Комментарии 0
...комментариев пока нет
Родился в день гибели — написано на памятнике сожженной вместе с жителями лепельской деревни Пострижье
В этом году наша страна отмечает 80-летие окончания Великой Отечественной войны. Много трагических страниц у той войны. Сожжение фашистами и их прихвостнями Хатыни вместе с мирными жителями 22 марта 1943 года — убедительный факт геноцида белорусского народа. Огненную судьбу Хатыни за годы войны, по последним данным Генеральной прокуратуры Беларуси, разделили 288 населенных пунктов. Общее же количество деревень, сожженных в годы Великой Отечественной войны, представленных в базе Национального архива Республики Беларусь, — 9258. Во всех школах страны в четверг прошли уроки Памяти «Хатынь — страницы боли и памяти». На них прозвучала информация и о сестрах огненной деревни на их малой родине. До сих пор компетентными органами расследуются преступления нацистов, а также с мест поступают сведения о новых жертвах масштабной трагедии. Часто благодаря исследованиям педагогов и учащихся школ они пополняются страшными свидетельствами геноцида.
Архивные документы и свидетельства сегодня раскрывают новые страницы в истории сожженных деревень. Так, на днях появилась информация о том, что архивный документ 80-летней давности в Пинском районе помог установить обстоятельства чудовищной казни мирных жителей деревни Теребень. Местная жительница обратилась в рабочую группу Пинского района по содействию расследованию уголовного дела по факту геноцида населения Беларуси в годы ВОВ и попросила присмотреться к расположенному в поле столбу, установленному, с ее слов, в память о погибшей в годы войны семье. Как воинское захоронение либо памятный знак о жертвах войны он не значился. Но в архивах 1945 года нашлись документальные подтверждения — выяснились подробности ужасной трагедии.
В июле 1943 года в деревне Теребень Бобриковского сельсовета карательный отряд СС провел акцию устрашения и расправы над мирными людьми. Местного жителя Петра Кохновича обвинили в пререкании со старостой-коллаборантом. В назидание другим жителям семью Кохновича вместе с детьми палачи заперли в доме на хуторе, строение обложили соломой и подожгли. Как указано в свидетельских показаниях 1945 года, к месту казни никого не подпускали, пока там не осталось выжженного пепелища. В огне погибли Петр Андреевич Кохнович, его жена Татьяна и четверо несовершеннолетних детей в возрасте от 6 до 13 лет.
Ученики Логойской гимназии в Хатыни.
Информация передана в Пинскую межрайонную прокуратуру для приобщения к материалам уголовного дела по факту геноцида населения Беларуси в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период.
Мы связались с председателем Бобриковского сельсовета Александром Банцевичем. Он отметил, что лично расспрашивал в Теребне трех свидетелей тех событий. Самый пожилой из них, 1932 года рождения, помнит, как горел дом Кохновичей. Все очевидцы единодушны в том, что хозяин погиб в огне. Обращалась в сельисполком родственница этой семьи, которая сейчас живет в поселке Городище Пинского района. По словам председателя сельсовета, на месте казни планируется установить памятник, он взят на учет как захоронение жертв войны.
Руслан Король.
Учитель истории Бобриковской средней школы Пинского района Руслан Король добавил, что в учреждении образования проводят краеведческую работу и изучают списки убитых мирных жителей, чтобы дополнить информацию.
— В семье Кохновичей одного из детей звали Иван, он был 1927 года рождения, — уточнил Руслан Валерьевич. — Наш десятиклассник Александр Хомич, проводя исследовательскую работу, узнал, что во время операции «Припятские болота» в начале августа 1941 года также расстреляли еврейскую семью Лейбы Уцеховского с женой Рохлей и сыном Завелем в деревне Доброславка, позднее убили еще шесть жителей-активистов. Их выдал староста Алексей Зенковец.
Особой жестокостью выделился отряд 2-го эскадрона 2-го кавалерийского полка СС, которым командовал оберштурмфюрер Ганс Вальтер Цех-Ментвиц. Его подразделение во время операции «Припятские болота» умертвило 13 785 человек.
В своей работе Александр Хомич также собрал воспоминания свидетелей войны. Жительница деревни Липники Анна Куницкая 1930 года рождения рассказала, что немцы периодически наведывались в деревню, и один из коллаборантов указал на ее семью, которая помогала местным партизанам из бригады имени В. В. Куйбышева. Немцы сожгли их дом и устроили засаду, но, узнав о большом отряде партизан, отступили в деревню Рудня. Она вспоминала: «Наша семья четыре недели пряталась в сарае, но мама продолжала печь хлеб и передавать его партизанам. Позже нас приютил дед...»
Жительница деревни Бобрик Анна Петровна Кохнович вспоминала: «Когда началась война, мне было два с половиной года... Каждую ночь дежурили, чтобы немцы нас не застали врасплох. А в 1944 году фашисты сожгли часть деревни. Пришли незаметно ночью, когда их никто не ждал. Выгорела больше та часть, которая была ближе к главной дороге (Логишин — Ганцевичи. — Прим. ред.)».
По данным, собранным школьными краеведами, за годы оккупации в Бобриковском сельсовете убили 54 мирных жителя из 3735, а также уничтожили 518 дворов из 895. Кроме этого, нацисты увели 110 жителей сельсовета в Германию, только 91 человек вернулся обратно. Об этом учитель напомнил ребятам во время урока Памяти.
Урок памяти в Боровской средней школе имени Г. К. Жукова Лепельского района.
— Ребята уже не первый год занимаются благоустройством мемориала, на этот раз участвовали около 15 десятиклассников, — рассказала заместитель директора по воспитательной работе Жанна Карусевич. — Часть волонтеров состоит в школьном военно-патриотическом клубе «Канонир». Они также убирают могилу участника ВОВ на местном кладбище и благоустраивают территорию в Боровке.
Память о трагедии деревни увековечена в произведении Анатолия Вертинского «Балада пра спаленую вёску і жывога пеўня», указывает в еще одной краеведческой работе, посвященной геноциду, Максим Карусевич. Исследование одиннадцатиклассник проводил в прошлом году, сейчас он уже студент 1-го курса автотракторного факультета БНТУ. Вот что он выяснил о судьбе сестры Хатыни.
Утром 10 июня 1942 года отряд фашистских карателей и полицаи появились в деревне Кистелево. Всех жителей собрали и погнали в деревню Костинка. Каратели вынесли из домов все, что можно, а после деревню подожгли. Тем временем полицаи копали яму — могилу для кистелевцев. Затем жителей деревни пригнали обратно, и, подводя к яме по два-три человека, расстреливали в упор. Последним эта участь постигла старосту деревни Свирида Шнитко — 75-летнего старика.
На выставке в Хатыни.
На месте деревни сейчас построен небольшой мемориал, а ее название есть на «Кладбище деревень» в Хатыни. После войны населенный пункт не возродился, спастись удалось лишь одной жительнице, которая, по счастью, оказалась в соседней деревне.
Похожая судьба у лепельской деревни Пострежье. На начало оккупации в ней было 22 двора с 104 жителями. Блокада партизан в 1943 году стала для населенного пункта и его жителей погибельной: все жилые и хозяйственные строения лесной деревни сожгли, 60 пострежцев пригнали в Кветчу, заперли в сарае, обстреляли его из автоматов и подожгли. Никто не спасся.
Так, в Слободке Стайского сельсовета, по воспоминаниям бывшего жителя деревни Николая Урбана, черное дело фашисты и полицаи начали на рассвете 19 января 1943 года. Когда раздались выстрелы, его мать выбежала на крыльцо узнать, что случилось, — ее сразу застрелили. В дом прилетело несколько гранат. Пришел в себя Николай, когда все уже было в дыму. Превозмогая острую боль в ногах, выбрался на крыльцо. Там лежала убитая мать. Оттащить ее сил не было, поэтому дополз до дров и скрылся за ними.
Маленьких детей на глазах матерей бросали в огонь. Расстреляли или сожгли живьем более 140 мирных жителей. Бывшему председателю колхоза Ивану Соломахе фашисты отрубили руки, ноги, голову.
Не менее жестокой стала расправа над жителями деревни Пунище, которую описал свидетель партизан-связной Павел Хатько:
Митинг в мемориальном комплексе в Россонах.
В деревне Домжерицы родилась бабушка Максима Нина Николаевна Карусевич (Машкевич). В этом населенном пункте было разрушено или сгорело около 100 домов, в Пострежье — 30, в Крайцах — 30, в Ствольно — 20, в Рожно — 30. 28 октября 1942 года за то, что жители деревни Кветча не выполнили зерновые поставки до 27 октября, налетевшие каратели отобрали все имущество, деревню сожгли и расстреляли более 40 человек, в том числе совсем маленьких детей. В деревне Ворошки дома загорелись от трассирующих пуль. Немцы вели огонь по партизанским разведчикам, а пули летели в деревню. Занялись огнем соломенные крыши. Дома стояли так близко один к одному, что соприкасались своими кровлями. Деревня сгорела почти вся, но жители успели уйти и спрятаться в болотах, по рассказу местного жителя.
— За время оккупации Лепельского района немецкими захватчиками с 3 июля 1941 года по 28 июня 1944 года стерты с лица земли более 100 деревень, — резюмирует Максим. — Не восстановлены после войны — 8 (7,1 процента): Белая Куна, Беляки, Каливец (поселок), Кистелево, Красная Горка, Песковатки, Репейщина и Старинки. И мы, молодое поколение, должны сохранить историческую память о зверствах фашистов, учиненных на нашей земле.
Заметим, что все воспоминания, которые мы приводим из краеведческих работ Александра Хомича и Максима Карусевича, в широком доступе не публиковались, специальная программа не нашла ни строчки из них в интернете. А значит, это еще один шаг к увековечению памяти сожженных деревень нашей многострадальной страны.
Урок памяти в Боровской средней школе имени Г. К. Жукова Лепельского района.
Минута молчания завершала каждый урок Памяти, посвященный трагедии Хатыни и ее «огненных» сестер. Хотя бы единожды, но нужно обязательно побывать в этой деревне, главном символе геноцида нашего народа. Сегодня в историческом месте продолжатся эстафета памяти и многочисленные возложения цветов. То, что мы пережили в годы войны, забыть невозможно. И главное, что эту память сегодня мы передаем следующим поколениям.
yasko@sb.by
Фото из архива героев и интернет-источников
Огненную судьбу Хатыни за годы войны, по последним данным Генеральной прокуратуры Беларуси, разделили 288 населенных пунктов. Общее же количество деревень, сожженных в годы Великой Отечественной войны, представленных в базе Национального архива Республики Беларусь, — 9258.
Архивные документы и свидетельства сегодня раскрывают новые страницы в истории сожженных деревень. Так, на днях появилась информация о том, что архивный документ 80-летней давности в Пинском районе помог установить обстоятельства чудовищной казни мирных жителей деревни Теребень. Местная жительница обратилась в рабочую группу Пинского района по содействию расследованию уголовного дела по факту геноцида населения Беларуси в годы ВОВ и попросила присмотреться к расположенному в поле столбу, установленному, с ее слов, в память о погибшей в годы войны семье. Как воинское захоронение либо памятный знак о жертвах войны он не значился. Но в архивах 1945 года нашлись документальные подтверждения — выяснились подробности ужасной трагедии.
В июле 1943 года в деревне Теребень Бобриковского сельсовета карательный отряд СС провел акцию устрашения и расправы над мирными людьми. Местного жителя Петра Кохновича обвинили в пререкании со старостой-коллаборантом. В назидание другим жителям семью Кохновича вместе с детьми палачи заперли в доме на хуторе, строение обложили соломой и подожгли. Как указано в свидетельских показаниях 1945 года, к месту казни никого не подпускали, пока там не осталось выжженного пепелища. В огне погибли Петр Андреевич Кохнович, его жена Татьяна и четверо несовершеннолетних детей в возрасте от 6 до 13 лет.
Ученики Логойской гимназии в Хатыни.
Информация передана в Пинскую межрайонную прокуратуру для приобщения к материалам уголовного дела по факту геноцида населения Беларуси в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период.
Мы связались с председателем Бобриковского сельсовета Александром Банцевичем. Он отметил, что лично расспрашивал в Теребне трех свидетелей тех событий. Самый пожилой из них, 1932 года рождения, помнит, как горел дом Кохновичей. Все очевидцы единодушны в том, что хозяин погиб в огне. Обращалась в сельисполком родственница этой семьи, которая сейчас живет в поселке Городище Пинского района. По словам председателя сельсовета, на месте казни планируется установить памятник, он взят на учет как захоронение жертв войны.
Руслан Король.
— В семье Кохновичей одного из детей звали Иван, он был 1927 года рождения, — уточнил Руслан Валерьевич. — Наш десятиклассник Александр Хомич, проводя исследовательскую работу, узнал, что во время операции «Припятские болота» в начале августа 1941 года также расстреляли еврейскую семью Лейбы Уцеховского с женой Рохлей и сыном Завелем в деревне Доброславка, позднее убили еще шесть жителей-активистов. Их выдал староста Алексей Зенковец.
Особой жестокостью выделился отряд 2-го эскадрона 2-го кавалерийского полка СС, которым командовал оберштурмфюрер Ганс Вальтер Цех-Ментвиц. Его подразделение во время операции «Припятские болота» умертвило 13 785 человек.
В своей работе Александр Хомич также собрал воспоминания свидетелей войны. Жительница деревни Липники Анна Куницкая 1930 года рождения рассказала, что немцы периодически наведывались в деревню, и один из коллаборантов указал на ее семью, которая помогала местным партизанам из бригады имени В. В. Куйбышева. Немцы сожгли их дом и устроили засаду, но, узнав о большом отряде партизан, отступили в деревню Рудня. Она вспоминала: «Наша семья четыре недели пряталась в сарае, но мама продолжала печь хлеб и передавать его партизанам. Позже нас приютил дед...»
Жительница деревни Бобрик Анна Петровна Кохнович вспоминала: «Когда началась война, мне было два с половиной года... Каждую ночь дежурили, чтобы немцы нас не застали врасплох. А в 1944 году фашисты сожгли часть деревни. Пришли незаметно ночью, когда их никто не ждал. Выгорела больше та часть, которая была ближе к главной дороге (Логишин — Ганцевичи. — Прим. ред.)».
По данным, собранным школьными краеведами, за годы оккупации в Бобриковском сельсовете убили 54 мирных жителя из 3735, а также уничтожили 518 дворов из 895. Кроме этого, нацисты увели 110 жителей сельсовета в Германию, только 91 человек вернулся обратно. Об этом учитель напомнил ребятам во время урока Памяти.
В каждой школе на этой неделе слышен отзвук колоколов Хатыни. По-особенному он звучит для воспитанников Боровской средней школы имени Г. К. Жукова Лепельского района. Ее ученики, члены волонтерского отряда «ДОБРОволец» под руководством учителя английского языка, классного руководителя Натальи Мысиной, уже накануне отправились к мемориалу «Кистелево», который установлен на месте бывшей деревни — лепельской сестры Хатыни.
Урок памяти в Боровской средней школе имени Г. К. Жукова Лепельского района.
— Ребята уже не первый год занимаются благоустройством мемориала, на этот раз участвовали около 15 десятиклассников, — рассказала заместитель директора по воспитательной работе Жанна Карусевич. — Часть волонтеров состоит в школьном военно-патриотическом клубе «Канонир». Они также убирают могилу участника ВОВ на местном кладбище и благоустраивают территорию в Боровке.
Память о трагедии деревни увековечена в произведении Анатолия Вертинского «Балада пра спаленую вёску і жывога пеўня», указывает в еще одной краеведческой работе, посвященной геноциду, Максим Карусевич. Исследование одиннадцатиклассник проводил в прошлом году, сейчас он уже студент 1-го курса автотракторного факультета БНТУ. Вот что он выяснил о судьбе сестры Хатыни.
Утром 10 июня 1942 года отряд фашистских карателей и полицаи появились в деревне Кистелево. Всех жителей собрали и погнали в деревню Костинка. Каратели вынесли из домов все, что можно, а после деревню подожгли. Тем временем полицаи копали яму — могилу для кистелевцев. Затем жителей деревни пригнали обратно, и, подводя к яме по два-три человека, расстреливали в упор. Последним эта участь постигла старосту деревни Свирида Шнитко — 75-летнего старика.
На выставке в Хатыни.
На месте деревни сейчас построен небольшой мемориал, а ее название есть на «Кладбище деревень» в Хатыни. После войны населенный пункт не возродился, спастись удалось лишь одной жительнице, которая, по счастью, оказалась в соседней деревне.
Похожая судьба у лепельской деревни Пострежье. На начало оккупации в ней было 22 двора с 104 жителями. Блокада партизан в 1943 году стала для населенного пункта и его жителей погибельной: все жилые и хозяйственные строения лесной деревни сожгли, 60 пострежцев пригнали в Кветчу, заперли в сарае, обстреляли его из автоматов и подожгли. Никто не спасся.
При разборе пожарища через несколько дней нашли останки человеческих тел, младшие лежали внизу, старшие — сверху. Был там и только что рожденный ребенок. Позже на памятнике так и написали: «Юшкевич, родился в день гибели».Максим Карусевич также отметил, что трагедия некоторых других населенных пунктов его местности не увековечена в мемориальном комплексе «Хатынь», но она не менее страшная. Даже читать об этом было больно.
Максим Карусевич.
Маленьких детей на глазах матерей бросали в огонь. Расстреляли или сожгли живьем более 140 мирных жителей. Бывшему председателю колхоза Ивану Соломахе фашисты отрубили руки, ноги, голову.
Не менее жестокой стала расправа над жителями деревни Пунище, которую описал свидетель партизан-связной Павел Хатько:
— Это было тоже в 1943 году. Сначала собрали все население в одном месте, подожгли деревню и начали расстреливать стариков, женщин и детей. Убегающих они ловили и живьем бросали в огонь. Только тех людей, которые убегали подальше от огня, немцы расстреливали. Вся эта страшная картина продолжалась часа три… Когда я пришел в эту деревню, то увидел такую же страшную картину, как в деревне Слободка. По улице, в огородах — везде валялись изуродованные трупы людей. На некоторых трупах отсутствовала обувь и одежда: их немцы раздевали. Над мертвыми людьми фашисты также продолжали издеваться: у многих трупов, валявшихся на огородах, прикладами были пробиты головы.
Митинг в мемориальном комплексе в Россонах.
В деревне Домжерицы родилась бабушка Максима Нина Николаевна Карусевич (Машкевич). В этом населенном пункте было разрушено или сгорело около 100 домов, в Пострежье — 30, в Крайцах — 30, в Ствольно — 20, в Рожно — 30. 28 октября 1942 года за то, что жители деревни Кветча не выполнили зерновые поставки до 27 октября, налетевшие каратели отобрали все имущество, деревню сожгли и расстреляли более 40 человек, в том числе совсем маленьких детей. В деревне Ворошки дома загорелись от трассирующих пуль. Немцы вели огонь по партизанским разведчикам, а пули летели в деревню. Занялись огнем соломенные крыши. Дома стояли так близко один к одному, что соприкасались своими кровлями. Деревня сгорела почти вся, но жители успели уйти и спрятаться в болотах, по рассказу местного жителя.
— За время оккупации Лепельского района немецкими захватчиками с 3 июля 1941 года по 28 июня 1944 года стерты с лица земли более 100 деревень, — резюмирует Максим. — Не восстановлены после войны — 8 (7,1 процента): Белая Куна, Беляки, Каливец (поселок), Кистелево, Красная Горка, Песковатки, Репейщина и Старинки. И мы, молодое поколение, должны сохранить историческую память о зверствах фашистов, учиненных на нашей земле.
Заметим, что все воспоминания, которые мы приводим из краеведческих работ Александра Хомича и Максима Карусевича, в широком доступе не публиковались, специальная программа не нашла ни строчки из них в интернете. А значит, это еще один шаг к увековечению памяти сожженных деревень нашей многострадальной страны.
Урок памяти в Боровской средней школе имени Г. К. Жукова Лепельского района.
Минута молчания завершала каждый урок Памяти, посвященный трагедии Хатыни и ее «огненных» сестер. Хотя бы единожды, но нужно обязательно побывать в этой деревне, главном символе геноцида нашего народа. Сегодня в историческом месте продолжатся эстафета памяти и многочисленные возложения цветов. То, что мы пережили в годы войны, забыть невозможно. И главное, что эту память сегодня мы передаем следующим поколениям.
yasko@sb.by
Фото из архива героев и интернет-источников