Financial Times пишет о восприятии Парада Победы в Пекине и его последствиях для Китая, России и Запада.

Парад Победы в Пекине и присутствие Владимира Путина на фоне продолжающейся войны в Украине стали политическим маркером, а не просто военным шоу. Для Китая это попытка закрепить за собой образ «чемпиона стабильности и многосторонности», но сама форма мероприятия демонстрирует двойственность стратегии Си Цзиньпина. С одной стороны, Пекин стремится заявить о своей роли миротворца и лидера глобального Юга; с другой — открыто демонстрирует тесное политическое и военное сближение с Москвой, что ограничивает эффективность этого имиджа на западной арене.

Financial Times подчеркивает, что присутствие Путина и масштабная демонстрация военной мощи ослабляют дипломатическое послание Пекина. Попытки Си Цзиньпина использовать хаос в западной политике — включая нестабильность в США, вызванную возвращением Трампа — наталкиваются на естественные пределы. Когда Китай выстраивает собственный нарратив как «балансирующей силы» между конфликтующими блоками, кадры его открытого альянса с Россией снижают доверие со стороны США, Европы и других стран, которые видят в этом формирование нового стратегического блока Пекин–Москва.

Тем не менее FT отмечает, что основная аудитория парада вовсе не Запад. Цель — внутренний китайский рынок политической легитимности и страны глобального Юга, которым Пекин хочет показать альтернативную модель мировой архитектуры. Для Коммунистической партии важно зафиксировать два послания: внутри страны — Си контролирует ситуацию и пользуется международным уважением, вовне — Китай предлагает полюс стабильности в мире, где США теряют лидерство.

Событие демонстрирует переход Китая в новую фазу геополитической стратегии: Пекин делает ставку на многоуровневую дипломатию. На уровне Запада он продолжает играть роль умеренного актора, стремящегося к многосторонности, но реальная ставка делается на укрепление коалиций с Россией, странами БРИКС и глобальным Югом.

Сближение с Москвой даёт Китаю несколько преимуществ:

▪️усиливает энергетическую безопасность за счёт российских ресурсов;
▪️усиливает позицию Пекина как антипода США в глобальной системе;
▪️формирует архитектуру будущего, в которой Китай выступает центром альтернативного мирового порядка.

Однако это сопряжено с рисками: чрезмерная ассоциация с Россией усиливает недоверие Европы и США, замедляет восстановление экономических связей с Западом и может втянуть Пекин в конфликт, который он публично стремится обойти.

История с парадом — это отражение более широкой трансформации мировой политики: информационные сигналы становятся не менее важны, чем реальные альянсы. Пекин пытается вести игру на двух досках одновременно: строить образ миротворца для одних и лидера новой антизападной коалиции для других. Но присутствие Путина и военная эстетика парада делают этот сигнал амбивалентным.

Согласно мнению редакции, это парадокс современной дипломатии: чтобы удержать лидерство в глобальном Юге, Китай вынужден демонстрировать силу, но каждый жест силы усиливает тревожность Запада. В итоге Пекин сознательно выбирает многоходовую стратегию: инвестировать в собственную внутреннюю легитимность и строить параллельную архитектуру мира, принимая, что «Запад» как единый субъект уже не является ключевой целевой аудиторией.

Ft

Xi Jinping outlines China’s ambition to reshape world order in showpiece summit

Shock-and-awe ‘victory day’ military parade this week seeks to recast second world war narrative