Ничто не кричит о том, что военное решение палестино-израильского конфликта – это не решение, громче, чем череда недавних «ошибок» израильских военных.

Три заложника-израильтянина сумели сбежать из плена ХАМАСа, но были застрелены солдатами ЦАХАЛа, несмотря на то, что заложники кричали на иврите и размахивали белым флагом. Предварительное расследование показало, что они были убиты из-за того, что солдаты не соблюдали правила ведения боевых действий.

Как не вспомнить тут еще один недавний эпизод, когда вооруженный израильтянин Юваль Кестельман пристрелил террориста в Иерусалиме, но сам был застрелен прибывшим на место резервистом, несмотря на то, что отбросил оружие и попытался показать, что не представляет опасности. Полиция, которая это расследовала, попыталась скрыть улики.

Кроме того, военная полиция ЦАХАЛа ведет расследование инцидента, в котором военные на Западном Берегу стреляли в двух палестинцев с близкого расстояния. Это было зафиксировано камерами наблюдения, кадры опубликовали правозащитники.

Ну и уж совсем незначительная по сравнению со всем описанным выше, но отвратительная по всем другим критериям выходка солдат ЦАХАЛа, которые распевали ханукальные песни и еврейские молитвы в громкоговоритель в мечети в Дженине.

Все это произошло в промежуток примерно в две недели. Эти случаи стали достоянием общественности – а сколько таких инцидентов не стало? По скольким людям с белым флагом велась стрельба? Сколько палестинцев было убито в обход правил открытия огня? Сколько бессмысленного унижения было причинено?

Это не просто ошибки отдельных военных. Это продукт культуры, в которой жизни людей определенной национальности ничего не стоят. В которой солдат стреляет не потому, что он в опасности, а потому что он может. В которой армия существует не только для защиты своего населения, но и для унижения чужого.

Эльор Азария, который, будучи солдатом ЦАХАЛа, в 2016 году выстрелил в голову уже обезвреженному, лежащему на земле палестинцу, стал для части израильтян национальным героем. Сегодня эта часть была бы, вероятно, заметно больше. После коллективной травмы 7 октября и реакции израильского политического руководства надежда на то, что это изменится, кажется, совсем умирает.