Статус человеческого эмбриона. Российская судебная практика

Предлагаю обсудить выразительный пример из российской судебной практики, который обнаружила коллега Лапаева В.В. Когда я получал юридическое образование, подобный пример был возможен лишь в фантастической литературе. Поэтому приберёг его на предновогодние дни, когда сказочные сюжеты более уместны. И не ругайте меня, что история с дурным концом. Как вы знаете, в судебной практике это не редкость. Да и по оценке финала не все со мной согласятся…

Итак, женщина, прошедшая одну неудачную процедуру ЭКО, после (но не вследствие) которой у нее скончался муж, намеревалась продолжить лечение бесплодия, реализуя свое право на несколько процедур ЭКО по полису обязательного медицинского страхования. Однако ей было отказано в этом сначала клиникой, а затем судом, потому что супружеская пара, по всей видимости, ошиблась при заключении соглашения о криоконсервации эмбрионов, имеющей для процедуры ЭКО сугубо вспомогательный характер. Вероятно, супруги не придали значения дефекту стандартного соглашения, предложенного клиникой – в нем стороны заявили о прекращении хранения эмбрионов в случае наступления смерти одного из супругов. По крайней мере, как показали дальнейшие события, предполагаемая мама такое заявление делать не хотела или не поняла его смысл.

В итоге несостоявшаяся мама не смогла даже получить собственные эмбрионы или добиться их сохранения, чтобы продолжить борьбу за свои репродуктивные права и дойти до Верховного Суда, где у нее, по мнению В.В. Лапаевой, были бы хорошие шансы выиграть дело. Истица пыталась, в частности, доказать в районном суде, что может наследовать эти эмбрионы после смерти мужа, но ей было отказано. Суд указал, что эмбрион, как и иные органы и ткани, исключен из гражданского оборота, поэтому не может быть предметом наследования. Кроме того, использование эмбрионов после смерти мужчины ущемило бы его право на свободное волеизъявление. Поэтому по договору о криоконсервации эмбрионы подлежат уничтожению. Таким образом, получается, что у женщины нет права дать жизнь своему эмбриону и иметь ребенка от умершего мужа, который при жизни хотел от нее этого ребенка. См. решение Советского районного суда Ростова-на-Дону по делу № 2-2540/2018 от 30.07.2018. С его текстом можете ознакомиться здесь: https://xn--90afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai/35603427

Что я предлагаю обсудить:

1. Как бы вы оформили исковые требования, если бы представляли истицу?

2. Изменилась бы перспектива дела в этом случае (при иных основаниях и предмете иска), как полагаете?

3. Действительно ли истица могла бы добиться успеха в Верховном Суде РФ и при существующем раскладе, как полагает Лапаева В.В., когда б эмбрионы не уничтожили?

4. Было бы решение суда иным с тем же иском, но если бы дело слушалось не пять лет назад, а ныне, когда 2024-й объявлен годом семьи, семья с детьми отнесена к нашим традиционным ценностям и все такое?

5. Надо ли что-то менять в нашем законодательстве по данной теме? Если да, то что и почему?

С интересом прочту ваши комментарии и по другим моментам, если сочтете их важными. Только обоснуйте…