С. Комаров. Мусорная баталия

Сергей Комаров
кандидат физико-математических наук
«Химия и жизнь» №11, 2023

В январе 2019 года после серии происшествий на свалках страны, в том числе и отравления граждан свалочными газами, началась мусорная реформа: пусть и со скрипом, но заработали механизмы, придуманные для уменьшения объема свалок. Более того, переработка мусора должна очень быстро стать эффективной: в 2030-м году свалок у нас быть не должно.

Как сейчас выглядит ситуация с одним из главных видов мусора, вызывающих у общества особую неприязнь — пластиковым? Речь об этом шла на организованной журналами «Пластикс» и «Экструзия» конференции RePlast-2023 «Современные технологии рециклинга пластмасс», которая прошла в конце сентября в московском комплексе Измайлово.

Укрощение пленки

Под Малоярославцем, недалеко от того места, где в октябре 1812 года русский авангард под командованием генерала от инфантерии М. А. Милорадовича остановил передовой отряд отступающей французской армии во главе с генералом Алексисом Дельзоном, расположены производственные цеха компаний «GranGaro» и «Рециклен». Эти родственные отечественные организации ведут свою баталию не то чтобы с врагом рода человеческого (сейчас в этом качестве выступает углекислый газ), но со вселенским злом чуть меньшего масштаба — полиэтиленовым мусором. Вообще, пленки из этого материала перерабатываются столь плохо, что все от них отказываются. А в Малоярославце берут в работу именно такое сырье.

Тандем двух компаний очень удачен: первая делает оборудование для переработки пластика, а вторая использует это оборудование для реального превращения полиэтиленовых пленок, пакетиков и канистр в доходы — гранулы вторичного пластика. Благодаря этому потенциальные заказчики оборудования «GranGaro» получают шанс рассмотреть возможную многомиллионную покупку в деле, и, действительно, они порой неделями живут неподалеку от комплекса. С другой стороны, инженеры компании могут не просто придумывать усовершенствования для своего оборудования, но сразу опробовать новинки в деле.

Установка по переработке пластика выглядит не очень живописно. Это огромный ангар, в котором расположено две группы оборудования. В одной идет работа с водой: пластик режут, моют, сушат, а грязную воду пропускают через систему очистки и возвращают в производство. В другой очищенный и высушенный пластик плавят и делают из него гранулы. А двор вокруг ангара представляет собой гигантский склад сырья: он заставлен поддонами с полиэтиленовой пленкой.

Источников такой пленки два. Первый, более интересный для переработчика, — оптовые базы и крупные торговые сети. Полиэтиленовая стретч-пленка — очень модное изобретение, ею теперь обматывают поддоны с товарами. В результате с такими упакованными поддонами легко обращаться: при погрузке-разгрузке товар с них не рассыпается. А на оптовой базе пленку разматывают, перепаковывают товары и рассылают их в розничные магазины. Там пленку с поддонов снова снимают, снимают и ту, в которую упакованы отдельные виды товара, например бутылки с газированной водой. И, в идеале, возвращают на распределительный пункт торговой сети. Туда же может отправляться и другая тара — пластиковые ящики, полипропиленовые ремни, которыми стягивают товар на поддоне, картонная упаковка. Номенклатура упаковки невелика, поставки стабильны, объем мусора большой: нет особых проблем продать этот пластик переработчикам. А для них плюс в том, что такой мусор уже отсортирован и не очень грязный.

Совсем иное дело — пластиковые пакеты со свалки. Они грязные, разноцветные, отсортированы плохо. Мусор содержит фольгу, бумагу (например, ценники, которые наклеивают на пакетики при взвешивании товара в магазине), древесину от ящиков. Главная неприятность проистекает, впрочем, не от грязи, а от наличия примеси других пластиков, не полиэтилена: у них иные температуры плавления. В результате оборудование начинает сбоить, его нужно подстраивать, а это потери времени. Если в готовых гранулах окажутся примеси пластика с другой температурой плавления, это еще хуже: либо вокруг расплавившейся гранулы соберется комок, либо мало размягчившаяся гранула не примет должную форму.

Поэтому один из важнейших элементов линии — фильтр. Он должен отделять от расплавившегося полимера все нерасплавившиеся частицы — металл, древесину, пластик. Допустимый размер таких частиц, оказавшихся в готовой продукции, измеряется десятками микрон. Раньше для фильтрования применяли плетеные сетки, которые надо часто менять, а если не менять, то приходится поддавать давление, чтобы продавливать пластиковую массу сквозь засорившуюся сетку. Сейчас идет переход на более дорогие, но надежные мембраны с лазерной перфорацией: с них грязь счищают ножами, и время между заменами фильтрующего элемента возросло многократно, а с ним и затраты на обслуживание линии. Такие фильтры называют лазерными, хотя никакого лазера в них нет.

Чтобы уменьшить проблемы с очисткой и не мешать хорошее сырье с плохим, на площадк установлены две линии: для чистого и грязного пластика. Из первого получаются более качественные гранулы серого цвета, а из второго — черного (видимо, сказывается большое количество разноцветного и прежде всего черного, пластика). Их покупают, например, изготовители геотекстиля для строительства дорог, агротекстиля и агропленок, применяемых для мульчирования, мешков для мусора, черных пластиковых труб и тому подобного. У этих материалов есть шанс вернуться на завод: переработка отработавших мульчирующих пленок и прочего агропластика входит в производственную программу предприятия, благо в Калужской области сельское хозяйство неплохо развито.

А какова экономика такой переработки? Имеющиеся линии могут обработать в час 600 кг пластика из мусора и 1000 кг чистого пластика. Эти пластики «Рециклен» покупает у сортировщиков мусора по 40 и 60 рублей за килограмм соответственно. При размоле и отмывке сырья возникает отход, так называемая сечка: 200 кг на тонну черных и 80 кг на тонну серых гранул. Сечка состоит наполовину из пластика, а наполовину из приклеенной к нему бумаги. Ее отправляют либо на свалку, либо удается пристроить для использования в полимер-песчаных композитах, речь о которых пойдет ниже. Еще образуется 600 кг и 350 кг ила от отмывки пластика и очистки воды. Если отделить от ила песок, то ила станет меньше, песок же пойдет на стройку. Понятно, что обращение с получившимися отходами вносит свой вклад в расходы.

В общем, расчет дает, что на линии «GranGaro» можно за месяц заработать почти 10 млн рублей на переработке пластика из мусора и более 13 млн рублей на гранулах из чистой пленки. Причем это все получается без дотаций со стороны государства: гранулы вторичного полиэтилена в любом случае оказываются дешевле гранул первичного. А если вступят в дело новые правила РОП, то дело станет еще выгоднее.

Как работает РОП?

Под аббревиатурой, вынесенной в подзаголовок, скрывается «расширенная ответственность производителей». Именно с ней связаны значительные изменения в переработке пластика, которые всех нас ожидают уже в январе 2024 года, когда вступят в силу соответствующие изменения в законодательстве о мусоре.

Суть новаций такая. Когда задумывалась мусорная реформа, руководители страны решили идти не путем запретов, а использовать присущие рыночной экономике стимулы. В частности, был установлен экосбор, который должны уплачивать изготовители упаковки. Уплачивать в бюджет. Однако у них есть возможность договориться с утилизатором (а это сборщик, сортировщик, переработчик либо все вместе) и заплатить за переработку своей продукции. Конечно, не конкретно именно этой, но сделанной из материала такого же типа.

Предполагалось, что плата будет ниже экосбора и разница станет экономическим стимулом для вовлечения в переработку все больше и больше видов пластика, очищая от него отечественные свалки.

На практике оказалось, что никто и никому ничего не платит: размер собираемого экосбора составляет лишь несколько миллиардов рублей в год. А расчет дает, что он должен быть не меньше 110 млрд рублей. Более того, как утверждают специалисты, возникла почва для махинаций, когда утилизаторы подписывают липовые акты о переработке, которыми изготовитель упаковки затем отчитывается и экосбор не платит. Бывало, что изготовители одного пластика отчитывались утилизацией другого.

Дело доходит до курьезов типа потемкинских деревень. Например, есть предприятие переработки, смонтированы установки. Однако их включают только во время визита комиссии. А дальше утилизатор просто делит экосбор с изготовителем, отчитываясь бумажным актом. В общем, бумажная переработка мусора в стране быстро росла, однако новые мощности, способные этот рост обеспечить, не вводились.

Были и проблемы с самим пониманием, кто должен платить? Вот, скажем, пакет тетрапак для молока и соков. От состоит из красочного картона, алюминия и полиэтилена, а то еще и полипропиленовой крышечки. Конечный изготовитель, выходит, типография — именно из нее пакет отправляется на молокозавод. Ей платить сбор? Однако сырье, листы ламинированного фольгированного картона, ей прислала картонажная фабрика. А эти листы тоже не с неба свалились: в их создании поучаствовали бумажники, алюминщики, полиэтиленщики. Если они должны платить экосбор, то в какой пропорции им делить эту сумму? В отсутствии системы контроля и вообще управления экосбором (а о создании такой системы в начале мусорной реформы не задумались), не было возможности ни грамотно ответить на такие вопросы, ни, соответственно, правильно собирать деньги на утилизацию мусора.

Теперь этому будет положен конец. Всех утилизаторов пересчитают, сертифицируют и внесут в реестр Российского экологического оператора. За ними установят жесткий контроль, вплоть до проверки расхода электроэнергии как интегрального показателя работы предприятия. Наведут порядок и с другой стороны: где весь мусор и образуется. Есть мнение, что это резко улучшит финансовое положение тех компаний, которые реально, а не на бумаге, занимаются переработкой отходов: плательщик экосбора будет компенсировать переработчику часть затрат на покупку вторсырья. А сам изготовитель тары и прочего будущего мусора будет заинтересован финансировать оптимизацию процессов его сбора и переработки для снижения своих платежей.

Вовлечение все большего числа видов пластикового мусора в переработку — отнюдь не надуманная задача. Пока что лидером по переработке остается полиэтилентерефталат (ПЭТ), основной материал для бутылок: он легко поддается переработке, вот его с охотой собирают и перерабатывают. Но только именно бутылочный. Небутылочный ПЭТ (а это, например, лотки для канцелярских принадлежностей или коробки для перепелиных яиц) никто брать в переработку не хочет. Также популярностью пользуются канистры, флаконы и прочие емкости с толстыми стенками из полиэтилена низкого давления.

Несколько хуже обстоит дело с переработкой твердого полипропилена в виде ящиков, ведер, горшков и подобных изделий. Совсем мало энтузиазма вызывает работа с полиэтиленовыми пленками и пакетиками, так называемой гибкой упаковкой, а именно она составляет львиную долю всей тары — 29%, намного обогнав ПЭТ-бутылку — 12%, а также стеклянную, картонную и металлическую тару, соответственно 10, 9 и 7%.

Вот, собственно, и вся переработка пластикового мусора. Даже такой массовый его вид, как поддончики из вспененного полистирола, перерабатывать никто не торопится. А ведь есть еще дой-паки для майонеза, кетчупа, сгущенного молока, фольгированные пакетики для чая, чипсов, шоколадок, полистирольные упаковки для яиц и много другое, в том числе и многослойные упаковки. Сейчас никому не выгодно собирать эту мелочь и везти на специализированное предприятие. Хотя, как показывают опыты, которые проводят исследовательские центры компаний-переработчиков, собрать и переработать можно все. Скажем, гранулы из полистирольной упаковки для яиц, подложек под шоколадные конфеты, днища коробок для тортов находят сбыт у компании «Технониколь», отечественного лидера по производству всевозможных битумных изделий: мастик, кровельных листов и прочих материалов для строительства.

Однако эти мелкие упаковки легко собрать лишь в большом городе с большим потреблением. А на свалке при небольшом селе никто не станет этого делать: слишком мал объем и перевозка нерентабельна. Чтобы работа с таким, не массовым, пластиковым мусором стала выгодной, нужно создавать систему раздельного сбора всякой мелочи, организовать накопительные склады и перевалочные базы, где от общего потока пластикового мусора отводятся ручейки мусора специализированного, вроде фольгированных пленок, аккумулируют их и по мере заполнения хранилищ отправляют переработчику. Только так удастся собрать весь мусор, даже, скажем, столь незначительный на первый взгляд, как фильтры для сигарет из ацетатного волокна. Видимо, на создание этой системы и должна идти значительная часть экосбора, собираемость которого должна увеличиться в разы.

Окажется ли новое законодательство тем весомым стимулом в руках государства, который ускорит движение к чистой стране, свободной от мусора, покажет ближайшее будущее. Пока что рассматривание мусорных бачков, например, в Москве, вызывает глубокий пессимизм: в них прямо видно, что никто — ни власти, ни граждане — не собираются всерьез воспринимать идеи мусорной баталии и относятся ко всяким раздельным сборам мусора как к забаве чудаковатого барина. В общем, эта баталия находится на том этапе, которую арабские полководцы образно называли «утро собачьего лая».

Хорошая сортировка

А как надо правильно собирать мусор? Специалисты по переработке пластика насчитали почти 140 видов такого мусора, специалисты по сбору пока что остановились на доброй сотне. Именно из стольких контейнеров помогут выбрать правильный специалисты экоцентров, подобных Собиратору. Такие центры по сбору мусора от населения помогают сознательным гражданам, способным потратить время и деньги на поездку куда-нибудь на окраину города, грамотно избавиться от собранного мусора, разделив его по типам.

Эти специалисты большие доки в вопросе рационального обращения с отходами, в отличие от менеджеров, отвечающих за упаковку товара, хотя в распоряжении последних есть «Добровольный стандарт устойчивой упаковки». Он подразумевает отказ от многообразия упаковки в пользу однообразия не только материалов, но и принятых на предприятии стандартов; переход к материалам и конструкциям, которые обеспечивают раздельную собираемость, сортируемость и перерабатываемость упаковки.

Менеджеры же порой принимают совершенно алогичные решения. Например, кому-то пришло в голову делать прозрачные крышечки для баночек, например сметаны, из трех разных видов пластика и метить их едва различимым значком. Естественно, переработчики эти крышечки не принимают. Другой пример — крышечка и этикетка на ПЭТ-бутылке. Переработчики тратят немало сил, чтобы полностью очисть пластик от мельчайшей примеси этих «крышечных» материалов. Дело в том, что крышечку, а она сделана из полипропилена, можно легко снять, отнести в магазин типа «Перекресток», где стоит коробка акции «Добрая крышечка» по сбору такого полипропилена. Но ободок от нее остается на бутылке, идет в размол, а затем его нужно удалять с помощью оптической сортировки. Можно ли сделать так, чтобы ободок свинчивался вместе с крышечкой? Да, такая технология есть, но почему-то большинство ее не использует.

Другая неприятность, вызывающая головную боль переработчика, — полоска клея, которой приклеена этикетка на бутылку. Этот клей не отмывается, и испачканный им пластик идет в отход. Зачем-то каждая фабрика по розливу воды норовит окрасить бутылку в свой оттенок, что вносит дополнительные трудности. И таких примеров много. В общем, выходит, что технологи не очень-то озабочены проблемой устойчивой упаковки, а у сотрудников центров сбора мусора от населения и у переработчиков пластика их стараниями работы становится все больше. Видимо, если бы стандарт был не добровольным, а принудительным, у первых работы было бы больше, а у вторых — меньше, зато эффективность баталии выше.

Вообще, раздельный сбор мусора представляет собой отдельную линию фронта. Казалось бы, выкатил один контейнер для сбора перерабатываемых отходов, сделал на нем незаметную надпись, повесил где-нибудь в подъезде маленькую листовку о том, что раздельно собрать — это хорошо, и дело пойдет. Нет, не пойдет, уверены специалисты по раздельному сбору. Прежде всего, контейнеров должно быть три: стекло, бумага с картоном и 6 видов упаковки, а именно бутылочный ПЭТ, флаконы ПНД, твердый полипропилен, алюминиевые и жестяные банки, пакеты тетра-пак. Все остальное переработчикам не нравится — их в общий контейнер и на свалку. Опыт показывает: если сделать так, нанести яркие, понятные рисунки и надписи, то засор в третьем контейнере будет на уровне 20%, а в первых двух значительно меньше, все-таки люди в состоянии отличить картон от стеклянной банки.

Что же касается всяческих фандоматов (так называют автоматы, которые принимают пластиковую и алюминиевую тару от населения и выдают бонусы для покупки товаров у партнеров фандоматной сети), сбора в публичных местах вроде программ «Добрая крышечка», то они, конечно, дают чистый, хорошо сортированный мусор, но служат, скорее, для задачи пропаганды чистого образа жизни, вовлечения в процесс раздельного сбора тех граждан, которые еще не нашли свое место на поле мусорной баталии. То же самое касается проводимых волонтерами показательных акций по раздельному сбору мусора или работы мобильных пунктов такого рода.

Вся эта полезная деятельность из-за малых объемов и дорогой перевозки вряд ли принесет утилизатору немедленную прибыль, но в перспективе увеличит поток мусора, отсортированного самими гражданами и, значит, гораздо более чистого, чем поступающий от мусоросортирующего предприятия при свалке.

Наглядная агитация скамейкой

Очень интересный способ вовлечь граждан в мусорную баталию — наглядно показать им результат их трудов, чтобы они не говорили «да ладно, знаем мы этот сбор, показуха, все на одну свалку отвозят». Самое лучшее — поставить во дворе предметы, сделанные из переработанного пластика, на которых будет хорошо заметными буквам написано: продукт раздельного сбора мусора. Этим занимается, например, компания «Ecobrands».

Ее начало было положено в 2018 году, когда практически в гараже и на коленке группа энтузиастов во главе с Алексеем Варламовым сделала первые скамейки из полимер-песчаного композита. В принципе, из такого композита давно делают тротуарную плитку, но изготовить из него скамейку никто почему-то не додумывался. Внешне она похожа на скамейку из дерева: те же доски, те же ножки. Только эта скамейка гораздо тяжелее (сложно украсть), прочнее (сложно повредить), а также не подвержена гниению, да и красить ее не надо: пигмент введен в композит. Более того, если скамейка сломалась или сменился интерьер, скамейку можно переплавить в новое изделие. В общем, мечта коммунальщика.

Одна из первых скамеек до сих пор стоит на набережной в Ялте, проходит, так сказать, натурные испытания на долговечность под действием солнца и соленого воздуха. За пять лет с ней ничего не случилось. Всего на одну скамейку идет пять тысяч полиэтиленовых пакетов. Расчет же себестоимости показывает, что цена, по которой такую скамейку можно продать муниципалитету, не выше цены деревянной скамейки.

За прошедшие пять лет компания разрослась. Сейчас она выпускает собственное оборудование для производства полимер-песчаных досок, а также фигурных элементов. Из них делают скамейки, шезлонги, кашпо, урны, песочницы, контейнерные площадки для сбора мусора, настилы. Поскольку используется местное сырье, по стране разбросано 36 заводов компании. Совместными усилиями они переработали более 12 тысяч тонн пластиковых отходов, из которых сделали более 65 тысяч изделий.

Истории использования вторичного пластика могут быть самыми разнообразными. Вот, например, семейная компания «Реплавим» Сергея и Анны Ярошевских. Их основной бизнес — крупный кибермаркет цветов. Однако со временем, будучи сторонниками чистого образа жизни, они решили выйти на поле мусорной баталии: создать малое предприятие по переработке пластика. Как оказалось, все оборудование рассчитано на большие объемы и финансирования, и поставок. К счастью, есть Интернет. В нем нашлось сообщество Precious Plastic по альтернативной переработке пластика именно на малых предприятиях.

История этого сообщества такая. В 2014 году Дейв Хаккес, тогда студент Школы дизайна в Эйндховене, в качестве дипломной работы разработал чертежи машин для переработки небольших партий пластика.

И выложил их в открытый доступ. Кто-то их скачивал для интереса, но нашлось трое энтузиастов, которые независимо друг от друга сделали по ним машины и опробовали в деле. Так у Дейва появилась компания единомышленников.

В 2015 году появилась вторая версия чертежей, а в 2018-м четвертая, наиболее совершенная. И опятьтаки чертежи выложены в свободный доступ, чтобы любой желающий мог сделать или заказать весь набор оборудования, от измельчителей до прессов. В общем, в мире сформировалась целая вселенная такой малообъемной переработки под лозунгами «Стартани бизнес по переработке!» и «Каждый может стать переработчиком пластика!». Это было именно то, что надо нашим энтузиастам, но сил на самостоятельное изготовление у них не было.

Зато в сообществе Precious Plastic есть базар, где можно купить готовое оборудование, только из-за санкций его нельзя ввести в РФ. Однако на задворках базара удалось найти нужного поставщика. Им оказался мастер из Краснодара. Оборудование в РФ было никому не нужно, и он работал на экспорт, да вот одна готовая линия зависла из-за санкций. Ее и купили за 2 млн рублей. Еще в 5 млн обошлось помещение. И дело пошло.

Как оказалось, собрать пластик не так уж сложно, да и купить его можно. Но что делать с готовым продуктом? Оборудование позволяет получать простейшую продукцию — листы полиэтилена толщиной 10 и 20 мм. Максимум, насыпав в пресс-форму разноцветный пластик в виде узора, можно получать декоративные панели. Казалось, бы это предел. Ан нет, и тут помог цветочный бизнес.

Дело в том, что в цветочных магазинах и на складах очень высокая влажность. И все материалы, из которых собраны стеллажи, быстро гниют. А полиэтилен не гниет по определению, в этом-то его недостаток как мусора. Сначала обновили стеллажи у себя, а потом об этом узнали коллеги и пошли заказы. В общем, сейчас линия переплавки пластика полностью загружена и пришло время ее модернизации с внедрением автоматики. Опять в Интернете нашли, на сей раз у индусов, нужную линию и уговорили одно из отечественных машиностроительных предприятий сделать такую же. Видимо, цветочники не останутся без надежных стеллажей и столиков.

В общем, как видно, где стараниями энтузиастов, а где и усилиями государства, баталия с пластиковым мусором идет, правда, пока с переменным успехом. Ну да как учит арабская военная стратегия, за утром собачьего лая следует полдень колебания, а там и до вечера разгрома недалеко.