После культовых «Антикиллера» и «Мама, не горюй» Гоша Куценко легко мог остаться героем того переходного времени, но спустя несколько лет оказался первым актером, про которого — с восторгом, иронией, завистью, злостью — говорили: он везде. Куценко органично чувствовал себя в дерзких комедиях, был своим в фэнтези и не без удовольствия возвращался к жанрам экшена, детектива и криминальной драмы. Он любит говорить, что никогда не относился серьезно к актерской работе, больше верил в себя как в драматурга и режиссера, находил отдушину в музыке. Однако киносообщество и зрители воспринимали Гошу именно как актера и не давали ему далеко уйти от когда-то избранного пути. Среди его новых работ — сериал «Чужие деньги», где Куценко лихо преобразился в очень потешного и страшного мошенника, и фильм «Король и Шут. Навсегда», в котором он стал психоаналитиком-фанатом. Об этом, а также о своем талисмане, посиделках с Тарантино и Брюсом Уиллисом Гоша рассказал Кинопоиску в рубрике «Главный герой».
Гоша Куценко (1967) — российский актер театра и кино, озвучания и дубляжа, сценарист, режиссер, продюсер. В 1992 году окончил Школу-студию МХАТ, с 2008 года — актер Театра им. Моссовета. Первой заметной работой в кино стала криминальная комедия «Мама, не горюй», но народную славу Куценко получил как герой боевика после выхода экшена «Антикиллер». Из самых известных киноработ — «Параграф 78», франшизы «Любовь-морковь» и «Елки», «Дозоры», «Обитаемый остров», сериалы «Домашний арест», «1703», «Волшебный участок», «Чужие деньги». Пишет сценарии, продюсирует кино («Балканский рубеж», «Красный шелк»), озвучивает мультфильмы («Три богатыря», «Лесная братва»), играет в театре, выступает на сцене с собственной музыкальной группой.
О трех подбородках и торжестве
Сериал «Чужие деньги» мне дорог тем, что моя роль про любовь. Если бы не было этого поворота в сюжете, то моя работа рисковала бы остаться комедийной зарисовкой. Но моему персонажу позволили полюбить героиню Стаси Милославской, удивительной юной актрисы. У нас там даже есть сцена секса — думаю, прекрасная и ужасная одновременно. Ребята из съемочной группы сидели у мониторов, смеялись, закрывая лица. Я на премьере говорил, что все толстые парни должны увидеть со стороны, как это происходит.
На данный момент это моя любимая роль, потому что она позволяла мне всё. Для Свиницкого нужно было набрать вес. Игорь Твердохлебов, режиссер, сказал: «Делай что хочешь. Жри фастфуд, бухай, будь нереально уставшим в кадре. Если у тебя будут синяки под глазами, ты будешь опустошен — это еще лучше. Но одно условие: сбрей бороду». Я спорил, предлагал набрать вес и сделать аккуратную ухоженную бородку, но Игорь настаивал на своем. В итоге нашли компромисс: восемь кило набрал, бороды лишился, остались усы. Сел у зеркала, посмотрел на себя и заплакал. Говорю: «Мне не идет. Давайте и усы уберем? У меня полное лицо. Я жирный!» Твердохлебов напоминает: «Ты же Свин! Ну-ка, сложи подбородок». Я сложил. «Поздравляю, у тебя их три!»
Так я понял, как форма влияет на содержание. Вспомнил своего любимого Иннокентия Михайловича Смоктуновского. И вдруг заговорил нежным проникновенным голосом, особенно глядя на деньги. Я объяснился им в любви. И дело пошло. Каждый съемочный день я приезжал и прям с удовольствием смотрел на свое личико, на щечки. Чудовище! Именно так я выглядел рядом с превосходными персонажами Максима Матвеева. Красавец и чудовище!
О Короле, Шуте и психоаналитике
У нас с Рустамом Мосафиром родилась одна идея. Мой герой — психоаналитик, который поет музыку «Короля и Шута», потому что он их фанат. По ходу фильма он интересно трансформируется, но как именно — увидите.
Конечно, здесь есть отсылки к клипу на песню «Фокусник», в котором я когда-то играл главного героя. Помню, ребята пригласили меня сняться в клипе. Я, естественно, сразу согласился и предупредил своего директора. Накануне вечером они мне звонят: «Помнишь, что завтра съемки клипа?» А я не помнил и был на ночной киносмене. Но говорю: конечно, помню! Закончив работу в 9 утра, рванул к ним в Питер, и мы стали снимать. Я даже какие-то фокусы выучил, что-то с картами вытворял. Вдруг вечером, без четверти семь, мне звонит директор театра: «Ты где?» — «В Питере. А что?» — «Как в Питере?! Ты помнишь, что у тебя спектакль через 15 минут?» Так я сорвал свой первый спектакль во имя русского панк-рока!
С ребятами из КиШ у нас сложились дружеские отношения. Мы потом поддерживали общение. Они ко мне на спектакль приходили. Помню, книгу выпустили и мне подарили, красивую, с подписью. До сих пор у меня в студии лежит. Когда Горшка не стало, мы общались уже с Князем. Они с Агатой ко мне на спектакль Ladies’ Night приезжали. Мне кажется, мы и остались такими соратниками по творчеству.
Об обаянии Смоктуновского
Моим педагогом в институте была Роза Абрамовна Сирота, которая в свое время нашла Иннокентия Смоктуновского и поставила с ним его первый знаковый спектакль по «Идиоту» Достоевского. Я учился на втором курсе, только начинал выходить на сцену. Мы ставили детский спектакль «Ундина», и мне досталась небольшая роль свинопаса. Я выходил, читал два четверостишья, а потом появлялся один раз в массовке и далее уже на поклонах.
Ролью, несмотря на смешной объем, очень дорожил. И вот была у нас премьера, мы показывали постановку труппе МХАТа. В зале были Евгений Александрович Евстигнеев, Олег Ефремов и Иннокентий Смоктуновский. Все хотели услышать их мнение, увидеть их реакции. Я набрался смелости, подошел к Смоктуновскому и сказал: «Иннокентий Михайлович, скажите, как вам я?» Он посмотрел на меня, замер на секундочку — видимо, рылся в воспоминаниях, — потом вдруг улыбнулся, ничего не найдя в них обо мне, и сказал: «Восхитительно». В эту секунду я понял, что искусство — это не только что, но и как.
Иннокентий Михайлович — это чистое льющееся обаяние. Он ничего не играл. Он был самим собой в каждой роли. Но парадоксально разным. Ведь, по сути, его Деточкин и Гамлет — очень схожие люди. Для меня, для нас всех, это была большая школа.
О любви к сериалам и о «Солнцестоянии»
В наше время коммерческое полнометражное кино зачастую не артхаус. Это дело молодых, это место, где загораются звезды. Где правят бал бюджеты, трюки и графика. Когда сегодня в полный метр приходит человек вроде меня, то он в лучшем случае обслуживает сюжет, получив роль друга главного героя или отца главной героини, который все время за нее переживает и волнуется. А вот сериал легко может стать бенефисом взрослого артиста, если у того есть роль и возможность ею насладиться. Когда ты не ездишь на площадку как на работу, а умудряешься получать удовольствие от персонажа, которого играешь.
За что еще люблю сериалы, так это за возможность познакомиться с большим количеством молодых актеров. На съемках «Хутора», который выйдет в июле, где я играл отца большого семейства, я сдружился с потрясающими Серёжей Романовичем и Сашей Дроздовой, с уникальными Димой Белоцерковским, Сашей Сетейкиным и Сашей Панекиным. У нас был длительный процесс репетиций, мы с режиссером Ильей Силаевым рисовали громадные ассоциативные схемы построения ролей, взаимоотношений героев, чертили стрелки, кто с кем, с чем и как связан. Это было похоже на работу в офисе при создании презентации. Я смотрел фильмы, которые Илья рекомендовал мне для роли. Одним из них было «Солнцестояние», и я чуть с ума не сошел от ужаса ночью. Теперь не переношу хорроры.
Сериалы сегодня позволяют предельно погрузиться в работу. Особенно если снимаются в экспедиции. Ты будто отрекаешься от своего обычного существования, уезжаешь и два-три месяца живешь совершенно другой жизнью. Это некая аскеза.
Об олдскульных увлечениях и партнерах
У меня до сих пор хранится оригинальная кожаная куртка, в которой я снимался в «Антикиллере». Ей почти 30 лет. Недавно я снялся в ней снова в картине «Встать на ноги». Мы думали, как одеть моего персонажа, который по сюжету выходит из тюрьмы. Он не милиционер, каким был бывший майор по прозвищу Лис, но куртка ему подошла. До этого она еще раз появлялась в эпизоде в «Звезде» Ани Меликян. Куртка — мой своеобразный экранный талисман, и я еще в ней поснимаюсь. Есть у нас одна идея, связанная с «Антикиллером», и там этот куртяк точно пригодится.
Одной из первых картин у меня был фильм «Мама, не горюй». Сценарист Костя Мурзенко и режиссер Макс Пежемский приехали в Москву и дали почитать материал. Первая версия, попавшая мне в руки, была полностью написана нецензурным текстом. Этаким смешнющим матом. Ни слова без него не было. Я был первым и единственным, кого они пробовали на эту роль. Зачитал сценарий вслух, и им не по-детски зашло мое исполнение. Мы принялись вместе искать партнеров. Я нашел Олесю Судзиловскую в школе-студии (она была студенткой), Сергея Векслера, Сергея Колтакова. Кинематограф наш новый тогда был совсем в зародыше. Только вышел «Брат», еще несколько картин, и вот мы снимаем «Мама, не горюй». Наша последняя смена длилась 28 часов. Мы не успевали, снимали безостановочно, денег особо не было. Помню, едем и буквально засыпаем. Это даже в фильме можно заметить — это было по-настоящему, правдиво. Крутое время. Молодость!
Тогда же я полюбил крутые тачки — после картины, где проехался на роторной «Мазде» и влюбился в нее. Мы с Андрюхой Паниным по ночной Москве гоняли. Я знаю немного актеров, кто так же страстно увлекался машинами. Влад Галкин тачки любил. Знаю, что Павел Прилучный любит. Сейчас это стало как-то немодно, несовременно, что ли. Олдскульное увлечение. Как быстро улетело время!
А потом был «Антикиллер», где мы по тем временам устроили просто автомобильную бойню. На трюки я отдал три свои тачки, две из них разбили. «Корвет» переехал «Хаммер», и я потом долго ходил пешком.
Мы жили этим фильмом. Спасибо Виктору Такнову и всем создателям. «Антикиллер» был первым полнометражным боевиком, собравшим миллион долларов в прокате в сорока кинотеатрах. Рекорд!
О молодящихся стариках и совмещении несовместимого
Мог бы я застрять в 90-х? Да, мог. Этого не случилось благодаря театру, работе с тем же Виктором Шамировым. Его я бы мог назвать своим учителем и мучителем. Вместе мы прошли целый путь. Прекраснейший путь жизни.
Мы сделали первый наш спектакль Ladies’ Night и до сих пор играем текст, написанный нами, еще молодыми парнями, 24 года назад. Наш продюсер Эльшан Мамедов хочет закрыть проект и уверенно считает, что нельзя строить искусство на чувстве жалости к артистам. (Смеется.) Со сцены я, правда, это называю уважением, почтением к возрасту.
Мы все еще исполняем «Упражнения в прекрасном» на малой сцене Театра им. Моссовета, хотя все повзрослели, и Виктор постоянно одергивает: «Окститесь, это уже история про каких-то стариков». Мы не поддаемся и бережем наше маленькое, в чем-то легендарное произведение. Да, будем такими моложавыми стариками. Это забавно, мне кажется.
Написав и поставив несколько пьес, мы с Виктором Шамировым и Константином Юшкевичем задались вопросом: почему мы играем комедию в театре, но не делаем этого в кино? Так мы сняли наше первое кино «Дикари». Мой первый продюсерский опыт. Невероятные воспоминания о том времени. Кино. Дружба. Любовь. Упоение жизнью.
Не забуду, как мы снимали «Параграф 78» с Мишей Хлебородовым — светлая ему память, — и там были трюки, драки, сложные бои. Мы полгода тренировались и чувствовали себя серьезными ребятами. А потом вдруг на съемки подъехал Ренат Давлетьяров и предложил «Любовь-морковь». Мы с Шамировым уже сняли «Дикарей», похулиганили в кадре. Я подумал: почему бы не пойти в большую семейную комедию? И сломал свое амплуа брутального лысого типчика. Дальше меня колбасило всю жизнь — из жанра в жанр. Но я люблю совмещать несовместимое.
О прекрасном периоде жизни
Был прекрасный период моей жизни, когда мы ощутили сценарный талант Шамирова. Благодаря ему я понял, что такое талантливый сценарий в кино, привил себе любовь к написанию, к творчеству. Мы были свободными художниками, собирались вместе — Витя, Костя Юшкевич, Дима Марьянов. Сидели на кухне и разгоняли. Это были лучшие годы моей жизни. Тогда появилась «Игра в правду», следом «Упражнения в прекрасном».
За месяц мы написали «Со мною вот что происходит». Мы с Витей дружили и придумывали, что бы сыграть вдвоем. У меня в то время болела мама. Она ушла 13 ноября, через пару дней я пришел домой к Вите. Он спросил: «Ну ты как?» — «Ну, тоскливо». Давай, говорит, что-нибудь напишем и снимем. И три недели мы писали, не расходились. Задумались: когда снимать? У нас же сюжет разворачивается в Новый год. И решили, что надо в ближайшую новогоднюю ночь, а была чуть ли не середина декабря. Ускорились с подготовкой: позвонили друзьям-актерам, моему близкому другу-продюсеру Андрею Новикову и сняли всю картину за 200 000 долларов! Снимали у себя по домам. Я был локейшен-менеджером. Вера Таривердиева подарила нам песню Микаэла Таривердиева «Со мною вот что происходит» — так мы и назвали фильм. Душевнейшая картина получилась.
О героях, енотах и Брюсе Уиллисе
Я не сильно развитый характерный актер. И не герой-красавчик. Есть коллеги, которые владеют этим куда лучше — статусом, красотой, статью. Я был героем боевиков, но это в прошлом. Сейчас у меня уже руки болят. Я могу разве что пощечину дать сопернику, а после долго трясти рукой в воздухе.
Но я знаком с человеком, который играл крутого героя, как никто другой. Это Брюс Уиллис. Я познакомился с ним в Каннах, мы все тогда его ждали часа два. Сидели в холле гостиницы, а он задерживался. Ему было неловко за опоздание, и он вышел к нам в образе. На нем был смокинг, он шутил и вел себя будто в кадре. Ни одного лишнего движения. Ни разу глазом не моргнул. Потом мы общались в Москве, он приезжал представлять мультфильм «Лесная братва», где озвучил енота, а я был русским голосом этого персонажа. И здесь я увидел его простым, трогательным человеком, который даже влюбился в одну нашу теледиву. Но это уже другая история.
О своих возможностях
Я был одним из первых, кто стал символом завидной актерской востребованности. Было время, когда говорили, что Гоша Куценко везде. Я много снимался. Никакой стратегии у меня не было — просто плыл по течению. Шел туда, куда вел меня мой актерский рок. Мы были первооткрывателями нового российского кино. Все происходило естественно. Я понимал, что кино — это приключение. Если хочешь жить этим, то должен не просто оставаться артистом, но выступать соавтором идеи, писать сценарии, продюсировать, лоббировать. Вот что такое кинематограф, а не просто работа в кадре.
Конечно, если ты занимаешься 35 лет одним и тем же, то можешь и поднадоесть, хотя, с другой стороны, я уже стал родным и привычным.
Меня всегда тянуло в режиссуру. Моя актерская корона осталась где-то в прошлом. Я работал с такими режиссерами, которые имели полномочия сказать мне правду в лицо, кто я есть. Так что я догадываюсь о своих возможностях и способностях. Поэтому всегда хотел перейти к более серьезным профессиям — ставить, продюсировать, креативно воплощать замыслы. Я умею организовывать процесс. Умею ругаться матом. (Смеется.) Умею просить прощения после этого. У меня есть все для того, чтобы стать режиссером или продюсером.
О Дон Кихоте
У меня будет юбилей, 60-летие. Мне предложили сделать спектакль на большой сцене, чтобы отметить. Я начал думать про произведение, попытался ассоциировать себя с кем-то. Вы не представляете, сколько я перечитал литературы. Шекспир, Мольер. Ужасался от обилия гениального текста, который нужно учить, а я же ленивый. И тут мне попался фильм Григория Козинцева «Дон Кихот» 1957 года. Играет Николай Черкасов — не оторваться. Бесподобное актерское существование, отчаянное, самоотверженное. Посмотрел дважды подряд и понял, что это великое кино. Так я и выбрал произведение для постановки. Хотя сегодня я больше похож на Санчо Пансу, но в душе я Дон Кихот. У меня есть идея, как это сделать. Когда-то я играл в 3D-мюзикле «Пола Негри». Зритель смотрел происходящее на сцене в специальных очках. Я хочу сделать то же самое с «Дон Кихотом» — музыкальный спектакль с экраном для 3D на сцене. Отснять красивые планы пейзажей и интерьеров, придумать графические переходы. Нужно только собрать волю в кулак, достать из себя юношеское, этот азарт. Уничтожить лень и сесть на коня.
Об армии трагикомиков
Девять лет назад я снял режиссерский дебют — фильм «Врач» — и хотел двинуться в сторону кинорежиссуры. Но дальше появились платформы, на рынке возник спрос на актеров среднего возраста, и я снова вернулся к актерской работе. Стали предлагать такие роли, которые для человека с актерским образованием были сплошными соблазнами. Читаешь диалог, и тебя вштыривает, срабатывает иллюзия кино. Включается воображение, а это самый мощный наркотик. Хотя у меня были написаны свои сценарии, сегодня их с десяток лежит. Но как режиссера, сценариста, автора меня не всегда воспринимают. Как музыканта — тоже. Сколько песен ни пишу, это так и остается моим хобби. Приношу на радио песню, и на меня смотрят как на того же Дон Кихота. Меня это не пугает. Зато мой зритель — веселый человек с хорошим воображением, с чувством юмора. Все-таки вы правильно сказали: я комик, точнее трагикомик. Мне нравится соединять реальность, безумие, юмор, фантазии. Видели «Подслушано в Рыбинске»? Там Тимофей Трибунцев такой. Или Стив Бушеми в «Киностудии», Паша Деревянко в «Домашнем аресте». Это наша армия трагикомиков.
О том, кто придумал пандемию
Впечатление такое, будто пандемию придумали киношники. Онлайн-платформы создали ковид, чтоб все сидели дома и смотрели сериалы. Помню, Тимур Бекмамбетов тогда увлекался скринлайфами. Мы дружим с Тимуром. За год до пандемии летели с ним в самолете, и я предложил ему сделать российский вариант скринлайфа. Дима Пинчуков написал прикольную пьесу в духе «Елок», и мы сняли комедию «Игрок», весь сюжет разворачивался на экране компьютера. Играли Саша Робак, Маша Шукшина, у меня — роль физика, который обманывает жену и ищет деньги. Планировали выйти в прокат, но Тимуру не понравился финальный монтаж, он хотел переделать и не успел — грянула пандемия. В тот же момент у нас с режиссером Олей Френкель был готов пилот «Инсомнии», снятый во Франции. Оля мне позвонила в расстройстве, говорит: все пропало, никому наше искусство теперь не нужно.
И вот сидим мы все по домам. Я вспоминаю, что Оля делала ситкомы, позвонил ей и тоже заговорил про скринлайф: что, если разыграть историю через экран? Через два дня у нас уже была готова первая серия. Отдали главную роль Саше Робаку. Собрали состав и сделали «#СидЯдома». Обратились к продюсерам Евгению Никишову и Валерию Федоровичу. Мы вышли в эфир через девять дней после того, как придумали проект, и это была находка для платформы Premier. Вдогонку стали появляться аналогичные проекты. Но первыми были мы. Ура!
О том, кто придумал завалить Гитлера
Очень люблю «Бёрдмэна» и «Однажды в… Голливуде». Какой прекрасный там Леонардо ДиКаприо, которого я, признаться, не особо любил. Он всегда был для меня «женским» актером. Есть такие актеры, которых любят дамы. Я на него так и смотрел. Для меня это скорее модели, нежели актеры. Даже когда его медведь заламывал в «Выжившем», я видел там только компьютерную графику и мечтал выслать ДиКаприо «Повесть о настоящем человеке» — пусть почитает. Но увидел его в «Однажды в… Голливуде» в сценах в вагончике, на репетиции — и позавидовал. А значит, признал. Жму руку.
Я с Тарантино выпивал раза три. Познакомились мы с ним в Нью-Йорке коротко. Потом был ММКФ, куда он приезжал. У меня тогда второй «Антикиллер» вышел. Мы так зажгли на вечеринке на набережной, что я Тарантино почти всю картину там и показал со старенького ноутбука. Мы сидели, выпивали, смотрели. Он мне рассказывал, что собирается снимать «Бесславных ублюдков», что у него есть идея прикольно завалить в кино Гитлера.
Спустя год мы снова встретились в Исландии. Естественно, он меня не узнал, поэтому познакомились заново. Была нелетная погода, нас посадили в каком-то городке и не выпускали в Рейкьявик. Мы выпивали в баре. Был канун Нового года. Тарантино летел куда-то к друзьям, а я — со своей группой выступать. Он мне опять рассказал про «Ублюдков». Поскольку я кое-что помнил из его предыдущего рассказа, то сам предложил ему завалить Гитлера. Он обрадовался: «Да! Я так и придумал! Потрясающая идея!»
Далее я спросил, может ли там поучаствовать русский артист. Он это воспринял с восторгом. Говорит: «У меня есть друг, он берет меня на частный борт. Может и вас взять. Полетели?» Я сказал, что со мной еще шесть музыкантов, и побежал к моим пацанам с криком «Нас берет с собой в Рейкьявик Тарантино!». Пока парни пытались убедиться, что я в своем уме и не наелся галлюциногенов, пока мы собирали вещи, Тарантино улетел без нас. Мы пришли — его нет. В общем, он нас не дождался. С тех пор, когда у нас задержка рейса, мои музыканты просят меня набрать Тарантино.
О свойстве нашего времени
Безумный рыцарь, сошедший с ума милиционер-заика, странный психоаналитик — мне кажется, всё не случайно, это основная черта нашего времени. Пир во время чумы никто не отменял. То, чем мы сейчас занимаемся, описывал еще наш пророк Александр Сергеевич Пушкин. Помните: «Когда могущая зима, // Как бодрый вождь, ведет сама // На нас косматые дружины // Своих морозов и снегов, — // Навстречу ей трещат камины, // И весел зимний жар пиров». Так и мы сейчас пытаемся выжить и ожить. Лечим наши души. Безумие — актуальная, очень заразительная тема, и моя интуиция мне это подсказывает. Управлять им — великое предназначение искусства. Наконец-то я сказал что-то умное. Запишите.
Что Гоша Куценко смотрит и вам советует
У нас недавно выходила картина «Красный шелк», я ее сопродюсировал, и мы в прокате попали под «Пророка». Фильм про Пушкина нас буквально проглотил. Конечно, у нас были сборы, но не такие, как мы ожидали. Я пошел посмотреть «Пророка», чтобы понять, в чем его секрет. Понял: они нашли ту публику, которую искали мы. То, что фильм поддержала молодежь, — чуть ли не главный признак успеха сегодня. Я увидел хороший мюзикл, несмотря на то что там довольно средний текст в треках, но он органично контрастировал с произведениями Александра Сергеевича. Возможно, в том и была задумка — показать упрощение поэзии в современном мире. Кино дерзкое настолько, насколько дерзок был сам Пушкин. И характер, и дух фильма выбраны верно. Я уже знал финал картины. (Смеется.) Но если бы был режиссером, то повторил бы твист Тарантино (из «Бесславных ублюдков» и «Однажды в… Голливуде»), позволил бы кинематографу одолеть историю, и Александр Сергеевич с Дантесом могли бы, примирившись, уйти с дуэли в ближайший бар на Черной речке.
Когда готовлюсь к роли, то часто смотрю картины, сериалы, которые мне рекомендуют режиссеры. Не помню, кто именно мне посоветовал сериал с Эль Фаннинг. Да, его критикуют за извращенную сатиру над русской историей. Но мне всегда нравилась самоирония, это очень соответствует моему характеру. Меня это не обидело, а насмешило, а вот в нашумевшей «Аноре» — наоборот. Самоирония в «Великой» зацепила и оказалась созвучной моему чувству юмора, пониманию сатиры как таковой, которая может ходить по головам, жанрам и вытворять все, что ей хочется. Посмотрите только, как в их интерпретации выглядит граф Ростов — он афроамериканец. Или Пётр (Николас Холт), типичный мажор-самодур. И вообще, все было весело, глупо и современно, хотя речь шла о власти, будущем страны и народа. Эль Фаннинг — феноменальная актриса, очень реалистичное существование в фарсе, чему нам надо поучиться у западных актеров.
Прикольный комикс! У меня есть недостаток, он же достоинство: я легко превращаюсь из зрителя в критика и из взрослого мужика — в ребенка. У меня хорошо развита интуиция. И если кино, даже если это студенческая короткометражка, заставляет мою интуицию работать, я становлюсь зрителем. Если же нет, то буду критиком. «Майор Гром» не только интуицию пробудил быстро, но и превратил меня в того самого ребенка, который не может оторваться от красочного комикса — боевика Олега Трофима. В итоге добро восторжествовало благодаря чудесным Тихону Жизневскому, который, кстати, дебютировал у нас в «Дикарях», и Александру Сетейкину, который сыграл моего сына в сериале «Хутор». Мы сдружились с Сашей. Он такой современный Олег Даль — глубокий драматический артист, способный комедийно существовать в кадре. Я ему перезвонил после просмотра, поздравил. Рад дружить с таким молодым талантливым актером. Учу его сейчас петь в нашем музыкальном проекте «Киноконцерт».
Я буду сниматься у Антона Маслова в новом сказочном проекте, поэтому недавно сел смотреть его сериал по «Последнему богатырю». Мои дочки были рядом. Скажу, что вторая часть сериала — это уже абсолютно взрослое кино для любителей фэнтези. Детям иногда было немного страшновато и сложно, я даже у Антона уточнял кое-какие детали. Очень понравился Витя Хориняк, с которым я играл в двух картинах («Непослушник 2» и «Непослушники»), помню его еще по «Кухням», но благодаря сериалу открыл в нем совершенно другого артиста. Он играл характерно, даже напомнил Джима Керри. Мне это доставило огромное удовольствие. Увижу Витю — обниму. Еще я понял, что Антон Маслов — большой мастер, фанат своего дела. Мне с ним придется работать, и, чувствую, я хлебну. (Смеется.)
Закончу список рекомендаций нашим великим произведением. С этим фильмом у меня ассоциируется все советское кино, это его квинтэссенция. Легендарные Рязанов и Брагинский. Плеяда великих актеров, некоторых из них мне доводилось встречать. Олег Николаевич Ефремов руководил Школой-студией МХАТ, и мне посчастливилось быть на его репетициях, слышать его голос. Андрей Миронов — мой кумир. Любимый Евгений Александрович Евстигнеев. И конечно, Иннокентий Михайлович Смоктуновский. Для меня их игра в этом фильме и была примером величайшей актерской самоиронии. Наверное, я стал актером отчасти из-за этого фильма. Не уберегся от этого автомобиля актерской судьбы.
Все серии «Чужих денег» вышли на «Иви» и START. Также сериал можно посмотреть на Кинопоиске в подписке Плюс с Амедиатекой и START.
Автор: Андрей Захарьев
Фото: Дарья Малышева для Кинопоиска