Брак и банкротство: любовь и/или планирование

В случае когда банкротится один из супругов под ударом оказывается и имущество второго супруга. Все сделка и перемещения активов между супругами находятся под пристальным вниманием. Какие доводы помогут второму супругу отстоять свое имущество.

Не будем говорить о важности заключения брачного договора до момента начала финансовых сложностей, рассмотрим иные критерии, которые помогут отстоять свое имущество.

Коротко подчеркнем правовые позиции о том, когда долги супругов считаются общими и об условиях распределения бремени доказывания.

(а) Вопрос о признании обязательства общим разрешается судом в деле о банкротстве по ходатайству кредитора при установлении его требования (пункт 2 статьи 213.8, пункт 4 статьи 213.19, пункт 4 статьи 213.24 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ (далее - Закон о банкротстве), и к участию в таком обособленном споре привлекается супруг должника, который обладает правами ответчика, а, если кредитор, заявляя в деле о банкротстве требование, не ссылался на наличие общего обязательства супругов, вследствие чего суд установил требование как личное, то впоследствии такой кредитор вправе обратиться с заявлением о признании его требования общим обязательством супругов, и соответствующее заявление подлежит разрешению по правилам пункта 1 статьи 60 Закона о банкротстве с участием супруга должника (пункт 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан").

(б) исходя из норм действующего законодательства отсутствует презумпция наличия совместного долга супругов - наоборот, долг считается индивидуальным, пока не будет доказано, что денежные средства по нему были потрачены на нужды семьи - при этом бремя доказывания возлагается на лицо, требующее признания долга общим (обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2016), утвержденный Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 13.04.2016).

(в) в случае заключения одним из супругов договора займа или иной сделки, связанной с возникновением долга, такой долг может быть признан общим лишь при наличии обстоятельств, вытекающих из пункта 2 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации, по которому взыскание обращается на общее имущество супругов по общим обязательствам супругов, а также по обязательствам одного из супругов, если суд установил, что все, полученное по обязательствам одним из супругов, использовано на нужды семьи.

(г)таким образом, для возложения на супругу (супруга) должника солидарной обязанности по возврату средств, обязательство должно являться общим, то есть, как следует из пункта 2 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации, возникнуть по инициативе обоих супругов в интересах семьи, либо являться обязательством одного из супругов, по которому все полученное было использовано на нужды семьи;

(д) исходя из специфики дел о банкротстве (конфликт между кредиторами и должником ввиду недостаточности средств, конкуренция кредиторов, высокая вероятность злоупотребления правом) в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 N 1446/14 изложен подход о справедливом распределении судом бремени доказывания, которое должно быть реализуемым. Бремя доказывания тех или иных фактов должно возлагаться на ту сторону спора, которая имеет для этого объективные возможности и, исходя из особенностей рассматриваемых правоотношений, обязана представлять соответствующие доказательства в обоснование своих требований и возражений (определение Верховного Суда Российской Федерации от 26.02.2016 N 309-ЭС15-13978).

 (д) по спорам о признании долга общим обязательством супругов кредитору достаточно привести серьезные доводы и представить существенные косвенные свидетельства об использовании предоставленных им средств на нужды семьи (улучшение имущественного положения семьи), после чего бремя доказывания обратного переходит на супругов.

                Процессуально выглядит это следующим образом[i]:

1. Суд истребует у ответчика как лица, обладающего исчерпывающей информацией о собственных расходах, дополнительных доказательств в обоснование своих возражений, которые способны развеять соответствующие сомнения иных участников процесса и суда,
2. Непредставление ответчиком дополнительных доказательств презюмирует уклонение с его стороны от опровержения доводов и обстоятельств, на которые мотивированно указывает процессуальный оппонент, вследствие чего ответчик должен нести риск наступления негативных последствий от собственного пассивного процессуального поведения.
3. Факт банкротства лица, состоящего в барчных отношениях, предполагает, что в силу доверительных, личных и, как правило, закрытых от третьих лиц внутрисемейных отношений, пояснить обстоятельства и представить доказательства того, что денежные средства, полученные от кредитора одним из супругов (или обоими), израсходованы на личные нужды или на нужды семьи могут лишь сами супруги.
4. Очевидно, что супруги не заинтересованы в совместном оформлении на одного из них и признании их общим.

Предъявление в таком случае к кредиторам высоких требований по доказыванию заведомо влечет неравенство процессуальных возможностей, так как они по существу оказываются вынужденными представлять доказательства, доступ к которым у них отсутствует в силу невовлеченности в спорные правоотношения, носящие лично-доверительный характер.

ПОСТУЛАТ 1

Само по себе наличие обязательств у одного супруга перед третьими лицами не препятствует разделу совместно нажитого имущества, семейное законодательство таких ограничений не содержит (определение Верховного Суда Российской Федерации от 01.09.2020 № 5-КГ20-69-К2).

ПОСТУЛАТ 2

Каждый из супругов – самостоятельный субъект права и может вступать в собственные правоотношения с собственными индивидуальными мотивами.

Действительно, в преддверии банкротства должник, осознавая наличие у него кредиторов (по требованиям как с наступившим, так и ненаступившим сроком исполнения), может предпринимать действия, направленные либо на вывод имущества, либо на принятие фиктивных долговых обязательств перед доверенными лицами в целях их последующего включения в реестр; обозначенные действия объективно причиняют вред настоящим кредиторам, снижая вероятность погашения их требований.

Однако, исследуя причины поведения каждого из супругов (в том числе, бывших супругов), необходимо оценивать истинные мотивы каждого, поскольку супруг, который не находится в банкротстве, может преследовать цель не спасания активов своего банкротящегося супруга, а цель сохранения собственного имущества, а банкротящийся супруг мог совершать сделки никак не связанные с общим бизнесом, а руководствуясь собственными (личными) мотивами.

Так, суд указал, что при этом наличие у подконтрольных должнику обществ либо у самого должника обязательств, которые должник не намеревался исполнять, и потенциальная возможность предъявления к нему соответствующих требований, в том числе вероятность привлечения его за неправомерные действия к субсидиарной ответственности - отнюдь не исключают ситуации, когда такой должник, являясь при этом и самостоятельным субъектом права, вступает в иные отношения с другими лицами - никак не связанными с его бизнес-деятельностью и обусловленные иными мотивами[ii].

ПОСТУЛАТ 3

Необходимость исследования источники дохода второго супруга через призму распространения на такие доходы режима совместной собственности супругов

Приобретение имущества в период брака, но на средства, принадлежавшие одному из супругов лично, исключает такое имущество из режима общей совместной собственности.

В конкретном случае суды справедливо констатировали, что имущество супругой приобретались за счет средств ее родителей, имеющие финансовое обеспечение вследствие их участия в распределении прибыли (дивиденды) подконтрольногоим общества, наличия личных сбережений от реализации недвижимого имуществ также, им принадлежащего (проданы квартиры в 2004, 2005 годах, в декабре 2011 года).

Судом установлено, что денежные средства передавались супруге родителями в дар, а  собственных доходов супругов было недостаточно для приобретения спорного дорогостоящего имущества.

ПОСТУЛАТ 4

Личные мотивы в сохранении имущества и 10, 168 ГК РФ: нет основания применить ст. ст. 10, 168 ГК РФ в условиях, когда супруга преследует цель закрепления за собой личного имущества, а не целью сокрыть имущество банкротящегося супруга от кредиторов.

В случае, когда супруга должника не была вовлечена в бизнес супруга, обусловливала заключение спорных соглашений не намерением способствовать должнику в сокрытии активов от обращения взыскания, а целью закрепить за собой свое собственное имущество, полученное от родителей, что указывает на отсутствие правовых основанийдля применения к оспариваемому брачному договору положений статей 10, 168 ГК РФ.

ПОСТУЛАТ 5

Установленные приговором суда обстоятельства касаются только супруга в отношении которого вынесен приговор

Обстоятельства для снятия со спорной квартиры исполнительского иммунитета в отношении должника подтверждаются состоявшимся приговором, то в отношении супруги такие обстоятельства подлежали установлению судом первой инстанции, что он не сделал[iii].

ПОСТУЛАТ 6

Заключение брачного договора в период планирования (!) преступного деяния – основание для оспаривания такого договора

Интересные основания оспаривания брачного договора приведены в Постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 12.07.2023 N Ф04-2089/2022 по делу N А46-10765/2019. Суд выделил следующие обстоятельства:

(а) брачный договор по существу заключен в период планирования должником преступных действий по хищению имущества третьих лиц (осуществление преступных деяний с марта 2014 года установлено приговором районного суда;

(б) в результате произошло перераспределение большей части ликвидного имущества в личную собственность супруги должника;

(в) супругами не раскрыты мотивы заключения брачного (экономическая и юридическая целесообразность) договора после длительного периода совместной жизни;

(г)  брачный договор заключен незадолго до совершения супругом неправомерных действий по хищению денежных средств третьих лиц, но в период финансовой состоятельности супруга В.В. (отсутствие явных обязательств),  что не исключает процессуальной модели поведения участников оспариваемого договора на преодоление критерия оспаривания спорной сделки в условиях невозможности установления на момент ее совершения признака неплатежеспособности должника.

                То есть, признавая брачный договор мнимым, судебные инстанции подчеркнули, что сам факт отсутствия на момент заключения брачного договора обязательств у должника, не исключает направленности воли по заключению такого договора в ущерб интересам будущих кредиторов.

Сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной. В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 АПК РФ).

Аналогичная правовая позиция изложена в Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710 (4) по делу N А40-177466/2013.

ПОСТУЛАТ 7

Вред, причиненный обоими супругами возмещается совместно (даже если супруги стали бывшими).

При определении размера вреда, причиненного бывшей супругой должника, в результате незаконного отчуждения имущества, суд учел следующее.

 По общему правилу, при возврате спорного имущества в конкурсную массу финансовым управляющим была бы произведена его реализация с распределением вырученных денежных средств между супругами в соответствии с пунктом 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве, исходя из презумпции равенства долей супругов.

В таком случае, супруга вправе претендовать на половину денежных средств, вырученных от реализации спорного имущества. Однако в связи с дальнейшей продажей имущества третьему лицу и отсутствием спора о его стоимости, супруга должна вернуть в конкурсную массу должника денежные средства в размере половины стоимости имущества. Исключением из общего правила будет являться установление ответственности бывшей супруги должника по общим обязательствам супругов.

Бывшая супруга должника обладает правом на оставление за собой второй половины денежных средств, если не будет установлена её ответственность по общим обязательствам супругов, что приведет к защите имущественных интересов кредиторов, которая обеспечивается признанием договора купли–продажи недействительным и применением последствий его недействительности, а также не нарушению права собственности на долю в совместно нажитом имуществе бывшей супруги должника[iv].

ПОСТУЛАТ 8

Банкротство супруга прекращает всего его обязательства, в том числе и общие с супругом.

После завершения процедуры реализации имущества гражданин, признанный банкротом, освобождается от дальнейшего исполнения обязательств перед кредиторами, в том числе в отношении требований, не заявленных в ходе банкротства. Исключение из этого общего правила составляют требования, о наличии которых кредиторы не знали и не должны были знать к моменту завершения процедуры реализации имущества, а также требования, указанные в пунктах 4 – 6 статьи 213.28 Закона о банкротстве (далее – непрекращающиеся обязательства).

К числу исключений (непрекращающихся обязательств) законодательство о банкротстве не относит такие обязательства гражданина, по которым помимо него имеются иные солидарные должники, в том числе в силу общности обязательств супругов, указанных в пункте 2 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации.

Таким образом, судебный акт об освобождении от дальнейшего исполнения обязательств в равной степени распространяется как на обязательства гражданина, по которым он отвечает один, так и на те его обязательства, по которым он отвечает наряду с другими лицами, в частности вместе с супругом. Это означает, что после завершения процедуры реализации имущества одного из супругов в силу пункта 1 статьи 408 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве общие обязательства этого и второго супругов трансформируются в личные обязательства второго супруга, которые погашаются за счет его имущества и его доли в общем имуществе супругов в соответствии с положениями пункта 1 статьи 45 Семейного кодекса Российской Федерации, пункта 7 статьи 213.26 Закона о банкротстве[v].