Что произошло: 6 октября экономколлегия Верховного суда опубликовала определение по делу «Уральского банка реконструкции и развития» (№ А40-121109/2022). Спор шел о сумме в более чем 400 млн руб., доначисленной на выплаты в адрес кредитора – компании из Сингапура.
При налогообложении процентов банк как налоговый агент применял льготы по налогу у источника, руководствуясь положениями Соглашения об избежании двойного налогообложения с Сингапуром. При этом редакция Налогового кодекса, действовавшая в 2016 году, предусматривала право налогового агента запросить у иностранной организации подтверждение ФПД (фактический получатель дохода). Это право стало обязанностью с 2017 года в новой редакции НК, рассказывает юрист Налоговой практики Наталия Артеменко.
Верховный суд обратил внимание на доводы налоговой инспекции о том, что сингапурская компания не была фактическим получателем дохода. Им была материнская компания, зарегистрированная в офшорной юрисдикции Каймановых островов, с которыми у России нет соглашения об избежании двойного налогообложения. Из пояснений сингапурского контрагента известно, что деньги для займов предоставлялись именно материнской организацией, а проценты направлялись на ее счета в день их получения из РФ. Это подтверждается и назначением платежей между зарубежными компаниями, в которых речь шла о «возврате».
Экономколлегия указала, что при выплате дохода налоговый агент должен самостоятельно проверять наличие ФПД, исходя из документов, полученных от иностранной компании.
Почему это важно: ВС добавил налоговым агентам целый пласт новых рисков, которые могут «кристаллизоваться» уже 22 ноября, когда спор повторно рассмотрят в первой инстанции, комментирует налоговый консультант Сергей Иванов. «Эти риски будут носить перманентный характер, поскольку российский налоговый агент, как правило, объективно не знает, является ли его иностранный контрагент ФПД и как он распоряжается доходом в дальнейшем. Кстати, этого и не требует НК, указывая лишь на наличие подтверждения права на доход», – продолжает эксперт.
Таким образом, позиция ВС возлагает на налогового агента обязанность тщательно проверять доказательства наличия ФПД у иностранного контрагента, которая не должна ограничиваться формальным подтверждением иностранной организации своего ФПД, объясняет Артеменко. С точки зрения управления рисками получается, что любая выплата дохода иностранцу автоматически квалифицируется как высокорисковая, поскольку в любой момент может выясниться, что контрагент – посредник, а не ФПД, констатирует Иванов.
