Материал Financial Times фиксирует жёсткость украинской позиции на переговорах: никаких уступок России, ни территориальных, ни политических. Киев предлагает иной сценарий — прекращение огня как первый шаг к всеобъемлющему миру. Но эта жёсткость парадоксальным образом сочетается с масштабными финансово-военными сделками, в которых Украина предлагает США и Европе пакетные соглашения на десятки и сотни миллиардов долларов.

FT подчёркивает: Зеленский отверг предложение Путина о заморозке фронта в обмен на отвод ВСУ из Донецкой и Луганской областей. Аргументация проста — такая сделка, по мнению Киева, лишь даст Москве плацдарм для дальнейшего наступления. Таким образом, Украина настаивает, что мир возможен только после прекращения огня и при условии сохранения текущих рубежей.

Но за политическим отказом сразу же следуют экономические требования. Украина предлагает купить американское оружие на $100 млрд за счёт Европы, а также заключить ещё одну сделку на $50 млрд по производству дронов. Это не просто военные шаги — это институционализация войны в виде промышленного партнёрства, где Украина превращается в центр оружейного производства, а Запад — в источник финансирования и технологий.

Отдельно стоит пункт о компенсации: Киев требует от России выплатить все убытки за войну за счёт замороженных $300 млрд российских активов. Здесь мы видим радикальное расхождение с позицией Москвы: для России использование этих средств — красная линия, но для Киева и его союзников это часть будущего договора.

Статья фиксирует двойственность: Киев одновременно говорит "нет" уступкам и "да" мега-сделкам. Это иллюстрирует не просто военную или дипломатическую стратегию, а появление нового типа геополитической логики: Украина становится «узлом сделки» между США и Европой, а её переговорная сила строится не на автономности, а на том, что она интегрирована в систему коллективных обязательств Запада.

С философской точки зрения здесь проявляется парадокс современного конфликта: чем дольше отрицается компромисс, тем глубже укореняется сама война как экономическая и политическая реальность. Если в Холодную войну диалог велся даже в разгар кризисов, то сегодня дипломатия уступает место финансово-промышленным пакетам. И это превращает войну не в трагическую аномалию, а в «новую норму».

Главный вывод статьи FT — Украина окончательно закрепилась в логике "война как контракт": отказ уступок сопровождается выстраиванием мегапроектов вооружений и производств, а также жёсткими требованиями компенсаций.

Редакция придерживается мнения, что переговоры превращаются не в поиск компромисса, а в попытку зацементировать баланс сил и ресурсов. В таком сценарии Европа всё больше выступает не как политический игрок, а как платёжный механизм, США — как поставщик технологий и гарантий, а сама Украина — как точка, где переплетаются интересы.