«…И смерть пришла. Но ей претило разлучать тех, кого жизнь так тесно сплотила, и она взяла Их всех семерых, соединённых одною верой и одною любовью.

Я прекрасно сознаю, что события говорили сами за себя. Всё, что я мог бы добавить, — как бы ярко волнение ни оживляло в моей душе этих дней, полных ужаса, которые я снова переживал порою час за часом, — всё это показалось бы пустословием и неуместною сентиментальностью по сравнению с потрясающим значением фактов.

Я однако непременно хочу высказать здесь следующее убеждение: невозможно, чтобы Те, о которых я говорил, напрасно претерпели своё мученичество. Я не знаю ни того, когда это будет, ни как это произойдет; но настанет без сомнения день, когда озверение потонет в им самим вызванном потоке крови, и человечество извлечёт из воспоминания о Их страданиях непобедимую силу для нравственного исправления.

Какое бы возмущение ни оставалось в душе и как бы ни было справедливо отмщение, было бы оскорблением Их памяти желать искупления кровью.

Государь и Государыня верили, что умирают мучениками за свою Родину — Они умерли мучениками за человечество. Их истинное величие не проистекало от Их Царственного сана, а от удивительной нравственной высоты, до которой Они постепенно поднялись. Они сделались идеальною силой. И в самом своём уничижении Они были поразительным проявлением той удивительной ясности души, против которой бессильны всякое насилие и всякая ярость и которая торжествует в самой смерти.»

Так заканчиваются мемуары «Император Николай II и Его семья» Пьера Жильяра, в которых личность Царя, Царицы и всей Августейшей Семьи предстают в необычайной красоте благородства, величия и смирения.

Пьер Жильяр родом из Лозанны (Швейцария). Там он закончил университет, и в 1904 году отправился в далекую Россию учить детей герцога Лейхтенбергского французскому языку. Молодой учитель, строгий, скромный, терпеливый, хорошо зарекомендовал себя в качестве педагога и глубоко порядочного человека. Уже в 1905 году ему предложили почётное место гувернёра в доме Императора. Жильяр, конечно, согласился. На долгие годы он стал учителем Царевен и воспитателем Цесаревича.

На первых занятиях, желая убедиться в качестве преподавания, присутствовала Императрица. После нескольких посещений уроков она убедилась, что новый учитель – прекрасный педагог. Жильяр в своих мемуарах пишет: «От первых месяцев я сохранил совершенно отчётливое воспоминание о крайнем интересе, с каким Императрица относилась к воспитанию и обучению своих детей, как мать, всецело преданная своему долгу. Вместо высокомерной, холодной Царицы, о которой мне столько говорили, я, к величайшему удивлению, нашёл женщину, просто преданную своим материнским обязанностям».

Пьер Жильяр жил бок о бок с Царской Семьёй и в Царском селе, и в Ливадии, и в Ставке; участвовал в Её поездках по России и фронту, неотлучно сопровождая Цесаревича. Перед ссылкой в Тобольск Жильяр написал отцу в Швейцарию: «Я готов к любому возможному исходу событий и не боюсь того, что меня ожидает. Полагаю, что должен дойти до конца… Божией милостью насладившись счастливыми днями, разве не обязан я разделить с Ними бремя невзгод?»...

В ссылке он морально поддерживал Царскую Семью, претерпел с Нею все невзгоды. Вместе с Сиднеем Гиббсом, они самоотверженно ухаживали за Цесаревичем во время болезни, проводя возле Него бессонные ночи, но по прибытии в Екатеринбург они были насильственно отстранёны чекистами от Царской Семьи.

После сверившегося злодеяния Цареубийства, он остался в Сибири и помогал следователю Николаю Соколову. В 1920 году Пьер Жильяр вернулся в Швейцарию, пройдя с белыми войсками весь путь отступления до Дальнего Востока. «Я видел, как пала одна из величайших Империй мира» — уже находясь на палубе корабля записал Жильяр в своём дневнике.

В 1922 году Пьер Жильяр женился на няне Царских детей, Александре Теглевой, которая, также случайно избежала расправы. Умер в возрасте 83-х лет, оставив после себя не только добрую память, но и многочисленные воспоминания, вошедшие в книгу, которую обязан прочитать каждый (!) добрый русский человек.

#русскиесупергерои