ВС запретил государству изымать участок после истечения срока давности
В 2017 году злоумышленник по поддельным документам зарегистрировал право собственности и поставил на кадастровый учет участок, который принадлежал Министерству имущественных и земельных отношений Тульской области. В 2020-м преступник продал объект Андрею Семакину*.
В 2023-м чиновники взыскали с Семакина и злоумышленника 1,6 млн руб. в счет возмещения материального ущерба, причиненного преступлением. В том же году они обратились в суд, чтобы истребовать участок из чужого незаконного владения. Семакин подал встречный иск и попросил признать его добросовестным приобретателем земли.
Ленинский районный суд Тульской области удовлетворил требования ведомства (дело № 2-26/2024). Первая инстанция указала, что ответчик приобрел спорный участок у лица, который получил его на основании подложных документов, поэтому суд может истребовать его из чужого незаконного владения. В удовлетворении встречного иска отказали. Апелляция с этим подходом согласилась. Спорное имущество перешло к злоумышленнику, а потом к Семакину без волеизъявления истца, поэтому истребовать участок можно даже у добросовестного приобретателя, решил суд. Кассация поддержала такие выводы.
Три инстанции также отметили, что истец не пропустил трехлетний срок исковой давности. Они посчитали, что министерство узнало о нарушении своего права в 2021 году при вынесении постановления следователя о признании ведомства потерпевшим по уголовному делу, а не при совершении сделки в 2017-м.
Спор дошел до Верховного суда (дело № 38-КГ25-1-К1). В кассационной жалобе Семакин настаивал, что в момент совершения сделки и после приобретения спорного участка действовал добросовестно, принимал все возможные меры для выяснения прав продавца, вел себя разумно и осмотрительно. Кроме того, он указал, что возместил материальный ущерб, причиненный совершенным преступлением. По мнению коллегии по гражданским делам, нижестоящие инстанции не оценили эти аргументы.
Также ВС не согласился с выводами судов о сроках исковой давности. Коллегия напомнила, что срок исковой давности начинает течь не в момент совершения процессуального действия по делу, а в момент, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто надлежащий ответчик по иску о защите этого права.
Решения нижестоящих инстанций отменили, дело направили на новое рассмотрение. В августе иск снова поступил в суд, но решение по нему еще не вынесли (дело № 2-1687/2025).
О защите добросовестного приобретателя и исковой давности
Обстоятельства спора свидетельствуют, что ответчик вел себя добросовестно: он приобрел земельный участок в возмездной сделке и перечислил деньги, что подтверждается распиской. Кроме того, он открыто его осваивал — благоустроил, возвел здание, проложил сети, говорит Анна Жолобова, управляющий партнер, руководитель практики недвижимости и строительства московского офиса КА
Суд показал, что не каждый иск государства об изъятии земельного участка в публичную собственность заканчивается победой последнего.
ВС также указал, что на момент рассмотрения спора материальный ущерб погасили в полном объеме. А значит, возврат изначального земельного участка в публичную собственность следовало бы рассматривать как неосновательное обогащение госказны, считает Жолобова.
Еще один важный вывод ВС касается сроков исковой давности. Коллегия указала, что для определения срока нужно ориентироваться не на дату вынесения постановления следователя о признании министерства потерпевшим, а на момент, когда истец узнал (должен был узнать) о нарушении своего права, то есть на дату сделки, отмечает юрист.
Это может иметь значение в ситуациях, когда государство, утратившее имущество десятилетия назад, внезапно узнает об утрате из материалов уголовного дела, хотя должно было узнать задолго до этого из публичных источников, например ЕГРЮЛ и ЕГРН, говорит управляющий партнер юридической фирмы Сергей Водолагин.
Отсчет срока давности с момента процессуального действия по уголовному делу либо акта прокурорского реагирования сводит на нет сам институт давности, позволяя его бесконечно «обновлять», считает адвокат, партнер Александр Свинцов. Критическая оценка такого подхода Верховным судом — позитивный сигнал: добросовестные приобретатели смогут получить эффективную защиту в спорах, касающихся существенных активов.
«Практика деприватизации, когда оспаривается право собственности, возникшее много лет назад, не способствует стабильности гражданского оборота, увеличивает и без того существенные юридические риски для инвестиций. Как вкладывать и строить, когда никто не может быть уверен в своем праве собственности?», — задается вопросом Свинцов.
По словам Жолобовой, новый судебный акт не станет практикообразующим, но если подобные решения будут появляться чаще, то риски для хозяйствующих субъектов снизятся.
* Имя и фамилия изменены редакцией.