Поколение ни-ни: почему зумеры отказываются учиться, работать и вступать в отношения
В адрес зумеров то и дело идут обвинения: «сидят на шее у родителей и не работают», «бросают учебу, потому что неинтересно», «ни с кем не встречаются и только придумывают себе ментальные проблемы». Их то и дело называют «снежинками», которые жалуются и потребляют.
«Они претендуют на высокую зарплату, гибкий график и особенное отношение при отсутствии опыта и нежелании пройти даже стажировку. Мы бы на их месте ухватились за такую возможность. Поэтому пусть познают почем фунт лиха!», — возмущается более старшее поколение.
В СССР таких людей считали тунеядцами, и за это, между прочим, была отдельная статья. Сегодня такие кардинальные меры кажутся излишними, хотя многие считают, что они необходимы. Попробуем разобраться, в чем дело: в недостатке мотивации или в экономической обстановке.
Массовое тунеядство или невозможность реализовать свой потенциал?
Согласно данным Международной организации труда, эта тенденция касается каждого пятого человека в возрасте от 15 до 24 лет. Not in Education, Employment or Training (NEET) — так звучит лозунг поколения ни-ни, отказавшихся от погони за успехом.
Речь о добровольном отказе от работы, отношений и прочих благ. Например, о гостинге, который с которым сталкиваются работодатели: зумер устраивается на работу, а потом просто на нее не выходит и не объясняет причину. Это поведение вызывает фрустрацию. Дело в зарплате, условиях труда? Или в коллективе, скучных и монотонных задачах, корпоративных ценностях, неэтичности и так до бесконечности.
Замеры будто не цепляются за возможность даже набить шишки и получить опыт. Соцопросы показали, что причин несколько. Первая и главная заключается в том, что экономические блага в развивающихся и развитых странах позволяют поддерживать уровень комфортный образ жизни, не прилагая больших усилий. Если миллениалы стремились построить карьеру, чтобы много путешествовать и покупать дорогие вещи, то зумеры против культуры потребления, алкогольных вечеринок, беспорядочного количества партнеров. Осознанность или аскетизм выражаются в том, чтобы не связывать себя нелюбимой работой, не приобретать бесполезные знания, не тратить ресурс на бесперспективные связи. Вторая причина в том, что университеты не обучают актуальным компетенциям, поэтому выпускники попросту не видят смысла доучиваться: диплом все равно не дает ожидаемый доход. Также зумеры испытывают трудности в социализации, например, они боятся телефонных разговоров, которым предпочитают мессенджеры.
Третья причина в том, что зумерам важно самовыражаться, и в этом смысле им гораздо проще найти общий язык с миллениалами, чем с иксерами и бумерами. Также у них сложно с долгосрочным планированием. Зумеры выросли в относительно комфортных условиях по сравнению с теми же миллениалами, однако бурное развитие ИИ приводит к обесцениванию их компетенций из-за чего возникают трудности с внутренней мотивацией.
Дело не в том, что на рынке труда нет работы, а в том, что нет специальностей, которые были бы достаточно интересны, чтобы тратить на них свое время.
Кроме того, миллениалы и зумеры уверены, любой труд должен оплачиваться, поэтому даже тестовое задание или стажировка может сбавить их интерес. Им не хочется «сгорать» на работе, как их родители. В связи с этим, как пишет The Guardian, среди молодых людей появился тренд на микропенсию, которая в отличие от творческого отпуска, предполагает длительный период поиска себя и смены деятельности каждые несколько лет. Поэтому со стороны такой стиль жизни кажется тунеядством, в то время как сами зумеры ментально еще не считают себя взрослыми. Сегодня границы детства сдвинулись: условно мы давно не заключаем браки в 12 лет. Поэтому даже сегодняшние 30-летние могут только-только готовится к тому, чтобы съехать от родителей. Ведь когда копить на свою недвижимость, если почти всю юность ты проводишь в школе и университете? И тут мы подбираемся к главной проблеме — экономической.
А что происходит с рынком труда в мире?
Экономическая сторона массовой незанятости молодежи связана с перестройкой самого рынка труда. В развитых странах в 80-90-е началось повсеместное внедрение персональных компьютеров, что вызвало переход к рынку услуг. Когда большую часть тяжелой физической работы взяли на себя машины, труд заводских рабочих обесценился, а с ним возник спрос на менеджеров, экономистов, банковских служащих, секретарей, продавцов и так далее. Именно тогда США и страны Европы перевели самые грязные производства в страны Азии и Латинской Америки, где было большое количество бедного населения.
Однако уже в 2010-е вместе с пиком цифровизации образовался переизбыток квалифицированных кадров. Конкуренция усилилась. И даже профессия IT-специалиста стала утрачивать былую привлекательность. Пандемия и локдауны только усугубили ситуацию. Такие техногиганты, как Google, стали сокращать сотрудников. Программисты, дизайнеры и работники медиа стали все чаще сталкиваться с выгоранием, потому что количество работы и время на нее возросли, а ценность снизилась. Это связано и с парадоксом Джевонса, о котором мы писали ранее.
Бурный рост ИИ и робототехники только усилит печальную тенденцию. В связи с этим, как ни странно, возрастает спрос на специалистов, которые умеют работать руками: сварщиков, токарей, монтажников, врачей узкой специализации, курьеров. Причем последние, по последним данным, уже получают зарплату от 80 до 150 тысяч рублей. Это связано с дефицитом «синих воротничков». Условно кассиры и водители такси могут быть в скором времени заменены кассами самообслуживания и автопилотами, а чинить роботов, машины и дроны станет необходимо.
Что интересно, в странах Азии, напротив, большой спрос на «белых воротничков», однако резкое сокращение неквалифицированной рабочей силы может привести к массовой безработице и обрушению экономики. Достаточно вспомнить ролики и фотографии измученных школьников, которые массово готовятся к экзаменам, чтобы получить более престижную должность. Многие люди не выдерживают такого темпа. Они продолжают получать гроши за неквалифицированный труд, не успевая осваивать все новые компетенции.
Масштабы преувеличены?
Всего в мире «профессиональных тунеядцев» среди зумеров 23,5 %. Примерно такие показатели наблюдаются в Италии, Армении, Индии и Индонезии. В США статистика и вовсе колеблется от 33 до 46%. В Турции их — 28%, в Колумбии — 24,8%, в ЮАР — 24%. Наиболее низкие показатели приверженцев безделья оказалось В Нидерландах, Норвегии, Швеции и Японии — всего 5-6%.
В России незанятых молодых людей, ведущих затворнический образ жизни, называют «сычами», хотя по статистике их пока всего 8,7 %. Больше всего в феномене сычей удивляет захламленность жилья, демонстрация моральной и умственной деградации, отказ от отношений (у многих их и вовсе никогда не было), выбор дешевых продуктов, пренебрежение здоровьем. Их место обитания выглядит так: стол, стул, компьютер, матрас или спальник. Причем в пабликах есть своя иерархия: от самых плачевных на вид комнат до просто аскетичных.
Пожалуй наибольший размах феномен приобрел в развитых странах Азии. Аналогичной философии придерживается молодежь в Южной Корее, которая называют себя сампхо — поколением трех отказов: от свиданий, брака и рождения детей. К седэ причисляют себя люди «пяти отказов», которые помимо упомянутых трех добавляют еще отрицают трудовую занятость и домохозяйство, чхильпхо седэ предпочитают затворничество и отказ от надежды на лучшее будущее, купхо седэ перестают следить за здоровьем и внешним видом, сиппхо седэ и вовсе отказываются от права на жизнь.
В Японии молодые люди также продвигают идею отказа от материальных желаний — то есть состояния сатори. Многие из них относятся к хикикомори, которые живут на пособие по безработице и сидят затворниками. На Тайване это явление получило название «клубничное поколение», поскольку молодые люди «мялись», подобно ягоде: не выдерживали тяжелой работы и социального давления.
В материковом Китае также набирает обороты движение тан пин (буквально это значит «лежать плашмя»), продвигающее отказ от идеи достигаторства. Причем в последние годы в китайских соцсетях Douyin, Weibo и RedNote популярен тренд на так называемый крысиный образ жизни. Люди-крысы делятся роликами, в которых хвалятся ничегонеделанием: «сегодня я только раз встал с кровати, чтобы справить нужду», «за неделю я почти не двигался», «сегодня я съел меньше, чем вчера», «смотрел в окно», «не общалась с людьми месяц», «отказался мыться, чтобы не платить за душ» и так далее. Грубо говоря, они во всеуслышание называют себя лузерами, поэтому не видят смысла что-то менять. Их философия в чем-то перекликается с образом жизни сычей.
Кажется, что дальше будет только хуже, но совсем скоро возраста найма достигнет поколение альфа — и, вероятно, рынок труда изменится безвозвратно.