Реквизиты счета представителя взыскателя как препятствие к возбуждению исполнительного производства (комментарий к Определению СКЭС ВС РФ от 27.05.2024 № 306-ЭС24-1663)
Как известно, принятие судом решение об удовлетворении иска, когда оно требует принудительного исполнения, само по себе не влечет восстановление права (*здесь мы не касаемся тех решений, когда истцу можно обойтись без исполнительного производства), поскольку реальное восстановление права возможно только с исполнением судебного акта. В этой связи вопросы исполнительного производства и эффективного исполнения исполнительных документов всегда имеют большое значение.
С 9 января 2023 года статья 30 Федерального закона «Об исполнительном производстве» была дополнена частью 2.2, согласно которой «В заявлении о возбуждении исполнительного производства на основании исполнительного документа, содержащего требование о взыскании денежных средств, указываются реквизиты банковского счета взыскателя, открытого в российской кредитной организации, или его казначейского счета, на которые следует перечислить взысканные денежные средства». Проще говоря, когда исполнительный документ предполагает взыскание денежных средств, то взыскателю следует указать реквизиты своего банковского счета.
Принимая во внимание, что в тексте нормы прямо говорится о реквизитах счета взыскателя, а сопровождением исполнительного производства часто занимаются представители взыскателя, то возникает закономерный вопрос о том, можно ли в заявлении о возбуждении исполнительного производства указать реквизиты счета представителя взыскателя или в заявлении должен быть все-таки указан счет самого взыскателя.
Этот вопрос рассмотрен в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 27.05.2024 № 306-ЭС24-1663 по делу № А49-6481/2023.
1. Фактические обстоятельства
Представитель взыскателя обратился в подразделение службы судебных приставов с заявлением о возбуждении исполнительного производства, предполагающего взыскание с должника денежных средств. При этом в заявлении о возбуждении исполнительного производства представитель указал реквизиты своего банковского счета, а не счета взыскателя (с учетом того, что взыскателем являлась иностранная компания, которая не имела счета в российской кредитной организации).
Судебный пристав отказал в возбуждении исполнительного производства по причине того, что в заявлении должны быть указаны реквизиты счета взыскателя, а не его представителя.
Компания обратилась в суд с заявлением об оспаривании постановление судебного пристава об отказе в возбуждении исполнительного производства.
Суды трех инстанций поддержали позицию взыскателя, посчитав, что в заявлении о возбуждении исполнительного производства может быть указан счет представителя взыскателя, который уполномочен на получение присужденного.
Однако, Верховный Суд РФ не согласился с таким подходом, указав, что в заявлении все же должен быть указан счет взыскателя, а не представителя взыскателя, отменил принятые по делу судебные акты и в удовлетворении заявления отказал.
Позиция ВС РФ:
1) согласно п. 1 ч. 1 ст. 31 Закона об исполнительном производстве несоответствие заявления взыскателя требованиям ч. 2.2 ст. 30 Закона об исполнительном производстве является основанием для отказа в возбуждении исполнительного производстве;
2) указание в Законе об исполнительном производстве на банковский счет взыскателя не допускает иного истолкования такой нормы, поэтому реквизиты банковского счета взыскателя, открытого в российской кредитной организации, или его казначейского счета не могут быть заменены на соответствующий счет представителя взыскателя.
Фактически ВС РФ обосновывает вывод тем, что в Законе об исполнительном производстве в отношении упомянутых действий говорится только про взыскателя и нигде про представителя взыскателя.
Как видно, ВС РФ исходит из буквального толкования Закона об исполнительном производстве, которое характерно для судебной практики и, пожалуй, является первым среди подходов правоприменителей, поэтому такой подход несомненно является возможным, однако достаточно спорен.
2. Действительно ли нельзя указать счет представителя?
2.1. Для ответа на вопрос о том, можно ли указывать в заявлении о возбуждении исполнительного производства реквизиты счета представителя взыскателя следует разобраться в том, зачем вообще указывать реквизиты банковского счета в заявлении о возбуждении исполнительного производства и с чем была связана необходимость появления ч. 2.2 ст. 30 Закона.
Причина нововведения очевидна – если исполнение предполагает взыскание денег с должника, то приставу надо знать, куда (на какой счет) перечислить полученные от должника деньги взыскателю.
В свою очередь возбуждение исполнительного производства хотя бы и на основании заявления взыскателя, но без реквизитов его банковского счета, не позволяет в полной мере исполнить исполнительный документ, ведь в таком случае деньги будут храниться на депозитном счете ФССП и исполнительное производство так и останется неоконченным (при том условии, что нормативные сроки исполнения исполнительного документа никто не отменял – ст. 36 Закона об исполнительном производстве).
Указание реквизитов банковского счета в заявлении упрощает жизнь самому взыскателю (ведь он дал приставу все, что у него есть для того, чтобы исполнительное производство было окончено исполнением) и приставу (который не должен бегать за взыскателем, чтобы выяснить у того на какой банковский счет перечислить денежные средства, полученные от должника в ходе исполнительного производства).
Тем не менее, наличие у взыскателя банковского счета в российской кредитной организации — это довольно типичная ситуация, которая полностью охватывается содержанием нормы. Однако возможны ситуации, когда по каким-то причинам взыскатель не имеет счета в российской кредитной организации и потому не может указать такой счет в заявлении о возбуждении исполнительного производства.
Должно ли такое положение вещей становится препятствием для принудительного исполнения судебного акта, принятого в пользу взыскателя, который при этом добровольно должником не исполняется?
Думаю, что вряд ли. Ведь взыскатель оказывается заложником ситуации: его права нарушены, есть решение суда в его пользу, должник добровольно не исполняет, а исполнить принудительно судебный акт невозможно без совершения дополнительных действий (открытия счета, который, возможно, взыскателю и не нужен). Все-таки толкование норм права должно осуществляться в пользу обеспечения защиты нарушенных прав, а не создания препятствий к этому.
2.2. Тут стоит также сказать о том, что Закон об исполнительном производстве в числе специальных полномочий представителя, которое должно быть прямо указано в доверенности, называет полномочие на получение присужденного имущества (в том числе денежных средств и ценных бумаг).
Наличие такого полномочия всегда значительно упрощало взаимоотношения взыскателя и его представителя: представитель взыскателя занимался полным сопровождением исполнительного производства «под ключ», а взыскатель просто ждал, когда исполнительное производство будет полностью исполнено и представитель передаст ему всё то, что причитается.
Кроме того, это делало само исполнительное производство более эффективным за счет более активной работы представителей взыскателей, которые заинтересованы в более быстром взыскании денег с должника (часто это могут быть представители, которые в качестве вознаграждения за услуги просто оставляли часть полученной денежной суммы себе, а оставшуюся часть возвращали взыскателю).
Принимая во внимание причины, которые послужили появлению ч. 2.2 ст. 30 Закона, а также право представителя взыскателя получить присужденные в пользу взыскателя денежные средства, не должно быть сомнений в том, что в заявлении о возбуждении исполнительного производства могут быть указаны реквизиты банковского счета представителя взыскателя, ведь в таком случае пристав знает, куда перечислять денежные средства, полученные от должника в ходе исполнительного производства.
В противном случае полномочие на получение присужденного имущества просто лишается смысла: ведь по указанным в заявлении реквизитам счета взыскателя и будет произведено перечисление денежных средств, которые уполномочен получить представитель (поэтому представитель не сможет реализовать это полномочие).
Конечно, в заявлении наряду с реквизитами счета взыскателя можно указать реквизиты счета представителя и сопроводить такое заявление просьбой приставу перечислить деньги именно на банковский счет представителя. Однако, тогда остается неясным, в чем смысл указывать реквизиты банковского счета взыскателя. И тут, наверно, можно предположить, что при наличии сведений о счете взыскателя пристав почти наверняка все равно перечислит взысканные денежные средства на счет взыскателя, а не его представителя.
Таким образом, если придерживаться подхода о том, что в заявлении должен быть указан счет именно взыскателя, то само полномочие представителя на получение присужденных денежных средств оказывается бессмысленным.
Стоит еще обратить внимание на то, что отношения между представляемым и представителем носят фидуциарный характер и если взыскатель доверил представителю получить то, что положено получить самому взыскателю, то каковы должны быть причины того, чтобы не допускать возможность указания представителем в заявлении о возбуждении исполнительного производства реквизитов своего счета, а не счета взыскателя.
2.3. Буквальное толкование норм права является первым и наиболее популярным в правоприменительной практике. Однако его использование может порой обесценивать саму правовую норму.
Если следовать буквальному чтению норм, то можно, например, сказать:
- с заявлением о разъяснении исполнительного документа может обратиться взыскатель, а не его представитель (ст. 32 Закона);
- с заявлением о предоставлении отсрочки или рассрочки исполнения судебного акта, изменения способа и порядка его исполнения может обратиться взыскатель, а не его представитель (ст. 37 Закона);
- судебный пристав вправе отложить исполнительные действия и применение мер принудительного исполнения по заявлению взыскателя, а не его представителя (ст. 38 Закона).
Таких примеров, когда закон говорит непосредственно о лице, а не его представителе, значительно больше. Однако если исходить только лишь из буквального чтения правовой нормы, то это во многом лишает её эффективности.
В этой связи буквальное толкование хотя и является первым среди подходов, однако это не всегда оправданно.
3. В качестве вывода
Возможно, на выводы суда мог повлиять тот факт, что взыскателем являлась иностранная компания из недружественной страны.
Однако, уверен, что в этом случае ВС РФ все же просто исходил из буквального толкования Закона и вопрос юрисдикции не имел значения, ведь довольно очевидно, что в такой ситуации может оказаться и компания из дружественной страны и постулирование такого подхода может создать затруднения дружественным иностранным инвесторам в вопросах исполнения на территории Российской Федерации судебных актов, принятых в их пользу.
Случаи, когда взыскатель не имеет счета в российской кредитной организации, являются редкими. Однако, сама позиция сформулирована абстрактно и распространяется на все случаи указания в заявлении реквизитов счета представителя взыскателя, поэтому это потенциально может затронуть всех взыскателей (безотносительно к наличию у взыскателя счета).
Тем не менее вопрос интересный и стоит понаблюдать, по какому пути теперь пойдет практика.