Историк рассказал, как ЦРУ потеряло всю сеть агентов в СССР (Lehan)
Наконец, 13 июня 1985-го состоялась та самая судьбоносная встреча в ресторане "Чадвикс", обнулившая список американских агентов в советских спецслужбах.
"Я вспомнил мою третью встречу с Уэллсом – момент, когда советская разведка наткнулась на "золотую жилу", момент, когда мы стали наступать, а ЦРУ – защищаться, момент, когда я почувствовал – впервые, – что ко мне наконец пришла удача. Я подумал, что судьба в конце концов наградила меня за дни и ночи тяжелой работы на протяжении более тридцати лет моей оперативной карьеры… Эта третья встреча с Уэллсом 13 июня 1985 года нанесла американской разведке удар, которого она не получала ни от какой другой операции советской разведки против нее", - вспоминал Черкашин.
"В момент, когда американский и советский разведчики ненадолго остались одни, Черкашин сообщил Уэллсу о том, что знает его настоящую фамилию (в резидентуре ее вычислили по имевшемуся телефонному справочнику ЦРУ). Собеседник, смутившись, подтвердил догадку резидентуры", - сказал Матвеев.
Далее Эймс рассказал о своих материальных проблемах. Однако, как оказалось, деньги были не единственной побудительной причиной для того, чтобы пойти на сотрудничество с КГБ.
"Находясь в самом сердце ЦРУ, он пришел к выводу, что спецслужба сознательно завышает возможности и угрозу СССР для увеличения своих финансовых ассигнований от конгресса. Он понимал, что Советский Союз обладает достаточно ограниченным потенциалом для реализации заявленных во всеуслышание угроз. ЦРУ же, по его мнению, умышленно дезинформировало руководство Соединенных Штатов ради бюджета и демонстрации своей необходимости", - отметил Матвеев.
Наступил кульминационный момент беседы.
Бесценный блокнотный листок
Когда речь зашла о собственной безопасности Эймса, он обронил фразу, что в системе КГБ много американских агентов, которые могут узнать о его работе на СССР и сообщить об этом спецслужбам США. На это Черкашин ответил, что для защиты нужно точно знать, от кого конкретно его необходимо обезопасить.
"С этого началась новая страница в истории агента Эймса. Он немного подумал, затем вырвал из блокнота лист бумаги и на нем начал что-то писать. Кончив, он протянул лист мне. Я взглянул и похолодел. Листок бумаги содержал больше информации об активности разведывательных усилий США, чем когда-либо было в каком бы то ни было донесении резидентуры в Центр. По сути, это был список практически всей агентуры ЦРУ на территории СССР. Эймс ничего не сказал относительно того, что делать с лицами, которых он перечислил. "Постарайтесь, чтобы эти люди ничего обо мне не узнали", – попросил он", - писал Черкашин.
В процессе сотрудничества Эймс также раскрыл ряд советских граждан, инициативно вышедших на ЦРУ с предложением своих услуг, и которые были отклонены из-за подозрений, что они являются "подставами", а также информировал о нескольких крупных операциях американцев по установке техники прослушивания возле секретных объектов на территории СССР.
"Однако у успеха была и другая сторона – это осознание масштаба предательства среди собственных коллег по внешней и военной разведке. Все эти агенты были завербованы американцами во время зарубежных командировок либо на компрометирующей основе, либо сами предложили свои услуги ради денег или удовлетворения собственного эго", - отметил Матвеев.
Черкашин писал, что на душе у него "скребли кошки" - переданная Эймсом информация показывала, насколько прогнившей была разведывательная система СССР.
"Я был лично знаком со многими людьми в списке Эймса. Я общался и работал с ними… Позже одного из этих людей я посадил в самолет, вылетающий в Москву (Валерия Мартынова - ред.). Да, я выполнял свой служебный долг, но моральная сторона происходящего сдавливала сердце", - описывал свое тогдашнее состояние Черкашин.
Непростая ликвидация агентурной сети
По словам Матвеева, для очень узкого круга лиц из руководства КГБ, знавшего об "убийственной" информации Эймса, со всей остротой стал вопрос: как теперь с этим жить и что с этим делать?
"Было принято решение в короткий срок ликвидировать всю сеть американской агентуры. Однако эта задача представлялась очень непростой", - сказал историк.
Во-первых, нужно было максимально обезопасить своего суперагента в Вашингтоне, дабы своими действиями не бросить на него тень подозрений в предательстве со стороны ФБР и ЦРУ. Поэтому разоблачения некоторых шпионов решено было сопроводить операциями прикрытия, добавил собеседник агентства.
"Во-вторых, контрразведка КГБ в лице Второго Главного управления, на плечи которой, собственно, и легла основная задача по разработке американской агентурной сети, должна была добывать весомые уликовые материалы на каждого шпиона, прекрасно отдавая себе отчет в том, что предоставленную неизвестным ей источником информацию можно использовать только в оперативном плане. Ни в процессуальных материалах следствия, ни в суде она не могла фигурировать ни при каких обстоятельствах", - подчеркнул Матвеев.
"Обезличенную информацию Эймса я получил от руководства в конверте с пометкой "только лично" и грифом "особой важности. Текст письма на 4/5 был написан исполнителем от руки, и только пятую часть печатала машинистка. За уточнениями я ездил в ПГУ в Ясенево и встречался с первыми лицами из руководства внешней разведки", - вспоминает вице-президент Ассоциации ветеранов контрразведки "Веткон", полковник в отставке Сергей Терехов, принимавший непосредственное участие в реализации материалов суперисточника в ЦРУ при разоблачении Сергея Воронцова - американского агента-инициативника в Москве из числа сотрудников КГБ.
Ситуация осложнялась еще и тем, что некоторые из американских агентов по возвращении на родину наотрез отказывались от продолжения конспиративной связи с ЦРУ на территории СССР, прекрасно зная методы работы контрразведки КГБ, и боясь скорого разоблачения и осуждения по "расстрельной" статье, добавил Матвеев.
В период с лета 1985 года и весь последующий 1986 год в СССР произошла целая серия арестов агентов ЦРУ и ФБР. В свою очередь в США также были раскрыты важные источники информации советской разведки, такие как Джон Уокер и Рональд Пелтон.
"Эти события, характеризующиеся масштабным разоблачением шпионской деятельности с обеих противоборствующих сторон, получили в разведывательном сообществе и журналистской среде название "года шпионов"... Ну а 13 июня вполне можно учредить "Международным днем шпионов", поскольку только на роковой записке Эймса злоключения "черного четверга" для ЦРУ не закончились", - отметил Матвеев.
В это же самое время, только в Москве, сотрудники "американского отдела" Второго главка КГБ поставили эффектную точку в оперативной комбинации с посольской резидентурой ЦРУ, задержав в районе Кастанаевской улицы разведчика Пола Стомбауха, работавшего под прикрытием должности второго секретаря политического отдела посольства США в Москве, и пришедшего на личную встречу со своим агентом под псевдонимом "Сфера" – ведущим инженером-конструктором оборонного НИИ Радиостроения Адольфом Толкачевым.
"К этому времени разоблаченный контрразведкой КГБ Толкачев, снабжавший американцев сверхсекретной информацией в течение шести лет и нанесший колоссальный ущерб обороноспособности страны, уже четыре дня как пребывал в СИЗО "Лефортово" и давал показания. А роль инженера-предателя на встрече прекрасно сыграл загримированный под него сотрудник КГБ. Молниеносность операции не позволила американцу избавиться от предназначенных для ценного агента шпионских атрибутов и денег в сумме 100 тысяч рублей, находившихся аж в двух хозяйственных сумках", - отметил Матвеев.
Таким образом, именно 13 июня 1985 года в ЦРУ пришли к четкому пониманию, что их суперагент в Москве потерян для них навсегда. А провалившийся в этот злополучный для американцев день разведчик-дипломат в течение 48 часов был выслан из СССР как персона нон грата, добавил эксперт.
"Это кажется невероятным, но, с учетом разницы во времени, два катастрофических для американской разведки события произошли практически синхронно: полуденная встреча Эймса с Черкашиным в Вашингтоне и вечернее задержание Стомбауха в Москве. Видимо, в этом тоже заключается мистика числа 13", - заключил Матвеев.