«Не могла оторвать глаз»: 100 лет татарскому оперному певцу – народному артисту СССР

Айдар Файзрахманов заслуженный артист РФ, народный артист РТ, художественный руководитель Татгосфилармонии им. Тукая

— Самое интересное, что я знал Азата Аббасова до того, как познакомился с ним в оперном театре. Я его знал уже с детства, по его песням, которые звучали по радио. И то, что я с ним буду петь в одном театре имени Мусы Джалиля, для меня это было уже такое откровение.
Я пришел в театр в 1981-м, он еще работал, пел в «Борисе Годунове» Самозванца, в «Башмачках», в «Джалиле». Меня всегда поражал его профессиональный подход, максимально профессиональное отношение к своей работе. Мы были с ним в одной гримерной, я только пришел, чтобы готовиться к выходу, а Аббасов уже готов идти на сцену, уже положил грим, уже в костюме к спектаклю сидит. Вот это меня всегда поражало, я своим воспитанникам всегда говорю, что таким и должен быть настоящий профессионал. Он не должен приходить за пять минут до начала. Аббасов уже был и распетый, и подготовленный.
И еще меня удивляло, когда спектакль заканчивался, мы на сцене фотографировались, своим мнением друг с другом делились. Прихожу в гримерку, а Азат Зиннурович уже разгримировался, переоделся в «гражданское» и уходит. Мы все время сталкивались с ним в дверях гримерки. Он бегом-бегом с работы уходил. Что поразительно, он одевался всегда очень легко. Видимо, очень закаленный человек, практически спортсмен
Очень доброжелателен был к молодым. Когда я пришел в театр, то еще в спектаклях не участвовал, но меня уже включали в программу концертов. И когда я был единственным тогда исполнителем, который играл на баяне и сам пел, то Аббасов просто сидел за кулисами, всегда говорил: «Надо же, сам играет, сам поет».
Еще он всегда очень объективно, очень четко, профессионально давал оценку вокалистам, он еще был в художественном совете на радио Татарстана. Помню, что очень доброжелательно отреагировал на мои первые записи. Говорил, Айдар, тебе так и надо петь, ты настолько профессионал, на ура прошли твои две песни, давай дальше. Он был такой эмоциональный. И я очень счастлив, что застал жизнь вот такого высокого профессионала.
Он был практически единственным исполнителем множества главных партий. И Герцога в «Риголетто» пел, и Фауста в опере Гуно, и Альфреда в «Травиате». Это я мировую классику перечисляю, не говоря уже о национальных операх.
Аббасов был ростом метр восемьдесят ростом, выше меня, я всегда себя чувствовал рядом с ним таким мальчиком.

Зиля Сунгатуллина народная артистка РФ и РТ, завкафедрой вокального искусства КГК им. Жиганова

— Он был очень положительным, добродушным человеком. Очень талантливый актер. Я его застала в спектаклях «Борис Годунов», потом в татарском спектакле «Наемщик», он играл очень хорошо, интересно. В то время по телевизору часто показывали спектакли. Я видела многие его партии. Он пел Альфреда в «Травиате», Джалиля в опере Жиганова. Мы гордимся, что у нас был единственный народный артист СССР в нашем театре.
С годами у него даже вокал стал лучше. Когда он пел в опере «Борис Годунов», я удивлялась, как ровно, насыщенно и наполненно звучит его голос. Значит, у него школа хорошая была, раз даже в возрасте звучал хорошо.
Он сам не преподавал, но советы молодым давал. Все время критиковал молодых артистов, у которых голос форсирует, надрывается, давал нужные для молодых людей замечания. Правильно, если не форсировать, то голос надолго сохранится свежим, молодым. Так, вроде бы не притязательно, не специально, а вот если прислушаться к его советам, то очень много полезного молодые взяли бы.
На звание народного артиста СССР в театре им. Джалиля было два претендента. Но Фахри Насретдинов, но он уже в это время в театре не работал, ушел на пенсию. А Азат Зиннатович уже был в труппе. Поэтому не могли дать другому, который уже не в штате. Очень расстраивался Фахри Хусаинович, его же называли «татарский Лемешев». Я думаю, что в то время Азату Зиннатовичу немного повезло. Там же квота какая-то была, каждая автономная республика могла только по одному народному артисту СССР иметь. Наверное, так было, не как сейчас, когда звания раздают. Тогда вот так было, коммунистические времена. Даже в учебных заведениях квота была на профессоров, на доцентов, сколько-то должно быть. Не потому, что человек достойный созрел до такого звания. Мне кажется, вот это не совсем корректно было.
Азат Зиннатович прожил такую длинную творческую жизнь и достойно, достойно ушел с голосом. Многие оперные артисты теряют голоса, они просто место занимают, а петь уже особо не могут. А он Шуйского очень достойно пел в «Борисе Годунове» уже в пожилом возрасте.
Он и актер был незаменимый — и в татарских, и в зарубежных, и русских операх, везде. У него репертуар очень большой был. Он был нужен театру и был очень востребован. Активную творческую жизнь прожил. В то же время успел сделать очень много записей на радио. Очень много в золотом фонде наших татарских композиторов произведений в исполнении Азата Зиннатовича — песни, романсы. Очень приятно послушать.
Говорили, что он заядлый рыбак был. Они все рыбаки — Фахри Хусаинович тоже. Молодежь не понимала — смеялись, хохотали, изображали этих рыбаков. Хобби у них такое было. В жизни Азат Зиннатович был очень общительной и открытый. Не звездился, несмотря на то, что он народный артист СССР. Для него эти звания как будто бы и не существовали. Ну и правильно, чем талантливее человек, тем он доступнее м открытее. Также я могу привести в пример Мстислава Ростроповича, с любым человеком мог заговорить очень открыто, просто не строил из себя кого-то, не звездился. Это показатель таланта человека. Очень человечный был Азат Зиннатович, такой доброжелательный. Всегда спектакль послушает, хорошие слова скажет.

Венера Ганиева народная артистка РФ и РТ

— Я пришла в 1982-м году в театр им. Джалиля, в стажерскую группу. Затем, в 1983-м году я стала солисткой, но уже будучи стажером, мне посчастливилось участвовать с Азатом Зиннатовичем в одном спектакле. Это был мой первый спектакль — оперетта Имре Кальмана «Цыган-премьер». Вообще мне очень посчастливилось работать с выдающимися солистами нашего театра имени Мусы Джалиля и среди них как раз был Азат Зиннатович. Он единственный солист, у которого было звание народного артиста СССР.
Знаете, он с отцовской любовью ко мне относился. Я была молодая, начинающая. Он помогал мне всегда своими советами. Он был один из опытных оперных певцов. И актерски он мне здорово помог. Среди солистов оперного театра он также еще был приглашен в свое время в Камаловский театр играть в «Голубой шали». И потом я эту эстафету в общем-то продолжила, тоже была приглашена в Камаловский театр участвовать в спектакле «Голубая шаль».
Когда я с ним участвовала в спектакле «Цыган-премьер», он играл главную роль, скрипача. И я всегда следила за ним, я не могла оторвать от него вообще глаз. Он так играл… Он даже не играл, он жил всегда на сцене. Всегда верили мы в то, что он делал, это было настолько правдоподобно, настолько он перевоплощался актерски, что действительно вот перед нами стоит цыган-премьер. И голос у него звучал всегда сочно. И всегда он был в замечательной форме. Все-таки старое поколение, мы от них многому чему научились. Действительно, они наши учителя. Это не только Азат Зиннатович, много-много можно назвать певцов, которые были нашими учителями именно в театре.
Затем я с ним еще пела в спектакле «Башмачки». До сих пор я помню его роль, великолепно он играл. Хоть у него немного было вокала, арий таких серьезных, но у него была одна такая сцена, связанная с вокалом, и он, даже будучи в таком возрасте, всегда шикарно звучал.
Он действительно гениальный. Гениальный был артист, гениальный был певец, вокалист. Я думаю, не просто так получил звание народного артист Советского Союза. Я у него неоднократно пела на его юбилейных вечерах и концертах