На самом деле Вайкуле могла остаться в США, так как подписала контракт с крупной звукозаписывающей компанией, да и публика ее любила: на местном ТВ даже транслировался документальный фильм об исполнительнице, а западная пресса окрестила Лайму «русской Мадонной». Однако певица тяжело заболела и начала думать не о карьере, а о семье.
«И даже о публике я думала в таком ракурсе: хотелось вернуться к своим людям. Я ведь в то время уже собирала стадионы. Это был самый пик моей популярности. Ехала от Москвы и до Владивостока, и везде были стадионы — от пяти до сорока тысяч человек. Нет никаких сил. И отчаяние у меня было. Когда мне сказали, что я остаюсь в Америке, что мне сделают операцию, я ответила: „Я не могу, у меня в Москве концерт!“ Первая реакция — шок, когда тебе озвучивают приговор. Потом ты начинаешь с этим жить», — признавалась артистка.
Врачи честно сказали певице, что шанс рецидива рака при ее диагнозе велик, как и процент смертности. На то, чтобы отойти от первого шока и поверить, что все позади, Лайме понадобилось семь лет. «Первые пять лет — это то время, когда все может заново появиться, — поясняла звезда. — Сначала тебе надо проверяться каждые три месяца. Потом каждые полгода, потом раз в год. И вот тогда тебе уже легче живется. А первое время, когда проверки каждые три месяца, — ощущение, что ты словно на бомбе сидишь».