Корреспондент «МК» в зоне СВО пообщалась с бывшим заключенным, а ныне военнослужащим с позывным «Бандит» и узнала, что побудило его попроситься на фронт, какую клятву он с земляками давал перед первым боем и что спецоперация изменила в его отношении к жизни.
«Бандит» попал в зону СВО из «мест не столь отдаленных». Рассказывает, что отбывал наказание в одной из исправительных колоний Камчатского края, оттуда же и родом. Смеется - вот ведь парадокс: воевать забросили с одного конца России на другой.
Моему собеседнику навскидку лет пятьдесят, невысокий, внешне подтянут, с ухоженной, темной с проседью бородой и глубокими морщинами на лбу. С виду и не скажешь, что непростой судьбы человек - внешность обманчива.
Биография у бывшего сидельца - хоть фильм снимай в стиле какого-нибудь «Бандитского Петербурга» или «Антикиллера». За спиной - не одна судимость, да и статьи все, что говорится, тяжелые: бандитизм, разбойное нападение, убийство, незаконное хранение оружия...
В последний раз суд приговорил мужчину к отбыванию наказания на девятнадцать лет. Шесть отсидел, оставалось еще тринадцать. Срок внушительный. Однако у судьбы, по всей видимости, были на «Бандита» другие планы, и она решила подарить ему шанс на другую, отличную от прежней, жизнь. Произошло это, правда, не сразу и не без упорства, проявленного самим героем.
Первый раз сменить робу заключенного на форму военнослужащего «Бандит» хотел почти год назад, когда руководитель ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин набирал в ряды своей частной военной компании лиц из мест лишения свободы. «Бандит», как он считает, в чем-то даже более других «зэка» подходил на роль будущего бойца ЧВК - ни хронических заболевай, ни проблем с нервной системой у мужчины не наблюдалось. Несмотря на это, ему было отказано.
Как поясняет он сам, администрация колонии не захотела внести его в списки кандидатов. В тот момент «Бандит» решил, что в следующий раз отправится на фронт любым путем. К слову, таких как он, рвущихся искупить свою вину не прозябанием за решеткой, а делом, в колонии было много. Вот только прошли отбор не все.
- Откуда такое рвение? - интересуюсь у собеседника.
- Когда-то я давал присягу Союзу Советских Социалистических республик. Пусть он развалился, но клятва защищать свою страну для меня не пустые слова и по сей день. Сейчас России нужна помощь, а это значит, что и я в том числе должен встать в строй на борьбу с врагом, несущим угрозу моей Родине. И не важно, где я нахожусь - в колонии или еще где-то.
Мужчина признается, что, если бы в момент начала СВО был на свободе, то давно бы уже воевал в составе какого-нибудь добровольческого подразделения. Говорит, что как человек взрослый, изначально понимал всю степень риска, но это не стало сдерживающим фактором.
- Все может закончиться в любую секунду - когда ты лег спать или сел есть, или в бою. Разницы нет. И это необходимо четко понимать и не строить никаких иллюзий, что ты какой-то особенный, заговоренный, или что у тебя есть запасные жизни, как в компьютерной игре. Нет, жизнь здесь у всех одна.
На вопрос про подготовку, военнослужащий искренне отвечает, что те четырнадцать дней, которые они провели на полигонах, конечно, не дают необходимого багажа знаний и навыков, чтобы стать полноценным штурмовиком. А ведь именно для этих целей изначально и формировались подразделения из числа бывших заключенных, с уже ставшим на слуху у многих названием «Шторм Z».
Еще один малоприятный момент - это вооружение, которое на передке оказалось совсем не таким, с которым проходили обучение. Например, на полигоне будущих штурмовиков учили стрелять из автомата Калашникова АК-74, а воевать пришлось с АК-12. Казалось бы, подумаешь - проблема. Но так было бы в случае с кадровыми военными, которые имеют навыки обращения с разным оружием, а вот для вчерашних «в доску» гражданских людей такой поворот вызвал ощутимые неудобства. Но, ничего, сдюжили. Учились в бою и в непродолжительные минуты тишины.
Уже на передке «Бандит» с земляками дали друг другу обещание ни при каких обстоятельствах никого здесь не оставлять. Будь то раненый или убитый.
- Это было первое правило для всех нас, отправившихся на СВО, - поясняет он. - Мы собрались, наш камчатский взвод, и приняли решение, что все должны отсюда поехать домой. Не важно как - на своих ногах, на носилках или в черных пакетах. И никак по другому.
Клятву не нарушили ни разу, даже когда казалось, что выполнить ее просто не реально. Одного из погибших товарищей, вспоминает военнослужащий, не могли вынести с поля боя два дня и две ночи. Но бойцы не сдавались. Подловив удачный момент, одна группа стала отвлекать противника беспокоящим огнем, а другая предприняла решительный рывок на высоту, где лежал их сослуживец. Для дымовой завесы подожгли траву.
- Когда кто-то начал сомневаться, что задумка может не получиться, я сказал парням: «Представь, что там лежит не он, а ты. И сейчас ты не какого-то дружка выносишь, а себя. Поступи с ним так, как ты хотел бы чтобы поступили с тобой».
После этих слов, продолжает «Бандит», уже никто не сомневался - стоит ли идти на риск. К счастью, эвакуация прошла без потерь.
- Сложно было наладить контакт внутри подразделения? Все-таки люди уже взрослые, с разным характером, взглядами, жизненным опытом.
- А еще с разным лагерным статусом, - дополняет собеседник. - Знаете такое понятие? Но здесь, на самом деле, все решилось очень просто: мы в бою и враг у нас у всех один. Поэтому не важно, кем ты был вчера. Важно только то, кто ты сейчас и кем будешь завтра.
По словам «Бандита», оказавшись в зоне СВО, многие заключенные проявили себя с совершенно неожиданной стороны. Те, кто еще по дороге на фронт дрейфил, опасался, здесь настолько поверили в свои силы, что на глазах превратились в настоящих «рексов». Многие всего за несколько дней переосмыслил свою жизнь, ее ценности и содеянные ошибки.
- Деньги потеряли свою значимость, ту, которую мы придаем им в обычной жизни. Когда ты в бою, тебе не интересно кто сколько зарабатывает. Тебе даже не важно, сколько ты сам зарабатывал или будешь. Есть цель сегодняшнего дня, которую надо выполнить, и не надо думать больше ни о чем. Какой ты - герой или трус, здоровый или мелкий, с волевым стержнем или мягкотелый... Все не важно. Бери и делай. И мы делали. Все.
«Бандит» вспоминает, что самым сложным для него стал именно второй бой. В первом многое было не понятно, как в тумане. Никто не боялся. Шли прилеты, а некоторые даже не прятались. Стояли и смотрели, что это такое летит. Никто ведь раньше ничего подобного не видел. А вот второй бой, когда ты уже все понимаешь, и тем более после осознания, что кто-то уже никогда не поднимется с земли, стал переломным моментом. Те, кто вчера еще не хотел окапываться, закопались так, что «кроты могли бы им позавидовать», вспоминает военный. Те, кто на полигоне не хотел обучаться стрельбе, бежали к тем, кто умел и просили научить. Люди делали это не по приказу командира, а потому что пришло понимание, что все происходящее - реальность, страшная, жестокая и неизбежная. И твоя жизнь напрямую зависит от твоих навыков.
- А еще появилось осознание, что сделали-то мы еще очень мало, надо больше. Чтобы даже если суждено погибнуть, тебя перед уходом не тяготило ощущение, что чего-то не смог или не успел.