Объем глобальной ликвидности в рамках денежной массы (М2) составляет $53.3 трлн к началу ноября 2023.

В эту оценку (по собственным расчетам) включены денежные агрегаты (М2): США – $20.7 трлн, Еврозоны – $16 трлн, Японии – $8.3 трлн, Великобритании – $3.6 трлн, Канады – $1.83 трлн, Австралии – $1.86 трлн и Швейцарии – $1 трлн.

В начале нулевых глобальная ликвидность была около $16 трлн, к кризису 2008 удвоилась до $32 трлн, к августу 2011 произошло расширение до $39 трлн и на протяжении 5 лет до начала 2017 была стагнация.

Новая фаза расширения началась с 2017 до февраля 2020 (около $6.7 трлн), а с марта 2020 по июль 2021 «впрыснули» в систему $12.5 трлн, нарастив глобальную М2 до $57.5 трлн.

Интенсивное сжатие началось с апреля 2022, а в ноябре 2023 глобальная М2 повторяет минимум октября 2022 ,в целом сокращение составило около $4.2 трлн от максимума, что является самым сильным сжатием в истории в абсолютном, но не в процентом отношении – в 2015 сокращение было около 9%, а сейчас 7.3%.

Если следовать тренду расширения глобальной М2 2015-2019, сейчас экстраполяция показывает $51.4 трлн, т.е. даже со снижением на протяжении 19 месяцев, текущий объем глобальной М2 все еще выше тренда на $1.8-2 трлн.

• Именно эта избыточная глобальная ликвидность позволяет удерживать систему на плаву в цикле фронтального ужесточения ДКП, хотя большинство опережающих индикаторов показывают вхождение в рецессию.

• Глобальная ликвидность коррелирует с трендами изменения стоимости товарных активов и капитализации рынков в долларовом выражении.

• Сжатие ликвидности может привести к нарушению кросс-фондирования (перекрестный выкуп финансовых активов между указанными странами) из-за дефицита располагаемых ресурсов.

• Сжатие ликвидности создает диспропорции и дисбалансы распределения ликвидности (от слабых к сильным звеньям цепи), что повышает напряжение, провоцируя риск прорыва.

• Практически весь ресурс безэмиссионного финансирования госдолгов и корпоративных долгов исчерпали, 2024 будет очень болезненным.