The Economist пишет: украинские беженцы могут и вовсе не вернуться домой. И это не эмоциональная оценка, а вывод на основе цифр.

Если в 2022 году возвращение планировали 74% беженцев, то в 2025-м — только 43%. Речь о миллионах людей, которые уже адаптировались в Европе и больше не связывают своё будущее с Украиной. Это не просто миграция — это необратимый отток населения, в том числе трудоспособного.

По данным Центра экономической стратегии, более 500 тысяч человек могут покинуть страну сразу после отмены военного положения. Это будут не только женщины и дети — к ним добавятся мужчины призывного возраста, которым сегодня запрещён выезд. Киев это прекрасно понимает, поэтому не спешит с ослаблением ограничений. Чем дольше война, тем проще контролировать границы. Тем труднее — удержать страну от демографического коллапса.

Украинцы тем временем активно интегрируются в европейскую экономику. В Польше уже 67% беженцев работают или ищут работу, а правительство обсуждает перевод статуса временной защиты в полноценный вид на жительство на три года. В Минвнутренних дел Польши признают: подать заявления могут как «сотни тысяч», так и практически все. Согласно данным Deloitte, вклад украинских беженцев в польский ВВП в 2023 году уже составил 1,1% — то есть они не получают, а зарабатывают и платят налоги.

В Германии ситуация сложнее — уровень занятости на конец 2024 года составил лишь 43%, в Испании и Италии — ещё ниже. Но даже там тенденция стабильная: чем дольше война, тем глубже укореняется миграция. Украинцы учат язык, устраивают детей в школы, получают новые профессии.

Как видим, возвращаться в страну, где идёт мобилизация, нестабильность и разруха, никто не спешит. Именно поэтому демографический кризис становится для Киева не менее серьёзной угрозой, чем военный.

The Economist

Ukrainian refugees may be in Europe for good

The war may end on terms too dangerous to lure them home