Надеюсь, стрелять не придется: медсестра из Бийска отправилась на СВО

Марина Александровна проработала медсестрой в бийской больнице №4 больше 20 лет

Красивая, ухоженная женщина, глядя на которую и не сказать, что у нее уже есть внуки, легкая в общении, у которой для стабильной жизни есть все – квартира, машина, стабильная работа – в одночасье решила отправиться на СВО. Это решение разделило ее жизнь на до и после и заставило кардинально пересмотреть ценности.

В Бийске она побывала в отпуске и встретилась с волонтерами движения «Вместе за СВОих». С общественниками она поговорила о том, как живут медики на СВО, место ли там для женщин и, конечно, чем местные волонтеры могут помочь раненым. На встрече побывали и журналисты «БР».

Надеюсь, стрелять не придется

- Марина, все-таки женщины на СВО, для многих до сих пор звучит непривычно. Вас призвали как медработника или вы сами захотели заключить контракт?

- О том, что моя помощь может пригодиться на Донбассе, я задумывалась с начала СВО, когда пошла информация, что туда требуются медики. Но когда я в первый раз пришла в военкомат, мне отказали. Потом я несколько раз оставляла заявку на «Госуслугах», и тоже много раз получала отказ. Дело в том, что женщин, которые старше 45 лет, как правило, не набирают. Но я оказалась настойчивой. Знала, что в медицинских ротах работают женщины.

- Что вами двигало?

- Это был какой-то порыв. Я точно знала, зачем я туда еду. Спасать жизни.

Перед тем, как подписать контракт, я пришла в церковь, попросила позвать батюшку и сказала, что собираюсь на войну. Он сначала с непониманием посмотрел. А когда пояснила, что я – медик, что хочу приложить свои силы и умения там, где они особенно нужны, он меня благословил.

- Вы сразу попали в госпиталь?

- Нет. Когда я подписала контракт, меня направили в учебку. Три месяца меня учили стрелять из автомата, кидать гранаты – оружие у меня есть. Но больше всего я хочу, чтобы мне не довелось стрелять из него по людям. Но понимаю, что однажды может наступить момент, когда придется доставать автомат и отстреливаться. Так, например, было под Курском: медикам пришлось взять оружие и начинать отбиваться.

Боятся пикнуть

- Очевидно, что вам приходится иметь дело с потоком раненых, чьи травмы отличаются от тех, в которыми обращаются в городе. Какие самые сложные случаи?

- Когда не сразу удается вывезти ребят. Бывает же так, идет обстрел, или в небе беспилотники. А там жара, и за это время мухи могут успеть отложить личинки в рану. Тогда дело осложняется.

-  Как ребята переносят раны?

- Очень стойко. Держатся. Даже если ранения тяжелые и видно, что больно, ребятам стыдно даже пикнуть. Ну, такие большинство мужчин. При этом их вид может напугать вид шприца. Вот он заходит такой - бодренький, говорит, все хорошо. Начинаешь ему разрезать повязку, и тут он видит свою кость – и все, бух! - и теряет сознание. Со шприцом так же – ранение солдат спокойно выдержал, а увидел иголку - и сразу «ой-ой-ой».

- Было то, что поразило в бойцах?

- То, что даже будучи ранеными, многие из них стесняются вещей, которые в тех условиях не имеют никакого значений. Климат там теплее, летом – до 46 градусов. А если ребята на позиции, то воды им подвозят. Понятно, в такой ситуации особо помыться негде. В реке нельзя – летают дроны.

И вот привозят нам в такое время раненых, а они еще извиняются – мол, простите, я берцы две недели не снимал. Думаю: да какие берцы? Отмоем! Тебе не об этом сейчас думать надо!

Редко кто без крестика

- Морально тяжело было перестроиться на новый лад?

- Первое время я очень часто плакала. Если какое-то тяжелое ранение видишь, понимаешь, как парню больно – расстраиваешься, конечно, сочувствуешь. А потом как-то я взяла себя в руки. Поняла, что нужно быть пожестче – это более профессионально.

Но все равно ты понимаешь, что в любой момент может просто «прилететь» - и все закончится. Абсолютно все. И не только понимаешь, но и видишь все это, потому что каждый день приходится иметь дело со смертями, с тяжелыми ранениями, с увечьями. Ну, невозможно к этому относиться спокойно. У меня на памяти один боец, который в итоге погиб - у него было очень тяжелое ранение. Он говорил перед самым концом: «Вижу мать мою рядом и отца».

- Что помогает в такие минуты?

- У нас есть в бригаде свой священник - отец Георгий. У него прямо как по расписанию: с утра - в одно подразделение, потом - в другое. Он со всеми поговорит – и как-то на душе спокойнее становится. Вроде бы даже кажется, что мы в безопасности. Не знаю, почему так.

- Вера в таких условиях необходима?

- Каждый решает для себя, но почти у всех ребят, когда они поступают, мы обязательно видим иконки или крестики. Редко кто без крестика встречается.

- Многие их тех, кто отправляет на СВО гуманитарную помощь, стараются вложить еще что-то личное – открытку или еще какой-то сувенир. Приятно получить такое?

- Без сомнения. Я видела ребят в госпитале, которые подолгу разглядывали детские рисунки, которые им прислали совершенно незнакомые люди, или читали письма от тех, с кем никогда не виделись, и вот эти взрослые мужики, которые воюют, смахивают слезинки. Или пришлют, например, носки, а в них – конфетка. Мелочь, а приятно.

Ненависти нет

- Гражданские к вам поступают?

- Да, старики, женщины, дети – все страдают. На них так же с дронов скидывают заряды.

Вот пример: вышла бабушка в огород, копает морковку, - а на нее «прилетает». И тот, кто этим дроном управляет, прекрасно видит, что это точно не военный человек. Им без разницы по кому бить – боекомплектов не жалеют.

Это поколение геймеров подросло. Вот эти детки избалованные, которые просидели за компьютерами, а сейчас это их любимое дело – они стреляют по людям как в компьютерной игре. Бабах! – и кого-то убил. Что у них в голове?

Дети поступают раненые, потому что вокруг - кассетные боеприпасы. Вот так летит одна мина, а потом раз – и из нее много-много металлических штучек, похожих на цоколь от лампочки. И таких 20−30 штук вокруг раскидывает. Если на нее наступить - то ногу оторвет. Если взять в руку - оторвет руку.

- На этом фоне межнациональные отношения остро стоят?

- Мы же видим, что с той стороны воют не украинцы. Это наемники их разных стран. И им не важно, по кому бить – по украинцам или по русским.

Наш госпиталь расположен в одном из новых регионов – тут и те и другие проживают. И уживались десятилетиями. И никогда не были врагами, а всегда были братскими народами.

Больше скажу – ни у местных, ни у военных нет вражды или ненависти к ним. Все понимают, что это – политика. Но как же тяжело в такой ситуации семьям. Я однажды разговорилась с женщиной - медсестрой из педиатрии. У нее два сына. Один - в Киеве, а другой - в России. Она говорит: «А как быть матери? И тот, и другой - мои дети». А их пытаются разъединить.

Медики «стоят» дороже

- Госпиталь тоже может оказаться под обстрелом?

- Да. Тот, в котором я работаю второй год, на моей памяти обстреливали несколько раз. В прошлом году по осени прямо рядышком «прилетало». Было понятно, что снаряды падают с разных точек - и именно на конкретную цель. Тут же и техника, и люди в военной форме.

Наш госпиталь размещается в пяти зданиях. Только возле нашего здания лежит два неразорвавшихся снаряда. А сколько их еще разбросано по округе? Мы-то хотя бы увидели наши снаряды. Один прям под угол здания вошел. Вызвали саперов – они пояснили, что если их подрывать – то есть обезвреживать - то здание обрушится.

- Их так и оставили?

- Да, они уже отсыревшие и вряд ли сработают. Ну, хотя радует, что у них есть некачественные снаряды.

- Но ведь не всегда можно отложить оказание помощи и эвакуироваться?

- Конечно. Вот представьте: работает развернутая операционная. Начинается обстрел, а на столе лежит раненый. Рядом стоят анестезиолог, хирург, ассистент хирурга, операционная сестра и санитар. И они не могут уйти. Если других раненых мы можем спустить в подвал, то операцию никак не отложишь. Поэтому медики собираются с духом и доделывают свою работу.

- То есть по медикам тоже «бьют»?

- Я так понимаю, там идет коммерческая политика, когда за каждого убитого бойцы ВСУ и наемники получают определенную сумму. Поэтому они не дают вывезти раненых – добивают. А медики еще больше «стоят», чем простой военнослужащий, потому что медик - это тот, кто может вернуть боевую единицу в сторону.

- Среди коллег были такие пострадавшие?

- К сожалению. Женщина из бригады получила тяжелое ранение, причем была почти в тылу, рядом с нашим госпиталем. На нее заряд сбросил дрон. Обе ноги были перебиты, рука, другие мелкие ранения. Одну ногу ей удалось спасти, а одну - все-таки пришлось ампутировать.

Тогда нам по рации объявили, что нужна кровь. Приходили сдавать все, у кого были те же группа и резус. Моя не подходила, но ты понимаешь, какое счастье, если частица твоей крови поможет человеку сохранить жизнь.

- Сложно работать после подобного?

- Выдерживают не все. У нас была женщина, которая решила уволиться после нескольких обстрелов. Она получила контузию и у нее начался панический страх. Ее можно понять. У нее дома были трое детей. Для женщин, которым уже за 45, есть некоторые послабления – им дают уволиться.

«Бия, ответьте»

- Часто встречаете ребят из Бийска?

- Да, вот как раз в нашей бригаде очень много бийских парней. У нас в госпитале двое бийчан работают в охране. В медвзводе есть еще девушка из Бийска. Она из Заречной части города, мы с ней иногда встречаемся, когда сверяем документы.

А еще по позывным понимаешь, что это – кто-то с твоей земли. Мы же в основном по позывным обращаемся, иногда даже имена друг друга забываем. Как-то слышу – кого-то вызывают: «Бия, ответьте. Бия!». О, думаю, что-то знакомое.

- Когда понимаешь, что перед тобой - земляк, что происходит в душе?

- Теплее становится. А если это раненый – то и ему чуть-чуть полегче.

Помню, нужно было сопровождать раненого темной ночью. Мы ехали на «скорой». На него переставало действовать обезболивающее, он начал постанывать. Я его держу за руку, говорю: «Держись, держись, скоро приедем». А он в ответ:  «Все выдержим, мы же бийские». Я удивилась. Что? Он говорит, что родом из Бийска. «Да ладно? Я тоже. На Тресте живу». Он сразу голову поднял, разговорились – немного забыл про боль. Оказалось, он из Заречья.

Коты в помощь

- Женщины сложнее переносят бытовые трудности. К чему вы оказались не готовы?

- К тому, что будет столько «соседей». И я не про людей. Здесь много мышей и блох.

Мыши буквально «по головам» ходят. Вот как с ними справиться? У нас в подвале живут три кота. Только так и спасаемся. Травить – не вариант, если мышка сдохнет, смрад будет стоять, пока она не истлеет. Другая проблема – земляные блохи. Ужасно «кусучие». Тут только аэрозолями спасаться.

- А с питанием есть проблемы?

- Ну, мы точно не голодаем. Тушенки у нас вдоволь, она уже не лезет. Иногда получаем сало. Есть овощи - огурцы, помидоры, сыр, яйца, крупы, картошечка, морковка, лук. То есть все необходимое. Но здесь такие особенности климата – нужно все это постоянно перебирать, чтоб не сгнило. Весна, осень, зима – очень высокая влажность. Снега почти не бывает. Он выпадет – и тут же тает, как у нас в начале ноябре.

- Вы живете в госпитале?

- Да, в подвале здания. Здесь свои особенности. Понятно, не как дома. Душ – на этаже выше. Поэтому, когда выбираешься домой в отпуск, первый делом хочется просто отлежаться в ванне. Там такой возможности нет.

- Но чем-то можно себя порадовать в свободное время?

Мне очень хорошо помогает отвлечься кино. Я привезла туда ноутбук и, когда есть время, стараюсь включить какой-нибудь фильм – комедию или советское кино. Недавно с удовольствием пересмотрела «Мимино».

- Вообще такое кардинальное изменение условий существования меняет взгляд на комфорт?

- Еще как! Я вот в отпуск в Бийск прилетела, а здесь у людей самая большая проблема - пробки из-за того, что ремонтируют дороги. А там, откуда я, дорог нет от слова «совсем». И попробуй по этим кочкам довезти больного, например, после лапаротомии или с раной грудной клетки. Поэтому все то, что я раньше считала трудностями, оказывается, совершенно не важно. Самое важное – жизнь.

Отзывы о встрече "Вместе за СВОих"

• Женщина и война- это, кажется, несовместимые понятия. А когда Родина в опасности каждый решает для себя как можно ей, Родине, помочь. И вот наша сегодняшняя героиня -гостья с позывным "МАК" рассказала о своем служении во фронтовом госпитале, о том, что присутствие женщин делает мужчин более выносливыми и терпеливыми...Нам интересно было все -бытовые условия, опасность, достаточно ли медикаментов, одежды, продуктов и чем мы, волонтёры Бийска можем помочь. Встреча была взаимно интересной и, надеемся, что связь с этой медицинской ротой, где много бийских ребят, будет постоянной.
• Какая замечательная встреча с таким близким и родным по духу человеком,я всегда обожала свою профессию ,а сегодня очередной раз поняла ,что выбор правильный и с такими бойцами мы победим!