Усиление налогового контроля: силовики всё чаще приходят к бизнесу
В России наблюдается заметное усиление налогового контроля, при котором полиция и следователи все чаще становятся участниками налоговых споров. По данным адвоката АК «Раппопорт и партнеры» Ильи Завьялова, российские силовые ведомства в 2025 году активно берут на себя функции налогового контроля, что имеет серьезные последствия для бизнеса и предпринимателей.
Рост числа совместных проверок и уголовных дел
Глава ФНС Даниил Егоров сообщил, что более половины всех выездных налоговых проверок в России сейчас проводятся совместно с МВД. Начальник ГУЭБиПК МВД России Андрей Курносенко отметил значительный рост возбужденных уголовных дел по материалам налоговых органов: если в 2021–2023 годах этот показатель составлял 50%, то в 2024 году он достиг уже 70%. Недавние случаи выявления махинаций с НДС и незаконного обналичивания денег неизменно представляются как совместные операции налоговиков и силовиков.
Официально такое тесное сотрудничество объясняется необходимостью более эффективной борьбы с нарушениями. Егоров подчеркнул, что, несмотря на технологическое оснащение ФНС, без помощи правоохранителей невозможно достичь главной цели — максимального возмещения средств в бюджет по итогам каждой проверки.
Уголовное дело как рычаг давления
Подобная тактика приносит свои плоды для государственной казны. Средний размер доначислений в ходе совместных проверок ФНС и МВД вырос с 78 млн рублей в 2021 году до 109 млн рублей в 2024 году. Андрей Курносенко прямо заявил, что главная задача этого взаимодействия – «сформировать правильное направление движения» для обеспечения государственных доходов. Угроза уголовного дела стала мощным инструментом давления на налогоплательщика, вынуждая его быстрее доплачивать требуемые суммы в бюджет.
Статистика подтверждает, что налоговые уголовные дела все чаще служат инструментом дисциплины. В 2024 году было выявлено 1058 преступлений по уклонению от налогов, в суд направлено 814 дел, однако осуждено всего 12 человек, и лишь четверо получили реальные сроки. Для сравнения, годом ранее осужденных было 23, при меньшем количестве дел. Такая разница объясняется тем, что уголовное преследование часто прекращается, как только компания погашает недоимку, пени и штрафы. Уголовный кодекс предусматривает освобождение от ответственности при возмещении ущерба, что позволяет силовикам достигать своих целей. В результате, бюджет получает деньги, а дело до приговора может и не дойти. Это превращает уголовное преследование в метод принуждения бизнеса к уплате, а не в способ наказать виновных. Предприниматели, понимая это, часто предпочитают добровольно соглашаться с доначислениями, чтобы избежать более жестких мер.
Важно отметить, что с марта 2022 года в России действует особый порядок возбуждения налоговых уголовных дел: только на основании материалов, направленных налоговыми органами. Этот порядок, ранее действовавший в 2011–2014 годах, был восстановлен для ограничения самостоятельной активности следователей и снижения давления на бизнес. Однако, на практике эта защита не всегда эффективна, так как дела могут возбуждаться по смежным составам.
Расширенные полномочия силовиков
Причина такой зависимости налоговой службы от силовых структур кроется в относительно скромных полномочиях налоговых инспекторов. Они могут запрашивать документы, осматривать помещения, изымать бумаги, опрашивать свидетелей и назначать экспертизы, но не имеют права на оперативно-розыскные мероприятия, такие как прослушка, тайное слежение или внедрение агентов. Полицейские же обладают полным арсеналом таких мер, что позволяет им собирать больше доказательств и оказывать неформальное давление на бизнес. Материалы оперативно-розыскных мероприятий признаются допустимыми доказательствами по делам о налоговых преступлениях. Более того, МВД и ФНС еще в 2017 году выпустили совместный приказ о порядке передачи результатов ОРМ налоговым органам, что официально закрепляет помощь силовиков в сборе доказательной базы для налоговой.
Силовой подход меняет характер проверок. Следователи Следственного комитета в рамках уголовного дела регулярно назначают дополнительную судебную экспертизу, которая пересчитывает сумму недоимки как ущерб от преступления и почти всегда фиксирует большую сумму, чем первоначально насчитала налоговая. Это утяжеляет обвинение и ставит бизнес в еще более уязвимое положение.
Одним из мощных инструментов является арест имущества. Налоговая инспекция не может мгновенно наложить арест на активы компании; этот процесс занимает месяцы, позволяя налогоплательщику подготовиться и обжаловать решения. Однако, при возбуждении уголовного дела следователь по УПК вправе немедленно арестовать счета и имущество, что приводит к мгновенной блокировке расчетов и параличу бизнеса. Перспектива одномоментной потери активов делает компанию более сговорчивой на любые уточнения и доплаты.
Сотрудничество ФНС с силовыми органами подкреплено прочной правовой базой. За последние 20 лет было принято множество межведомственных соглашений, приказов и инструкций о взаимодействии при выявлении и пресечении налоговых нарушений. С одной стороны, это регламентирует процесс, но с другой, сам факт такой плотной силовой поддержки говорит о растущей зависимости налоговой системы от принуждения.
Перспективы и рекомендации для бизнеса
Логичным развитием нынешней тенденции может стать либо превращение ФНС в частично силовой орган, либо восстановление налоговой полиции, упраздненной в 2003 году. Ранее, в 2015–2016 годах, уже обсуждалась идея наделения налоговиков правом возбуждать и расследовать уголовные дела. Финансовый университет тогда предлагал создать специальный орган по расследованию налоговых преступлений по образцу итальянской финансовой гвардии (Guardia di Finanza), но тогда это не было реализовано.
В условиях растущего бюджетного дефицита государство все больше нуждается в дополнительных доходах. Не исключено, что будут расширены горизонты налогового контроля, например, увеличен срок проверки с нынешних трех до пяти-семи лет. Также возможно снижение порогов недоимки для возбуждения уголовного дела и сокращение времени на добровольное погашение долга. Уже сейчас налоговые органы часто передают материалы в СК, не дожидаясь положенных 75 дней после доначислений. Более радикальным шагом может стать предоставление самой ФНС права возбуждать и расследовать налоговые преступления и направлять дела в прокуратуру напрямую. Это фактически превратит ее в новый силовой орган или приведет к созданию отдельной налоговой полиции 2.0.
Косвенно о планах усиления силового компонента говорит и появление новых уголовных составов. Так, в конце 2024 года введена ответственность за услуги по так называемому «бумажному НДС» – участие в схемах незаконного возмещения налога теперь грозит реальными сроками. Это показывает стремление государства не только взимать деньги, но и наказывать в уголовном порядке за сомнительные налоговые схемы. Вероятно, в ближайшие годы мы увидим дальнейшее сближение налоговых и правоохранительных функций.
Для компаний любого размера усиление силового налогового контроля является тревожным сигналом. Если раньше малый и средний бизнес мог надеяться, что следователи до него «не дойдут», то теперь план по пополнению бюджета может коснуться каждого. Фискальная политика сосредоточена на наполнении казны, и по мере того, как это становится сложнее, любые средства окажутся приемлемыми для отчета об эффективной работе налоговой системы. В такой реальности даже небольшая недоимка способна повлечь визит оперативников. Бизнесу приходится исходить из презумпции виновности: каждая налоговая ошибка потенциально рассматривается как преступление.
Предпринимателям в 2025 году рекомендуется проявлять повышенное внимание к налоговой дисциплине. Профилактика лучше проверки: стоит заранее идентифицировать налоговые риски, использовать разъяснения ФНС (например, через запросы в налоговые органы или участие в налоговом мониторинге для крупных компаний) и не доводить ситуацию до доначислений. Если же претензии уже возникли, действовать нужно оперативно и прозрачно, показывая готовность сотрудничать и корректировать отчетность. И, конечно, важно при первых признаках интереса со стороны правоохранителей привлекать квалифицированных юристов.
Цель не в том, чтобы научиться жить под постоянным надзором силовиков, а в том, чтобы минимизировать шансы оказаться в их поле зрения. Граница между налоговым нарушением и уголовным преступлением стала тонкой. Бизнесу остается адаптироваться к новым правилам игры и играть с налоговой честно. А также быть настороже, ведь налоговый контроль окончательно перестал быть сугубо гражданско-правовым процессом. Теперь это вопрос экономической безопасности, в котором методы финансового учета сплелись с методами оперативной работы. Пока экономика буксует, давление на налогоплательщиков будет только расти. Грамотное налоговое планирование и прозрачность – это не только вопрос эффективности, но и своего рода страховка от визита людей в погонах.