Вина как признак преступного деяния: проблемы и пути решения

Принцип вины в российском законодательстве и уголовном праве означает, что «каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» (ч. 1 ст. 49 Конституция РФ), то есть запрещает обращаться с лицом, подозреваемым, обвиняемым (подсудимым) в совершении преступления как с преступником. Пока суд не признал его виновность доказанной и установленной, вступившим в законную силу приговором суда, лицо не может считаться виновным в совершении преступного деяния.

Исходя из закреплённого в статье 49 (часть 1) Конституции Российской Федерации принципа подозреваемый, обвиняемый, подсудимый может быть признан виновным в совершении преступного деяния при условии, что вина доказана в предусмотренном законом порядке и и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

АКСИОМЫ.

1. Нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, нет преступного деяния.

Нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, нет вины как признака преступного деяния. Нет вины, нет преступного деяния.

2. Нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, нет лица, совершившего преступное деяние.

Нет вины, нет лица, совершившего преступное деяние.

3. Нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, нет лица, осужденного за преступное деяние.

Нет вины, нет лица, осужденного за преступное деяние.

4. Нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, нет основания уголовной ответственности.

Нет вины, нет основания уголовной ответственности.

5. Нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, нет уголовной ответственности (наказания).

Нет вины, нет уголовной ответственности (наказания).

Вывод.

Если нет вступившего в законную силу обвинительного приговора суда, то нет ни вины, ни преступного деяния, ни лица, совершившего преступное деяние, ни лица, осужденного за преступное деяние, ни основания уголовной ответственности, ни уголовной ответственности (наказания).

Привлечение к уголовной ответственности до вступления в законную силу обвинительного приговора суда – внесудебная мера репрессии, расправа над невиновным.

 

Изменение статьи 8 УК РФ

старая редакция	новая редакция
Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом.	Основанием уголовной ответственности является вступивший в законную силу обвинительный приговор суда.

 

Почему преступное деяние, а не преступление?

В определении преступления нет указания на уголовно-правовые последствия (преступный результат), но есть деяние: «преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещённое настоящим кодексом^[2] под угрозой наказания^[3]» (ч. 1 ст. 14УК РФ). Отказ российского законодателя от уголовно-правовых последствий как признака доказывает, что преступление – это всегда преступное деяние.

Об этом недвусмысленно заявляет ч. 2. ст. 9 УК РФ: «временем совершения преступления признается время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий». Только совершённое общественно опасное деяние, рассматривается российским законодателем в качестве юридически значимого факта, порождающего уголовное правоотношение.

Преступление, совершаемое лицом под контролем сознания и воли – это ДЕЯНИЕ:

1) противоправное^[4] – признак преступного деяния;

2) виновно совершенное – признак преступного деяния;

3) общественно опасное – признак преступного деяния;

4) запрещённое Уголовным кодексом РФ – признак (уголовно-правовой запрет) преступного деяния.

Лицо совершает преступное деяние, а не преступное последствие.

Причина порождает следствие[5]. Причина всегда предшествует следствию, поэтому следствие не способно породить причину.

Нет деяния, нет наступившего последствия.

Наступившее преступное последствие – результат (следствие) преступного деяния.

Если нет причины, то нет и следствия.

Если есть следствие, то есть и причина.

Если нет следствия, то нет и «связи» между причиной и следствием (нет наступившего преступного последствия, нет и связи его с деянием). Для связи требуется два явления (причина (деяние) и следствие, порождённое причиной (наступившее последствие)). Связь устанавливается между ними. Отсутствие одного из двух явлений, исключает связь между ними.

Ещё раз. Нет понятия «причинная связь». Связь устанавливается между причиной и следствием. Другими словами, между совершенным преступным деянием и наступившим (как результат) общественно опасным (уголовно-правовым) последствием.

Все институты, все нормы уголовного законодательства имели и имеют своим назначением охрану общественных отношений, интересов, благ от преступных посягательств.

Возможность познания вины через преступное деяние определяется тем, что в «действии, как в «клеточке» или «ячейке» представлены зачатки всех элементов или сторон психики»^[6]. Поэтому внимательное исследование вины позволяет правильно «познать» лицо, совершившее преступное деяние, его сознание, направленность его воли, мотивы и цели, эмоциональное состояние, т.е. установить субъективные признаки и раскрыть их содержание.

Благодаря активной роли сознания и воли лицо, совершая преступное деяние, способно оценивать фактические обстоятельства, при которых оно действует, сознательно использовать определённые обстоятельства для достижения своих целей, выбирать определённое поведение из тех реальных возможностей, которые имеются в конкретной обстановке (проявление свободы воли).

Воля представляет собой практическую сторону сознания, она – регулятор человеческого поведения. Волевое регулирование поведения – это сознательное направление умственных и физических усилий на достижение цели или удержание от активности[7]. Именно благодаря волевым усилиям человек может контролировать своё поведение, руководить своими действиями, господствовать над собой и над окружающей средой, подчинять свои действия социальным нормам поведения, подавлять (тормозить) противоречащие этим нормам побуждения, преодолевать препятствия на пути к цели.[8].

Вина – субъективное основание уголовной ответственности. Поэтому необходимой предпосылкой правильного понимания вины является выяснение психического содержания вины, то есть тех психических элементов, которые определяют и корректируют поведение виновного лица, отражая, таким образом, его отношение к своему деянию (действию или бездействию) и наступившим в результате их совершения общественно опасным последствиям. Последнее, в свою очередь, позволяет судить о внутренней сущности данного лица, его отрицательном отношении к правоохраняемым интересам и социальным ценностям[9].

ПРОБЛЕМА.

 Перечисленные в ст. 19 УК РФ общие условия уголовной ответственности раскрываются посредством указания на три обязательных признака лица, подлежащего ответственности (субъекта преступления) – возраст, вменяемость, физическое лицо.

На современном этапе развития российского законодательства это выглядит антиконституционным абсурдом, поскольку проведённый анализ ч. 1 ст. 49 Конституции РФ свидетельствует о том, что каждый вменяемый человек, достигший возраста, с которого наступает уголовная ответственность, обвиняемый в совершении преступления, считается невиновным и не подлежит уголовной ответственности до тех пор, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

Иными словами, речь идёт об объективном вменении – привлечении к уголовной ответственности лица без установления его вины. Законодателем в ст. 19 УК РФ признается презумпция вменяемости. Уголовная ответственность наступает всегда в отношении конкретного вменяемого лица, достигшего установленного уголовным законодательством возраста и совершившего деяние, запрещённое Особенной частью УК РФ. Для ответственности за содеянное достаточно нарушения уголовного закона, при этом безразлично, произошло ли оно по вине привлекаемого к уголовной ответственности или нет. Когда налицо все условия уголовной ответственности (признаки субъекта преступления) – прочь сомнения.

Но если вина обвиняемого в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном федеральным законодательством порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда, то такое лицо де-юре не виновно, и его нельзя и незачем освобождать от уголовной ответственности[10].

Повторяюсь, вменяемость – это способность физического лица осознавать свои действия (бездействие) и руководить ими, свидетельство нормального психического состояние здорового человека.

Вменяемость характерна для любого психически здорового человека, в том числе и не совершавшего преступление^[11].

Неоспариваемая презумпция – невиновное вменяемое лицо не подлежит уголовной ответственности.

 

Изменение статьи 22 УК РФ

старая редакция	новая редакция
УК РФ Статья 22. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости	УК РФ Статья 22. Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим виновности

 

Изменение части 1 и 2 статьи 22 УК РФ

старая редакция

новая редакция

1. Вменяемое лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности. 2. Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

1. Виновное лицо, которое во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, подлежит уголовной ответственности. 2. Психическое расстройство, не исключающее виновности, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.

 

Установить виновность лица – это значит раскрыть внутреннюю психическую природу совершенного преступного деяния и наступивших общественно опасных последствий, поскольку  «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина» (ч. 1 ст. 5 УК РФ).

РЕМАРКА. Законодательные конструкции уголовно-правовых норм, имеющиеся в германском уголовном праве, могут быть полезными для понимания проблем российского уголовного права^[12]. 

Так, Уголовный кодекс Германии в 19 параграфе руководствуется фундаментальным принципом германского уголовного права о вменяемости (невменяемости): § 19. Невменяемым является тот, кто при совершении деяния ещё не достиг четырнадцатилетнего возраста). Следовательно, вменяем тот, кто достиг четырнадцатилетнего возраста. То есть до четырнадцати лет любой ребёнок, проживающий в Германии невменяем, а затем раз и «в мгновение ока» – вменяем.

Иными словами, законодатель Германии полагает, что среднестатистический ребёнок (малолетний) до четырнадцатилетнего возраста не способен осознанно совершать юридически значимые поступки (деяния), поскольку он невменяем.

Что за нелепость. Где правила логики для уяснения смысла таких нормы?

Очевидно, что это пережитки (обычаи, традиции, устои) средневековой Европы, сохранившиеся в современном уголовном праве и законодательстве Германии – своеобразная разновидность «протоколов» инквизиции 1245 и 1246 гг. Когда средневековый правоприменитель устанавливал корреляционную зависимость уровня развития человека, он исходил не от умственных способностей, а от возраста.

Соборы Тулузы, Безье и Альби определили этот возраст в четырнадцать лет для мужчин и в двенадцать для женщин; другие считали, что дети должны быть достаточно развиты, чтобы понимать значение присяги; третьи считали ответственными их, начиная с семилетнего возраста; некоторые определяли предельный возраст в девять с половиной лет для девочек и в десять с половиной для мальчиков^[13].

Необходимость установления минимального возраста уголовной ответственности в средние века и более поздний период объяснима.
С одной стороны, бесспорно, что человек далеко не с момента рождения способен осознавать социальную сущность своего поведения, общественную опасность и запрещённость совершаемого деяния. С другой стороны, отсутствовали научные и практические предпосылки, сама возможность проведения комплексной психолого-психиатрической экспертизы в целях установления индивидуально-психологических особенностей лица – интеллектуально-волевого содержания вины в деянии ребёнка.

Обычаи, традиции, устои средневековой Европы (1245 и 1246 гг.) исправим в действующем уголовном законе Германии следующим образом: «§ 19. Невиновным является тот, кто при совершении деяния ещё не достиг четырнадцатилетнего возраста».

Вменяем – не значит виновен.

Виновен – значит вменяем.

Раз – и мы уже в XIX веке.

Несомненно, индивидуальные социально-психологические особенности и закономерности поведения малолетнего должны подлежать уголовно-правовой оценке в обязательном порядке, с учётом достижений научной и практической психиатрии, психологии (юридической психологии), и т. д. «Юный» возраст всего лишь повод для назначения и проведения комплексной психолого-психиатрической экспертизы в целях решения вопроса о виновности или невиновности малолетнего[14].

АКСИОМЫ.

Виновен в совершении преступного деяния, значит вменяем (закону безразлично человек, искусственный или инопланетный разум).

Виновен в совершении преступного деяния, значит достиг возраста, с которого наступает уголовная ответственность.

Два – и мы уже в XXI веке.

Дискриминационные уголовные законы, устанавливающие минимальный возраствозраст уголовной ответственности, лишающие права на судебную защиту людей, принадлежащих к определённой социально-возрастной группе, существуют во многих странах по всему миру, даже там, где дискриминация считается неприемлемой.

Способность понимать и оценивать свои поступки и осознанно руководить ими присуща вменяемому (дееспособному) человеку, в том числе и малолетнему. Исследуя «взаимозависимость» вменяемости и минимального календарного возраста, а также связанные с ними проблемы, представляется целесообразным обратиться к поступкам, которые малолетний по закону вправе совершать самостоятельно.

Действующее российское законодательство признает ограниченно дееспособными малолетних в возрасте от шести до четырнадцати и предоставляет им определённые юридические возможности. Так, в п. 2 ст. 28 ГК РФ указано, что малолетние могут самостоятельно совершать:

1) мелкие бытовые сделки (на незначительную сумму);

2) сделки, направленные на безвозмездное получение выгоды, не требующие нотариального удостоверения либо государственной регистрации;

3) сделки по распоряжению средствами, предоставленными законным представителем или с согласия последнего третьим лицом для определённой цели или для свободного распоряжения.

Иными словами, российский законодатель полагает, что среднестатистический малолетний уже с шести лет (в Германии с семи лет (§ 106. Дееспособность несовершеннолетнего))[15] способен совершать юридически значимые поступки, направленные на удовлетворение его потребностей, то есть представлять (что такое деньги, что и зачем он покупает, определять ту сумму денежных средств, за которую продавец согласен передать товары или услуги), оценивать свои действия и осознанно руководить ими. И соответственно понимать, какие установлены запреты, которым государство придаёт значение правовых и ответственность, – нельзя отбирать чужое имущество, причинять физическую боль (вред здоровью) и т. д.

При этом гражданское законодательство Германии устанавливает такое правило «§ 828. Кому исполнилось 7 лет, но не исполнилось ещё 18 лет, тот не отвечает за причинённый им другому вред, если он, при совершении действия, нанёсшего вред, не обладал разумением, необходимым для сознания своей ответственности. Это правило распространяется и на глухонемых»^[16].

Естественно, что психофизиологическое развитие ребёнка определяется социально-психологическими особенностями, в которых формируются способности малолетнего к усвоению правовых норм, регулирующих поведение в данный конкретный момент времени^[17].

На основании анализа ч. 1 ст. 14 и ст. 5 УК РФ автор приходит к выводу, что преступное деяние характеризуется единственно возможным обязательным субъективным признаком – виной, устанавливаемой независимо от возраста или физической природы лица. Иными словами, ни физическая природа, ни вменяемость, ни возраст, с которого наступает уголовная ответственность, не указываются в ч. 1 ст. 14 УК РФ в качестве обязательных признаков преступного деяния.

 

Изменение статьи 19 УК РФ

старая редакция	новая редакция
Уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом.	Уголовной ответственности подлежит только лицо, совершившее преступное деяние.

 

Лицо, совершившее преступное деяние – это лицо, которое под угрозой наказания противоправно и виновно совершило общественно опасное деяние, запрещённое Уголовным кодексом РФ.

P.S. По действующему Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации «виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы» относятся к обстоятельствам, подлежащим доказыванию (п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ).

Зададимся вопросом: почему к обстоятельствам, подлежащим доказыванию, российский законодатель не относит цель и аффект (эмоциональное состояние)? Ведь очевидно, что данные обстоятельства содержатся в нормах Общей и Особенной частей Уголовного кодекса РФ: например, п. «з» ч. 1 ст. 61, п. «е.1» ч. 1 ст. 63, п. «м» ч. 2 ст. 105, ст. 107, ст. 295, ст. 317 УК РФ и т. д.

В связи со сказанным представляется целесообразным в интересах судебно-следственной практика уточнить и дополнить п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ.