Сколько же получит бюджет с новых судебных пошлин?

Хочется добавить некоторую фактуру к «горячим» обсуждениям внезапно нагрянувшего проекта изменений размеров судебных пошлин. Постараюсь не повторяться в том, что уже многократно описали, а подчеркнуть для себя интересные моменты и попытаться понять, происходит ли какая-то революция и судебным представителям, а за ними и всему сообществу юристов, стоит искать новую работу или же все несколько прозаичнее.

Для себя интересно, какую роль в государственных финансах сейчас играют судебные пошлины, большие они или не очень, каково их возможное повышение и какое влияние он окажет на рынок и профессию. И да, сколько же хотя бы примерно получит бюджет от этого повышения. Приглашаю и вас к этим рассуждениям.

Статистика СЕ

Так как своих данных и познаний нам недостаточно, посмотрим на чужой анализ. Так, у нас есть отчет Совета Европы 2020 года о правосудии стран, бывших на тот момент его участниками. Скорость рассмотрения дел, технологичность и, как раз, размер судебных пошлин тогда стали основными акцентами доклада в отношении России.

На тот момент сумма выплаченных судебных пошлин на одного человека в России составляла 3,4 евро. Средний показатель среди других обследованных стран был более чем в 2 раза выше – 7,67 евро. Например, российский гражданин, обратившийся в суд с иском о взыскании долга в размере 3000 евро, заплатил бы в качестве судебной пошлины порядка 70 евро, житель Германии – 325 евро, Швейцарии – 646 евро, при этом среднеевропейский показатель составлял 154 евро. То есть «задел» по возможному росту пошлин у России был.

Кстати, в этом рейтинге обратим внимание на количество юристов. Сказано, что в России 55 юристов на 100 000 жителей, при среднеевропейском значении в 123. Значит, даже если пошлины как-то существенно скажутся на спросе на юридические услуги, то и здесь «задел» прочности еще есть и искать другую работу пока рано.

Объем пошлин

Разобраться в том, сколько пошлин собирают всего, затруднительно. Пошлины собирают отдельно для действий Конституционного Суда, Верховного Суда, отдельно для судов общей юрисдикции и отдельно для арбитражных судов. При этом пошлины Конституционного, Верховного и арбитражных судов собирают в федеральный бюджет, а пошлины судов общей юрисдикции зачисляются в бюджеты тех муниципальных и городских округов, в которых суды расположены. При этом устанавливается размер пошлин федеральным законодательством.

Однако из статистики Судебного департамента видно, что судебные пошлины за действия судов общей юрисдикции принесли около 31 млрд рублей в 2023 году, а согласно проекту закона об исполнении бюджета через арбитражные суды поступило еще 14 млрд рублей. Условно с судебных пошлин государство получает 50 млрд рублей в год в бюджеты различных уровней.

При этом содержание судебной систему обходится федеральному бюджету примерно в 300 млрд рублей ежегодно, о чем можно судить по закону о бюджете и комментариям Судебного департамента. Выходит, что все содержание судебной системы обходится федерального бюджету менее, чем в 1 % от всех трат, а судебная пошлина «компенсирует» примерно шестую часть этих расходов.

Акцентируем, что судебная пошлина не поступает в распоряжение Судебного департамента, это не плата за правосудие, мы лишь сравнили два этих числа, чтобы оценить, скажем, возможный интерес Минфина в этой истории.

Рост пошлин

Некоторые медиа пишут о росте пошлин в сотни раз, но такая их оценка, конечно, слабо связана с реальностью. В повышении пошлин есть интересная особенность – они повышаются тем выше, чем были ниже до этого. То есть самый большой рост возможен для пошлин, которые сейчас составляют 150, 300 или 400 рублей. Такие пошлины вырастут (возможно) и в 10, и в 20, и в 25 раз.

Если же мы посмотрим на рост пошлин за подачу исковых заявлений по категориям сумм в среднем, то рост составит 2-2,5 раза – сомнительно, что при, всеми упомянутой, 2-кратной инфляции за 10 лет такое увеличение как-то существенно скажется на доступности правосудия.

Но каков может быть «финансовый результат» такого роста пошлин? Ведь он будет зависеть от того, какие пошлины взимаются чаще. Как известно, наша судебная система работает преимущественно на долги ЖКХ, и по кредитам – на коллекторов, в общем, она работает. Так, в 2023 году в СОЮ поступило 13 659 577 дел по искам о взыскании сумм по договору займа, кредитному договору, и 10 683 140 дел по спорам о взыскании платы за жилую площадь и коммунальные платежи, тепло и электроэнергию. Итого – 24 342 717 дел. А всего дел было – 30 648 629. То есть 80 % дел приходится лишь на две категории.

В арбитражных судах, кстати, «ЖКХ» также занимает добрую долю дел – на споры по договорам энергоснабжения приходится их 6 часть. А вместе с банкротством физических лиц и взысканиями Пенсионного Фонда выходит половина общего потока.

Опять же, по суммам большая часть дел – это взыскания сумм до 100 000 рублей. То есть повышение пошлин коснется как раз самых массовых категорий дел.

Правда, мы сомневаемся, что повышение пошлин приведет к снижению количества рассматриваемых дел по этим категориям.

Во-первых, потому что Пенсионный Фонд их не платит. Кстати, да, коллеги, я помню, что Пенсионного Фонда больше не существует, но в статистике так и поэтому так проще.

А остальные категории завязаны на работы огромных административных структур банковских, управляющих или даже маркетинговых, в которых логика повышения пошлины слабо применима, тем более взыскание ее стремится к 100 %.

Предположим, что падения количества дел не будет и их категории не изменятся, а истцы уплатят пошлину в полном объеме по новым ставкам. Тогда только по искам о взыскании сумм по договору займа в размере до 100 000 рублей в суды общей юрисдикции поступит 11 808 169 дел, общая судебная пошлина по которым превысит 47 млрд рублей (11 808 169 * 4000), что больше, чем вся собираемая сейчас судебная пошлина по всем категориям дел во всех видах судов. Напоминаю, что эти суммы пойдут в местные бюджеты, что неплохо их поддержит.

Вместо заключения

В то же время, полагаем, что изменения в структуре дел будут. В первую очередь, они коснутся кассации и апелляции – нынешние «доппродажи» юридических услуг в этой части заметно усложнятся. В свою очередь, у апелляционных судов может найтись время на реальный пересмотр дел.

Также, надеемся, станут реже требовать признать себя «живым человеком» и проводить иные откровенно шарлатанские акции. Существенные изменения возможны в сфере интеллектуалки и в делах, связанных с третейской юстицией. Это не скажется на судебной системе в целом, но может отразиться на внутренней кухне специализации юристов.