Фрагментация прежнего мира в уходящем году только усилилась
Теория «золотого миллиарда», давно де-факто реализующаяся странами Глобального Запада, оставляет за кормой мирового богатства абсолютное большинство населения Земли — оставшиеся 7 миллиардов. Концепция управляемого хаоса, будучи наследницей правила «разделяй и властвуй», давно и эффективно реализуется западными элитами в отношении их «кормовой базы» из других стран.
Но если Кольт сделал людей чуть равнее, то Интернет окончательно уравнял всех в информированности, а следовательно, и в знании. И практика «золотого миллиарда» дала трещину по причине отсутствия желания остальных семи миллиардов быть людьми второго сорта.
Россия, по сути, возглавила этот тренд — конечно, не «разворот на Восток» или российский ислам делает нашу страну одним из лидеров Глобального Юга — им делает Москву вызов, открыто брошенный Западу. Причем природа данного вызова совершенно органична европейской культуре и прекрасно описывается русской классикой — самым популярным в мире русским писателем Федором Достоевским.
Россия оказалась в авангарде рассерженных политикой Запада стран, а соответственно, их предводителем. Своим примером показывая, как можно бороться, Москва объединяет несогласных. Как в свое время Югославия, далеко не являясь самой сильной страной в созданном Тито «Движении неприсоединения», так и нынешняя Россия, существенно уступая размерами своей экономики Китаю, Индии и исламскому миру, берет на себя политическое лидерство не согласных с политикой Запада. Как говорил в свое время один из лидеров мирового антиглобализма Жозе Бове, «другой мир возможен. И я помогу ему». Концепция «другомирства» и есть сущностное предложение Москвы всему мировому сообществу, не готовому более признавать приоритетную роль в развитии за США. Этот мир будет гораздо сложнее, чем его предыдущая американоцентричная версия. Множество различных систем ценностей и сводов правил вместо одной — «кока-кольно-санта-клаусной» на порядок сложнее с точки зрения глобализации. Однако этот процесс уже неостановим — Пекин, Дели, Джакарта, Анкара и Эр-Рияд все меньше будут учитывать интересы «золотого миллиарда» и все больше — свои собственные. У России есть все шансы возглавить это движение.
Фрагментация прежнего мира в уходящем году только усилилась.
2024-й стал закономерным продолжением усиления влияния Турции как на Ближнем Востоке, так и в Средней Азии, и в Восточной Европе. Активная поддержка Анкарой своих «прокси» в Сирии дала кумулятивный эффект — падение режима, правившего страной более полувека, случилось буквально за 10 дней. Такого быстрого конца Асадов как будто бы не ожидал никто. И даже турки теперь обоснованно переживают из-за высвободившегося курдского игрока, активно поддерживаемого из США. Ломая старые конструкты, никто не может быть уверен в геометрии новых.
И вот уже «султан» Эрдоган вслух вспоминает прежние османские названия главных городов Сирии. Следом за этим будет вполне логичным провести реосманизацию и других регионов заинтересованного присутствия тюркского мира. Стоит ли напоминать, что частью этого «мира» являются также некоторые национальные республики Российской Федерации, в которых еще совсем недавно работали турецкие школы и активно действовали эмиссары Анкары. Крым, почти весь Северный Кавказ, Татарстан и даже Якутия — регионы заинтересованного присутствия Турции. Пока нет возможностей для активной работы — Эрдоган будет ждать. Но в республиках Средней Азии эта работа уже вовсю идет. Еще в 1993 году была создана организация «Тюрксой» — ЮНЕСКО тюркского мира, куда вошли Азербайджан, Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Туркменистан и непосредственно сама Турция с генеральным штабом в Анкаре. А в качестве наблюдателей в «Тюрксой» вошли Турецкая республика Северного Кипра, молдавская автономия Гагаузия и 6 регионов России. Недавно в Казахском национальном университете имени Аль-Фараби прошел масштабный трехдневный форум, посвященный молодежи тюркского мира. На нем обсуждались вопросы единства тюркского мира и создания надгосударственного образования, объединяющего тюркские народы. В только что представленном докладе Фонда прогрессивной политики «Россия 2025–2045: внешние контуры развития в новых геополитических реалиях» напрямую отмечается опасность внешнеполитического трансфера в сторону Анкары среднеазиатских государств во главе с Казахстаном. Пока еще Россия остается главным торгово-экономическим партнером и точкой притяжения для экономик региона, но уже в экономическом плане на пятки ей вовсю наступает Китай, а в смысле гуманитарного воздействия слабость Москвы является маняще-завлекательной для всех умеющих в «мягкую силу» мировых субъектов, но прежде всего, конечно, для наших турецких «партнеров». В Средней Азии продолжают активно работать объявленные нежелательными организациями в РФ представительства основных европейских и американских фондов. Однако активнее всего работают эмиссары Анкары. Идеи «Великого Турана» для многочисленного поколения «40 минус» выглядят гораздо привлекательнее 80-летия победы в Великой Отечественной войне. Общетюркское единство уже стало игроком политики на Балканах — и перспективы появления «зеленого пояса» от Албании до Хорватии, равно как и защиту прав мусульман в Центральной и Восточной Европе, совсем скоро надо будет обсуждать, прежде всего, в Анкаре. Ближайший на данный момент партнер Москвы, связанный множеством финансово-экономических цепочек, может уже в краткосрочной перспективе стать открытым соперником во всем южном подбрюшье России. И тогда концепция Глобального Юга может заиграть совершенно новыми красками.
Нынешние демографические тенденции в России таковы, что приблизительно к 2050 году количество мусульман внутри страны может сравняться, а то и превысить христианское население. Как будет выглядеть эта «исламская Россия» через 25 лет и какие центры принятия решений будут в ней работать — вопрос открытый. Но сомневаться не приходится — существенный рост исламского населения внутри страны активизирует и внешние центры ислама, которые будут бороться за контроль над российской уммой. И первым таким игроком, без сомнения, будет Турция со своей концепцией «тюркского мира», сочетающей родственное происхождение с религией. Готова ли будет Москва предложить альтернативную идею для в том числе своих мусульман — от ответа на этот вопрос будет зависеть не только будущее развитие отношений с исламским миром, но и единство государства. Пока же российская альтернатива в условиях глобального противостояния с Западом строится на концепции «Другой мир возможен» без уточнения его параметров. Для ситуативного протеста против американоцентричной модели вполне рабочий вариант, но дальше без наполнения ее конкретикой будет тяжело.