Народный артист РФ Евгений Миронов рассказал сыктывкарцам, почему врачи и учителя уйдут, а артисты останутся

В искусстве не бывает первых, вторых, третьих мест. Все субъективно. Об этом на творческой встрече с представителями театров малых городов России сказал художественный руководитель Театра наций, народный артист РФ Евгений Миронов.

Встреча прошла в Театре оперы и балета Коми 27 мая в рамках Фестиваля театров малых городов России.

Напомним, фестиваль, который стал неотъемлемой частью театральной карты страны, открылся в столице республики в преддверии 245-летия Сыктывкара.

Актерская профессия остается на первом месте в жизни Е.Миронова, потом уже идет художественное руководство, продюсирование. Поэтому артист предложил собравшимся поговорить о профессии и о том, почему ее не сможет заменить ИИ.

В его судьбе сначала было жесткое педагогическое воспитание народной артистки СССР Валентины Ермаковой. После хорошего диктата в Саратове — демократизм Олега Табакова.

Школа Табакова стала для Миронова жутким сомнением в собственных силах. Табаков показывал, как не надо делать, и Миронов понимал, что никогда так не сможет.

Потом был второй этап становления личности: а в чем моя ценность, а как я могу, чем я отличаюсь. А затем третий этап - учителя-режиссеры. 

В актерском деле важна интуиция, конечно, ее надо уметь слышать, сказал Миронов. Надо уметь слышать свое сердце. Оно помогает делать правильный выбор.

Выбор, куда идти, всегда есть, особенно когда артист встает на ноги. Идти, делая несоразмерные шаги, упасть, разбиться, но идти.

По его словам, в русской театральной традиции сложились шаблоны: простак, социальный герой, герой-любовник. 

"Я внутренне протестовал, мне казалось, что я герой-любовник, а Табаков говорил "посади тебя на сцене на горшок, все обрыдаются". Я в какой-то момент понял, что мне мало, мне надо дальше учиться и ломать, ломать стереотип — и это выбор".

Роль Ивана Карамазова — тяжелейший опыт в его карьере. Спектакль был построен на Иване, на воспоминаниях его воспаленного мозга. Миронову предстояло молчать весь спектакль, а у других артистов - прекрасные роли. 

"Я от ужаса, что не могу использовать навыки и свой предыдущий успешный опыт, увидел внутреннюю жизнь своего персонажа", - рассказал Е.Миронов.

И этот внутренний диалог на 3 часа Миронов освоил — ему ничего не стоило просто стоять. Но это было не просто. Это был процесс и это самое важное в русском театре. Например, в китайском театре, и не только там, этот процесс отсутствует. Научиться этому сложнее всего. Но им можно овладевать, и это самое интересное.

Однажды Миронов искал образы в психбольнице под видом врача. 

Артист рассказал о провале, после которого рыдал три дня. Он играл древне-греческую трагедию. В немецкой газете потом написали: "не повезло с Мироновым". И они были правы. Миронов увлекся хореографией, пластикой, ему было важно, как он будет убивать мечом, а человека, Ореста, который держал этот меч, не было. Миронову в работе не хватило русской психологический школы, чтобы найти героя.

Он это сделал потом, но это уже не был древнегреческий герой, а человек с переломанным хребтом. И в Париже писали об успехе Миронова.

Когда уже не хочется ломать себя, а по-другому не получается, снова начинается работа с гениальным режиссером. Он играл Лопахина — мужика. Ведь есть артисты более мужиковатые, но предложили Миронову.

Надо иметь смелость, актерское бесстыдство, бороться с самим собой, но надо пробовать.

Миронов все это рассказывал, потому что сам анализирует, исследует способности организма находить что-то, приспосабливаться, пристраиваться к разным школам, разным рейсерам. Находить для себя интересное и важное.

"Наша профессии вообще стоит на очень важном пьедестале, но абстрагировано. Она всегда изучала человека. Почему театр будет всегда? ТВ не будет, интернет станет чипом, профессий не будет, учителей, врачей не будет. Мы скоро сделаем интересное исследование со Сбером для понимания, что нас ждет. Но профессия артиста останется и театр останется. Навсегда. Потому что невозможно роботу сделать чудо, а Смоктуновскому возможно. Я не до конца верю, когда говорят, что можно сгенерировать, сделать персонажа. Не родят они интонацию, жест, они не сделают то, что меня потрясет. Только человек, только талант, который от бога. Я вас поздравляю! Мы занимаемся самым лучшим делом на земле!".