве).
Таким образом, получается, что два «бесспорных» исполнительных документа выдаются в одном случае «спорной» (судом), а в другом случае - «бесспорной» (нотариусом) юрисдикциями. Такой подход довольно противоречив.
В этой связи возникает закономерный вопрос о том, почему нотариус не может выдавать приказ по требованиям, которые подтверждаются «письменными доказательствами, достоверность которых не вызывает сомнений, а также признаваемые должником»?
Реализация такого подхода очевидно сняла бы во всяком случае часть нагрузки с судебной системы и возможно это даже повысило бы качество самого приказного производства (предполагаю, что качество оказываемых частным нотариатом услуг в связи выдачей приказа было бы выше, чем при выдаче судебного приказа государственным судом).
В то же время права и интересы взыскателя и должника не пострадали бы при отнесении приказного производства к компетенции нотариата, а если у сторон имеется какой-либо спор относительно требования, то взыскатель всегда может обратиться в суд с иском.
При этом, естественно, реализация такого подхода предполагает не простое перенесение норм о приказном производстве в Основы законодательства о нотариате, а их адаптацию к институту нотариата (с учетом особенностей деятельности нотариусов) с одновременным совершенствованием механизма выдачи приказа.
2.2. Тем не менее, даже если признать, что отнесение приказного производства к области нотариальной деятельности – решение неверное, то в любом случае существующие правила о приказном производстве надо менять.
В частности, остается загадкой, почему суд должен отменять приказ, и заявитель после этого должен заново обращаться в суд с иском? Не является ли более эффективным решением переход к рассмотрению дела по правилам искового производства при поступлении от должника возражений относительно судебного приказа?
Для перехода от одной формы производства к другой есть довольно резонные причины, ведь если заявитель обратился в суд с заявлением (хотя бы и о выдаче судебного приказа), то очевидно он заинтересован в том, чтобы его требование было рассмотрено судом, а само по себе наличие у должника возражений лишь переводит требования в разряд спорных, но не должно принципиально обнулять обращение кредитора в суд. Иными словами, поступление от должника возражений должно стать лишь поводом для устранения спора в отношении требований, а не для того, чтобы кредитор изменил название поданного им в суд документа с «заявление о выдаче судебного приказа» на «исковое заявление» и снова подал его в суд.
Тем более гражданское процессуальное законодательство знает правила перехода к рассмотрению дела по правила административного производства (ч. 3 ст. 33.1 ГПК РФ), т.е. переход от одного кодекса к другому. Неужели нельзя предусмотреть переход от одного вида производства (приказного) к другому (искового) в рамках одного кодекса?
Тут в порядке аналогии вспоминается ранее существовавшая проблема прекращения производства по делу в связи с неподведомственностью дела арбитражному суду / суду общей юрисдикции и необходимостью обращаться с новым иском с соблюдением правил подведомственности соответственно в суд общей юрисдикции / арбитражный суд. Такая ситуация всегда создавала риск пропуска срока (на обращение в суд или исковой давности) в связи с подачей нового иска в другой суд.
Сегодня эта проблема решена (ч. 4 ст. 39 АПК РФ, ч. 2.1 ст. 33 ГПК РФ) – соответствующий суд (АС/СОЮ) просто передает его по подсудности в надлежащий суд (СОЮ/АС).
Таким образом, можно использовать уже известные процессуальному законодательству подходы, которые бы очевидно исключили ту проблему, которая возникла в деле заявителя.
2.3. И, наконец, во всяком случае можно предоставить свободу выбора взыскателю, который принимал бы решение о форме обращения в суд: исковое заявление или заявление о выдаче судебного приказа исходя из собственных представлений об эффективности соответствующей формы обращения и процедуры его рассмотрения, имея при этом в виду, что взыскатель лучше других знает своего должника и может предполагать, будет ли должник оспаривать судебный приказ или этого делать не будет.
В итоге получается, что:
1) если взыскатель знает, что должник не будет оспаривать приказ, то он обратится в суд с заявлением о выдаче приказа – в таком случае он получает исполнительный документ в короткие сроки;
2) если взыскатель знает, что должник будет оспаривать приказ, то он сразу обратится в суд с иском – в таком случае он не будет тратить время и силы ни своё, ни суда;
При этом если взыскатель обратился в суд с заявлением о выдаче судебного приказа, будучи убежденным, что должник не будет возражать относительно приказа, но должник в свою очередь оказался не согласен с приказом, то в таком случае взыскатель просто несет риски своего собственного решения (выбора формы обращения в суд), что довольно справедливо, а не становиться заложником предписаний процессуального закона о той или иной форме обращения в суд.
3. В качестве вывода.
Приказное производство наряду с недостатками имеет и достоинства, поэтому решение о принципиальном исключении приказного производства из системы правового регулирования было бы неверным.
По большому счету возникающие в практике проблемы, которые, в частности, обнаружили себя в деле заявителя, продиктованы недостатками правового регулирования в области приказного производства. В этой связи вопрос, с моей точки зрения, состоит лишь в оптимизации существующих правил о приказном производстве с тем, чтобы сохранить имеющиеся у такого вида производства достоинства и исключить недостатки.