Предоставление подвижного состава для перевозки и сокращенная (годичная) исковая давность
Ранее уже рассуждал по вопросам правового режима оператора железнодорожного подвижного состава. Если кратко, услуги экспедитора и оператора по своем содержанию неразличимы, однако требования по ним задавливаются по разным правилам. Первые подчинены сокращенной исковой давности [2], вторые ‒ требования из предоставления подвижного состава ‒ задавниваются по общим правилам (ст. 196 ГК). Такой подход в свое время предложил Высший Арбитражный Суд (постановление № 14269/12) и сейчас поддерживает Верховный Суд (п. 20 Обзора судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции [3]).
Изначально я предлагал отказаться от предложенного Верховным Судом функционального подхода и поиска каузы [1]. Однако по прошествии времени пришло в голову иное – более тонкое – решение.
Итак, наиболее критичным с практической точки зрения является вопрос исковой давности. Именно он будоражит судебную практику и заставляет каждый раз отвечать на вопрос о характере сложившихся отношений. Исключи споры по давности, вымоется и вопрос неразличимости транспортной экспедиции и услуг по предоставлению подвижного состава.
Однако почему сроки исковой давности различны? Какое сущностное различие объясняет сокращение давности для экспедитора и отказ от этого для оператора?
Верховный Суд ответа не дает и ограничивается констатацией различия, как некой данности (определение от 26.02.2019 № 305-ЭС18-12293). Современные комментаторы тоже не раскрывают мотивов.
Между тем, отношения по предоставлению подвижного состава, равно как транспортная экспедиция, являются сопутствующими (вспомогательными) к отношениям по перевозке. Связь между ними очень тесная, что позволяет наследовать некоторые общие черты.
Характеристикой же отношений по перевозке является относительная простота, массовость и повторяемость. Перевозчик из раза в раз совершает множество однотипных и относительно простых операций, вступает при этом в огромное количество правоотношений для того, чтобы переместить груз в пространстве.
Если на сети железных дорог[4] более 1,32 млн. грузовых вагонов и их оборот порядка 18 сут.[5], то по поводу перевозки ежедневно заключается более 150 тыс. договоров (транспортных накладных). Для других видов транспорта масштаб документооборота будет сопоставим.
Как следствие, серьёзной проблемой будет хранение документов. Таковые в любой момент могут стать доказательством в суде, поэтому участники перевозочных правоотношений вынуждены нести колоссальные издержки на учет и хранение документов.
Сокращенная исковая давность является ответом именно на непосильный к хранению документооборот. Вот как об этом в объяснениях к Общему уставу российских железных дорог пишет А.А. Крачевский (1886 год):
Нельзя оставить неприкосновенною и существующую в наших гражданских законах десятилетнюю земскую давность, которая не вполне применима к охранению права по делам железнодорожным. Эта давность, обусловленная столь значительным периодом времени, не может быть применима к делам, возникающим из эксплуатации жел. дорог, уже потому что по условиям ведения этой сложной операции, не может принести нималейшей гарантии никому из желающих прибегнуть к покровительству суда, так как в десятилетний промежуток, при громадных количествах ежедневно совершаемых и прекращаемых обязательств по предметам перевозки, могут исчезнуть даже и те следы исковых оснований, которые в начале представляли все признаки достоверности [6].
Аналогичным образом объяснял годичную исковую давности Правительствующий Сенат, например, в решении № 65 за 1911 год:
В виду громадного количества совершаемых железными дорогами перевозок и совершенной невозможности сохранения в течение многих лет относящихся к ним документов, необходимых при разрешении возникающих из этих перевозок споров, в Общий Устав Росс. жел. дорог введено постановление, в силу которого действию годовой давности подлежат все иски, вытекающие из эксплуатационной деятельности железной дороги, т.-е. из таких действий её по перевозке пассажиров и грузов, которые регламентируются специальными правилами и узаконениями [7].
Таким образом, именно массовость правоотношений и проблемы сохранения доказательств объясняют годичную исковую давность, как родовой признак отношений по перевозке (п. 3 ст. 797 ГК) и отдельных её видов (п. 1 ст. 408 КТМ, ст. 42 УАТ, ст. 125 и 126 УЖТ, п. 3 ст. 164 КВВТ).
Этими же мотивами, видимо, следует объяснять годичную исковую давность в отношениях, тесно связанных с перевозкой, например, перевалке грузов в морском порту (п. 6 ст. 26 Закона о морских портах [8]) и транспортно-экспедиционном обслуживании (ст. 13 Закона о транспортно-экспедиционной деятельности [9]).
В этой связи необъяснимой ошибкой выглядят суждения современников о том, что требования из предоставления подвижного состава задавниваются на общих основаниях. В той мере, в которой подобным услугах свойственна массовость, характерны и проблемы сохранения доказательств.
Предоставление вагонов сопряжено с выполнением множества операций, каждая из которых опосредуется множеством документов. Весь этот вал может имеет доказательственное значение на случай спора, что безусловно становится ношей для участников правоотношений. Поэтому для снятия споров о режиме операторов достаточно подчинить правоотношения по предоставлению подвижного состава сокращенной (годичной) исковой давности.
Имеется ли для этого помимо политико-правовых мотивов нормативное основание? Безусловно, да. Статьи 125 и 126 УЖТ, регулирующие вопросы исковой давности, содержат буквально следующее: «иски, возникшие в связи с осуществлением перевозок грузов, багажа, грузобагажа…».
Речевой оборот «возникающие в связи» очевидным образом расширяет применения нормы, выводя ее за пределы только договора перевозки. Перевозка в норме больше категория общественных отношений, чем строго договорный вид. Соответственно, требования из любого договора, опосредующего перевозку и обладающего теми же чертами, которые объясняют льготную давность для самой перевозки, должны наследовать годичную давность [10].
Первый шаг в этом направлении Верховный Суд уже сделал, когда сказал, что права операторов в отношениях по использованию подвижного состава, не должны отличаться от прав перевозчика (п. 14 Обзора судебной практики [11]). Осталось теперь поправить позицию по вопросу исковой давности.
[1] Транспортная экспедиция или предоставление подвижного состава // Квалификация и исковая давность // https://zakon.ru/blog/2022/03/09/transportnaya_ekspediciya_ili_predostavlenie_podvizhnogo_sostava__kvalifikaciya_dogovora_i_iskovaya_
[2] ст. 13 Федерального закона от 30.06.2003 № 87-ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности"
[3] Обзор судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции, утв. Президиумом Верховного Суда 20.12.2017
[4] Грузовые вагоны в РФ. ИА "Интерфакс". 06.02.2024. https://company.rzd.ru/ru/9401/page/78314?id=214333
[5] РЖД в грузообороте страны. ОАО "РЖД". https://company.rzd.ru/ru/9377
[6] Общий устав российских железных дорог с объяснениями постановлений устава по основаниям их и судебным решениям, с историческими сведениями и разными дополнениями. Присяжный поверенный А.А. Крачевский. 1886. https://viewer.rusneb.ru/ru/000199_000009_003547431?page=138&rotate=0&theme=white
[7] Предметный алфавитный указатель к полному своду решений гражданского Кассационного Департамента Правительствующего Сената за 1911 – 1913 гг. https://zakon.blob.core.windows.net/public-container/Rotenberg_Predmetniy-alfavitniy-ukazatel_1911-1913.pdf
[8] Федеральный закон от 08.11.2007 № 261-ФЗ "О морских портах в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации"
[9] Федеральный закон от 30.06.2003 № 87-ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности"
[10] Симонов В.И. Некоторые проблемы применения исковой давности по требованиям, вытекающим из договора предоставления вагонов для перевозок грузов // Арбитражный и гражданский процесс. 2016. № 4. С. 28 - 30
[11] Обзор судебной практики по спорам, связанным с договорами перевозки груза и транспортной экспедиции, утв. Президиумом Верховного Суда 20.12.2017