Научный суверенитет: есть ли перспективы у фундаментальной науки в России

В последние годы регулярно сообщается об увеличении расходов на развитие науки. Однако, если абстрагироваться от конкретных сумм по нацпроекту «Наука и университеты» или же от статей расходов на «научно-технологическое развитие», можно выявить, что в реальности на фундаментальные научные исследования и исследовательскую работу тратится всё меньше и меньше. Как же так получается, что основа научного суверенитета нашей страны оказывается на периферии внимания?

Если не учитывать классическую проблему принятия бюджетов на несколько лет, где последний год преимущественно имеет меньшие суммы, финансирование часто страдает от инфляции. Заявленные объёмы увеличения средств просто не перекрываются реальной ситуацией, особенно в трудоёмких и зависимых от иностранного оборудования исследованиях. И наиболее опасной выглядит обстановка с фундаментальной наукой, где расходы не превышают 0,17% от ВВП. Это очень маленький показатель для страны, которая нацелена сохранить текущие научные позиции и превосходство в ряде отраслей. Для сравнения: у большинства конкурентов на эти цели направляется более 0,4% от ВВП, который и так выше российского.

Говоря об общей ситуации в научной отрасли, нельзя не обратить внимание на тот факт, что последние три года наблюдается снижение в процентном соотношении от ВВП выделения средств на научно-технологическое развитие. Если в 2020 году это был 1,09% ВВП, то в 2022 уже 0,94%, и тенденция сохраняется. Не стоит думать, что сегодня есть лишь несколько важных отраслей науки, таких как биотехнологии и цифровая сфера. Важны и более приземлённые области, расширение знаний в которых влияет на сложные технологии.

Если Россия хочет иметь суверенную научную отрасль, а также возможность первой разрабатывать передовые достижения, необходимо соответствующее финансирование и создание благоприятных условий для учёных. Однако в таком случае РФ нужно тратить на исследования столько же, сколько конкуренты — а это от 2 до почти 5% ВВП.