Ректоры уральских вузов рассказали, чем их тревожат квоты на платный прием
Мнениями о том, как нововведение скажется на благополучии конкретных вузов и что стоит учесть при его практическом воплощении, поделились ректор Уральского государственного юридического университета Владимир Бублик, ректор Уральского государственного экономического университета Яков Силин, ректор Югорского госуниверситета Роман Кучин, и.о. ректора Уральского государственного горного университета Глеб Батрак и и.о. ректора Уральского государственного педагогического университета Юрий Биктуганов.
Регулирование платного приема коснется главным образом тех направлений подготовки, по которым в стране возникло перепроизводство специалистов, - в первую очередь экономистов и юристов. То есть сложнее других придется профильным вузам?
Владимир Бублик: Главная цель реформы - повысить качество образования. Для понимания: в Советском Союзе юристов готовили только моновузы, в том числе Свердловский юридический институт, и юрфаки классических университетов - всего около 30 учебных заведений. А сегодня такие дипломы выдают две сотни государственных вузов и множество частных. О качестве такого обучения порой просто не идет речи. Поэтому у нас, представителей классического образования, возникло предложение запретить подготовку юристов в непрофильных вузах. Перед ними сегодня стоит другая важнейшая задача - обеспечить стране технологическое лидерство. Деньги на это выделены огромные, и государство вправе спросить за результат. Однако, как признаются некоторые ректоры, контрольные цифры приема студентов на бюджет по техническим специальностям не выполняются, и студенты-платники становятся "спонсорами" вузов.
Да, экономические и юридические знания нужны всем: горнякам, транспортникам, фермерам. Но такая потребность может быть удовлетворена с помощью дополнительного образования в профильном вузе или программы двойных дипломов.
Яков Силин: Приоритеты государства понятны. Свердловской области, мощному промышленному региону, безусловно, необходимы инженеры. Но индустрии нужны и профессиональные экономисты! Казалось бы, таких специалистов готовят в десятке учебных заведений региона, однако наш университет - единственный профильный экономический вуз на всем Большом Урале. Но он наравне со многими другими попал под жесткое регулирование. Проблема в том, что сегодня в УрГЭУ в силу его специфики только около 10 процентов бюджетных мест, остальные 90 - внебюджет. Полагаю, это необходимо учитывать при квотировании.
Выпускников экономического профиля должно быть достаточно, чтобы они успели набраться опыта, понять специфику предприятий. Если специалистов в сфере экономики будет мало, может сложиться такой же дефицит, как сегодня с учителями, врачами, айтишниками.
Для технических вузов, наверное, все не так страшно? Разве что придется подсократить набор на непрофильные специальности.
Глеб Батрак: Государственная политика усиления подготовки инженеров оправдана, более того, это условие сохранения суверенитета страны. То, что общество вспомнило про инженеров, которые обеспечивают материально-техническое благополучие нашей Родины, вселяет надежду, что перекос, существовавший долгое время, постепенно исчезнет. Сегодня многое определяет рынок труда. Востребованность выпускников нашего вуза по разным инженерным направлениям в 4-12 раз больше, чем мы сегодня можем подготовить и "поставить" на рынок. Известно выражение "карьерный лифт", так вот, сегодня многих молодых специалистов ждет "карьерная катапульта". Для примера: выпускник Горного с красным дипломом получил должность главного металлурга на одном из предприятий крупного холдинга. Раньше на это могла уйти целая жизнь! Вот какова потребность в специалистах.
Что же касается так называемых непрофильных направлений, в нашем вузе очень мощный экономический факультет. Его особенность в том, что он готовит экономистов именно для предприятий горной отрасли - так же, как инженеры, они осваивают основы специальности применительно к горнорудной, металлургической и прочим базовым сферам производства, в тесной связке с конкретными предприятиями. Но бюджетных мест на этом факультете нет, и сокращение числа договорных для нас будет в какой-то мере болезненным, ведь любое уменьшение денежных поступлений влияет на развитие организации. Подчеркну: экономисты-горняки так же востребованы, как инженеры, что подтверждает статистика: 97 процентов наших выпускников трудоустраиваются по профилю подготовки. Всего у нас на очной форме обучения около 15 процентов студентов обучаются на платной основе, остальные места - бюджетные.
Роман Кучин: Если говорить о платном приеме, то здесь, пожалуй, должен быть сформулирован конкретный запрос по кадровой потребности. Такой подход в перспективе позволит спрогнозировать, какие специалисты действительно необходимы в том или ином регионе, и уже исходя из этого утверждать внебюджетные контрольные цифры приема и готовить высококвалифицированных специалистов по самым востребованным направлениям.
Нашему университету, можно сказать, повезло: мы находимся в уникальной ситуации, когда есть государственный заказ на подготовку студентов и от Федерации, и от региона. Мы, в свою очередь, все обязательства выполняем. Понятный запрос - если речь идет про юристов, то от правоохранительной системы или иной, где требуются такие специалисты, - позволит подготовить необходимые региону кадры без дефицита и переизбытка.
Педагогические вузы 15-20 лет назад тоже открывали всевозможные непрофильные специальности, от пиара до дизайна. Ситуация изменилась? Для вас критично сокращение платного приема?
Юрий Биктуганов: Мы не готовим юристов или экономистов, хотя когда-то было и это. Сегодня целенаправленно работаем на школы, колледжи и техникумы, используя механизмы, которые помогут решить кадровую проблему системы образования, например, договоры о целевом обучении. Но в нашем вузе более трех тысяч бюджетных мест и примерно такое же количество внебюджетных. В основном их занимают педагоги-практики, которые повышают профессиональный уровень без отрыва от работы.
Пока поправки в закон еще не полностью вступили в действие, нужен очень серьезный анализ ситуации: после окончательного регулирования что-то менять будет поздно. Например, если говорить о педвузах, у нас очень серьезный дефицит не только школьных учителей, но и мастеров производственного обучения и преподавателей различных дисциплин в системе среднего профессионального образования. А в колледжах и техникумах тоже есть направления обучения "Юриспруденция" и "Экономика", и кто-то должен вести эти предметы.
Кроме того, изменение пропорций между количеством бюджетных и внебюджетных мет не решит кадровую проблему в системе образования. Скажем, в школах остро требуются учителя иностранного языка, и набор достаточно большой. Но, даже заключая договор целевого обучения, мы не сможем заставить выпускника пойти в школу - законодательство таких механизмов не предусматривает. Он может получить диплом и устроиться в турфирму. Но действуют другие стимулы. Уже после третьего курса более тысячи наших студентов работают в системе СПО и школах. Такие ребята успешно закрепляются в коллективах - 95 процентов остаются в образовательных организациях, и именно на этом нужно делать акцент. Профессии важнее учителя сегодня нет: если мы не сумеем вырастить педагогов естественно-научного профиля, то и инженеры в стране не появятся.
Что, на ваш взгляд, следует учесть при определении количества платных мест в вузах?
Роман Кучин: Качество обучения. Оценить деятельность учебных заведений, которые ведут подготовку студентов по юридическим направлениям, можно с помощью тех или иных механизмов. В качестве примера могу привести общественную аккредитацию Ассоциации юристов России: это действительно серьезная оценка, которая подтверждает уровень подготовки специалистов. Пожалуй, данный критерий может стать одним из показателей при утверждении контрольных цифр платного приема.
Ни для кого не секрет, что существует ряд образовательных организаций, которые готовят специалистов, в том числе и юристов, в дистанционном формате за не очень большие деньги. Однако реальное качество знаний и компетенций здесь под вопросом. Поэтому надеюсь, что нововведения обеспечат положительный эффект, а университеты будут оценены по достоинству и получат необходимые квоты.
Юрий Биктуганов: Думаю, при квотировании платных мест должны быть те же подходы, что и при определении контрольных цифр приема на бюджет, в частности, стоит учитывать показатели трудоустройства выпускников по полученной специальности.
На финансирование каких мероприятий направляются средства, поступающие за обучение студентов-платников?
Яков Силин: План финансово-хозяйственной деятельности вуза согласовывается с минобрнауки: внебюджетные средства государственный университет тоже не может расходовать бесконтрольно. Как минимум 85 процентов идет в фонд оплаты труда, остальное - на поощрение научной деятельности, ремонт, приобретение программного обеспечения и оборудования.
Юрий Биктуганов: У нас 60 процентов средств, поступающих за обучение на внебюджетных местах, идет на заработную плату, остальная часть - на выполнение предписаний надзорных органов, в частности, противопожарные мероприятия. Мы не получаем на это бюджетное финансирование, а обеспечить безопасное пребывание студентов в общежитиях обязаны.
Глеб Батрак: Я бы не стал четко разделять источники. И бюджетные, и внебюджетные средства идут на оплату труда, развитие лабораторной базы. Мы конкурируем на рынке образовательных услуг, поэтому внебюджетные поступления важны для любого вуза, живущего в рыночных условиях.
Владимир Бублик: Только 35 процентов бюджета УрГЮУ - субсидия на госзадание: эти деньги идут на зарплату, налоги, коммунальные расходы, все остальное покрывают привлеченные средства. Например, за счет внебюджетных источников мы построили физкультурно-оздоровительный комплекс, модернизировали главный учебный корпус и прилегающую территорию, а также возвели переход между корпусами и достроили общежитие. 65 процентов поступлений приходится на внебюджет, и, если наши доходы "подрежут", это, конечно, скажется на материальном состоянии вуза, а самое главное - мы рискуем потерять лучших преподавателей. Этот баланс складывался десятилетиями. Надеюсь, что удастся его не нарушить.