Дело о нехорошей квартире. «Защита номинала» или защита собственности?

Определение ВС РФ от 24.01.2024 № 305-ЭС20-20127 (20)

В продолжение дискуссии, начатой в блоге Олега Зайцева.

В деле о банкротстве Гагика Б. его финансовый управляющий попросил суд признать недействительной сделку, совершённую более 20 лет назад (!). Что ещё более необычно, должник в этой сделке не участвовал.

Речь шла о покупке квартиры родственницей должника, Рузанной Б. По мнению управляющего, эта сделка была притворной по субъектному составу и прикрывала покупку квартиры должником. Соответственно, управляющий просил применить последствия недействительности сделки и включить квартиру в конкурсную массу должника. Рузанна Б., естественно, возражала.

Суды в трёх инстанциях разрешили спор в пользу управляющего. Они поддержали выводы суда в уголовном деле, наложившего арест на эту квартиру со ссылкой на то, что её «фактическим собственником» является Гагик Б., а Рузанна Б. – лишь «формальным покупателем». Суды также отклонили довод ответчицы насчёт пропуска управляющим срока исковой давности. По их словам, управляющий узнал о наличии основания для оспаривания сделки в 2019 году, а подал заявление в 2021 году, то есть менее, чем через три года.

Рузанна Б. пожаловалась в ВС, указывая на то, что спорный договор купли-продажи был заключён и исполнен в 2001 году, ввиду чего все сроки давности для его оспаривания давно уже прошли. Кроме того, она отметила, что в 2001 году никаких кредиторов, ныне участвующих в банкротном деле, у должника ещё и в помине не было.

Судья ВС отказал в передаче дела в экономическую коллегию, но зампред ВС с этим не согласилась и всё же передала дело. Оно пока не рассмотрено (во всяком случае, в карточке дела информации нет).

На мой взгляд, к мнимым и притворным сделкам давность должна применяться в общем порядке (закон никаких исключений такого рода не предусматривает), включая десятилетнюю объективную давность (ст. 181 ГК).

Однако в делах о «номинальных собственниках» может предъявляться иск другого рода – о признании права собственности бенефициара на имущество. Для такого иска давность исчисляется иначе…

***

По мнению Олега Зайцева, к «симулятивным сделкам» (мнимым и притворным) исковая давность применяться в принципе не должна. Ключевой аргумент: такой иск по сути является иском о признании.

«Симулятивная сделка … не направлена на достижение являющихся ее предметом правовых последствий, и потому ее исполнение является столь же симулятивным, вследствие чего иск о ее оспаривании и применении последствий ее недействительности путем признания права собственности должника является иском о признании, к которому исковая давность в принципе не применяется, поскольку у контрагента по сделке нет ни собственности, ни владения (у него ничего не отбирается).»

На мой взгляд, здесь есть серьёзное рациональное зерно, но я бы этот тезис несколько уточнил.

Мне кажется, имеет смысл как-то различать оспаривание сделки как таковое, с одной стороны, и установление «реального собственника» имущества, с другой.

Если обсуждается сделка, её мотивы, её обстоятельства, её условия и т. д., то давность должна действовать – по тем же причинам, по каким вообще придумана исковая давность (доказательства спустя годы недоступны, память свидетелей несовершенна и т. п.). Это в полном объёме касается и признания сделки недействительной по мотивам мнимости или притворности, никакой существенной разницы я не вижу.

Если же речь идёт о том, что некто лишь записан собственником («номинал»), но реальный экономический контроль над активами имеет другое лицо («бенефициар»), то ситуация иная. Это можно и нужно доказывать не столько историческими, сколько современными доказательствами. Мне кажется, что здесь должен быть другой вид иска: не оспаривание допотопной сделки, а признание права собственности за другим лицом (не тем, на кого имущество зарегистрировано). В Англии это был бы иск о признании существования неявного траста, в котором должник является бенефициаром.

Соответственно, в этом случае давность неприменима. Или, вернее, она должна исчисляться по-другому. По-видимому, если владение у истца, то давность не течёт, если у ответчика – исчисляется по правилам о виндикации (см., например, Определение ВС РФ от 17.10.2016 N 301-ЭС16-12834 по делу N А29-5953/2015).

***

Применительно к рассматриваемому ВС кейсу: обратим внимание на то, что все доказательства (во всяком случае, упомянутые в определении о передаче) не имеют отношения к оспариваемой сделке как таковой, а имеют отношение к текущей экономической ситуации. Это кажется логичным, коль скоро речь идёт о признании права. Но что это за доказательства?

Собственно говоря, доказательств два: (1) в спорной квартире живёт не зарегистрированный собственник, а отец должника; (2) сам же зарегистрированный собственник живёт в другой квартире, принадлежащей должнику. (Кроме того, у должника обнаружились «многочисленные документы» на спорную квартиру, но я сомневаюсь, что это само по себе что-то доказывает.)

Откровенно говоря, мне эти доказательства кажутся абсолютно неубедительными. Я бы сказал, что они совместимы не только с теорией, согласно которой зарегистрированный собственник лишь «номинал», но и несколькими иными теориями. Например, банкир в 2001 году подарил родственнице квартиру (почему нет?), а потом они договорилось о взаимной передаче в пользование двух квартир. Или она просто купила эту квартиру за свои деньги (вроде доказательств обратного не упоминалось?), а потом договорилась о взаимной передаче в пользование двух квартир. Да мало ли что ещё. (Увы, версия ответчицы в определении не приводится.)

Возможно, нижестоящим судам (первой и второй инстанции) в этом смысле виднее, поскольку они непосредственно исследовали доказательства. Но моё впечатление от этого дела такое: иск о недействительности сделки надо отклонять ввиду пропуска срока давности, иск о признании должника «реальным» собственником квартиры надо отклонять ввиду недоказанности.

И ещё одно замечание технического характера: я не вполне уверен, что в данном деле корректно говорить о притворной сделке. Насколько я понимаю, в притворной сделке обе стороны желают совершить именно прикрываемую сделку (достичь соответствующих последствий) (см. п. 87 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25). Между тем нет никаких оснований полагать, что бывшие хозяева квартиры, продавшие её Рузанне Б. в 2001 году, в действительности желали передать собственность на квартиру какому-то другому лицу.

***

Не подумайте, что речь идёт о роскошных апартаментах, записанных хитроумным банкиром на бедную родственницу. Судя по Яндекс-картам, «нехорошая квартира» находится в самом обычном панельном доме в районе метро Давыдково.

В блогах бурно обсуждается вопрос о том, должна ли давность «защищать номинала». Но лично мне кажется, что эта формулировка ставит ответ вперёд вопроса. Думаю, все согласятся, что защищать «номинала» правопорядку нет особого смысла. Но проблема-то ведь не в этом, а в том, не нужно ли защитить Рузанну Б. от возможности ошибочного признания «номиналом» с последующим лишением жилья…