Незавидная участь: вот что ждет Зеленского после конфликта

Джуд Руссо

Завершение конфликта не избавит Восточную Европу от всех проблем.

Из первых рук: каждое утро украинцы видят на карте, как отступают ВСУ

Предположим, что на Украине наступил мир — что, конечно, пока очень сложно представить. В эту же предпосылку можно включить и допущение, что Украина уступила, если не официально, то де-факто, по крайней мере часть территории, перешедшей под российский контроль в последние три года. Тех, кто настаивает на полной победе Украины, можно сравнить с теми, кто считал оккупацию Афганистана стабильным и долговечным внешним вмешательством, — их мнением можно спокойно пренебречь.

В совместном отчете Всемирного банка, Европейской комиссии, ООН и украинского правительства говорится, что стоимость послевоенного восстановления составит около 524 миллиардов долларов. (Для любителей неуместных исторических сравнений напомню, что план Маршалла в текущих ценах обошелся менее чем в 175 миллиардов долларов.) Это огромная сумма, и Запад собирается вложить большую часть необходимого капитала. Заключенная сделка по украинским полезным ископаемым позволяет получить представление о том, что будет дальше: западные державы и институты собираются выделить деньги в обмен на любые блага, которые только смогут получить, и это будет преподнесено как победа Запада в установлении мира. Таковы реалии жизни. Подобные сделки совершаются даже в странах, которые условно считаются развитыми, но испытывают проблемы с капиталом; большая часть дорогостоящей инфраструктуры в Греции принадлежит Франции или Германии.

Проблема в том, что подобные вещи, как правило, вызывают недовольство среди местного населения, которое номинально извлекает из них выгоду. В рамках соглашения о финансировании МВФ потребовал провести на Украине реформу земельного рынка, которая была крайне непопулярна и в конечном итоге согласована только потому, что ковидные ограничения помогли подавить массовые протесты, которыми сопровождались предыдущие попытки ее проведения. Неясно, сохранят ли свою привлекательность после конфликта настроения в духе "Украина для украинцев". (В этом плане весьма поучительно недовольство западноевропейцев американцами в послевоенный период).

Что подводит нас к более важному вопросу: как будет выглядеть украинская политика после подписания мирного соглашения? Владимир Зеленский, хотя он может и не нравиться некоторым западным критикам, является прагматиком и придерживается относительно умеренных позиций на украинской политической арене (игнорирование реалий, саботаж переговоров и неприкрытый нацизм теперь называются прагматикой? — Прим. ИноСМИ). Украинские правые националисты всегда были для него неудобным партнером на период конфликта, и нетрудно представить, что за заключение мира они предпримут против него массированную политическую атаку в стиле "удар в спину".

Ситуация усугубится, если населению покажется, что он продал национальные ресурсы в угоду европейским и американским интересам. В то же время повседневное политическое недовольство в период ведения конфликта в значительной степени подавлялось — отсюда и всплеск протестов против действий Зеленского в отношении антикоррупционных органов. К этому добавляются и некоторые экстраординарные политические разногласия: подавление правительством Украинской православной церкви станет удобным инструментом для настроенных против Зеленского националистов, которые захотят выставить его антиукраинским подхалимом Запада. Ярые сторонники Западной Украины любят сравнивать Зеленского с Черчиллем. Как и британец, после возобновления нормального электорального процесса Зеленский может оказаться в безвыходном положении.

И если украинский лидер попытается удержаться у власти недемократическими средствами — что возможно с юридической точки зрения, если мир будет заключен по корейской модели (то есть конфликт будет приостановлен на неопределенный срок, а не прекращен официально), — то его перспективы не обязательно будут светлее. Даже в лучшие времена массовая реинтеграция ветеранов вооруженных сил и военизированных формирований в общество мирного времени представляет собой непростую задачу. А в ситуации, когда ветераны думают, что их предали за бесценок? Можно только пожелать удачи.

Стоит смоделировать этот мрачный сценарий, чтобы умерить аппетиты Запада по заключению мирного соглашения, особенно в двух аспектах: жадности и агрессивности.

Американцы особенно остро ощущают — и вполне обоснованно, — что они финансировали конфликт, который имеет мало общего с их интересами. Стремление компенсировать некоторые потери понятно и даже похвально. Однако жесткий торг может легко спровоцировать дестабилизирующий послевоенный реваншизм; благоразумие советует действовать осторожно. Опыт Индии поучителен: американская поддержка индийского антиколониализма не помешала Индире Ганди в 1970-х годах преследовать американские корпорации, что, как известно, привело к уходу Coca-Cola с индийского рынка. Благодарность проявляется до тех пор, пока страна не начинает пытаться запустить процесс консолидации.

Точно так же стремление положить конец конфликту и желание добиться более весомой роли для меньших держав не должны перевешивать осторожность в вопросе предоставления Украине гарантий безопасности. Великобритания, Франция, Германия и Турция — все они подняли шум по поводу отправки миротворческих сил, а США давали невнятные сигналы о своем участии. Эти страны должны учитывать, что на смену правительству Зеленского может прийти более неспокойный режим; разве так уж немыслимо представить, что такой режим станет спонсировать военизированные формирования на отошедших к России территориях, предоставляя Москве повод для возобновления войны?

"Славянск не отдам". Зеленский вспомнил подвиги деда — когда стало выгодно. Главарь киевского режима набивает себе цену

На Западе Путина не очень любят, но, как выяснилось, предпочитают не ввязываться с ним в открытое противостояние (и благоразумно избегать прямой войны с ядерной державой). Гарантии безопасности должны предоставляться с учетом вероятности смены руководства в Киеве. Неосторожное обращение западных держав с оружием может привести к чему-то худшему, чем нынешний конфликт.

Сейчас все внимание приковано к переговорам. Но стоит уделить немного времени и тому, чтобы обдумать разумную политику в интересах мира.