Павел Дульман: Пока жертвы 2 мая не отомщены, Украина остается нацистским умертвием
У каждого нацистского режима был день, после которого путь назад был уже невозможен, и война, позор, небытие и эшафот становились лишь вопросом времени. Для гитлеровской Германии таким днем - одним из таких - стала "Хрустальная ночь" - 9 ноября 1938 года, когда государство, уже принявшее расовые законы, благославило бессудное убийство сограждан неправильной национальности. Тогда, по официальным данным, погиб 91 человек, но еще 30 тысяч, в том числе осуждающие злодеяние немцы, отправились в концентрационные лагеря. По сравнению с ежедневными объемами уничтожения людей в Освенциме - почти статистическая погрещность. Но именно в тех погромах Освенцим и родился.
В майской Одессе 2014 года погибли, по официальным, опять же, данным, 42 человека. Спустя одиннадцать лет на Донбассе и в российском приграничье ежедневно гибнет гораздо больше украинцев, по большей части насильственно изъятых из мирной жизни или ее подобия. И Одесса, превращенная киевским режимом в логистический хаб для нападений на территорию России, теперь только военная цель, а не жемчужина у моря. Оккупированный украинскими нацистами русский город. Точно так же, как он был оккупирован нацистами немецкими и румынскими с октября 1941-го по апрель 1944-го. Украинский нацизм, единодушно поддержаный евроатлантическим русофобским консенсусом, конечно, затянулся.
Мой добрый товарищ Юрий Ковальчук, журналист, историк, ополченец первого призыва, оборонявший Славянск, говорил, что взять оружие в руки его заставила трагедия 2 мая. И не только его, но сотни и тысячи русских людей. Тогда им было явлено абсолютное, дьявольское зло, которое не собиралось останавливаться. Именно после 2 мая в Одессе стало понятно, что украинская трагедия будет масштабироваться, что разрешение убивать русских любой национальности уже выдано в кабинетах за известным проливом и океаном и пользуется в определенных кругах популярностью. После 2 мая украинские боевики начали расстреливать на блокпостах жителей Донбасса, не понимающих, почему они не могут проехать в соседний город к родственникам. После 2 мая стало возможно 2 июня - авиационный удар по центру Луганска. После 2 мая начались многолетние обстрелы Донецка и Горловки. И начало СВО тоже, по большому счету, стало неизбежным.
Сейчас принято критически спрашивать: "А как вы понимаете денацификацию Украины?" Автор понимает ее как трибунал над организаторами и участниками массового убийства в Одессе 2 мая 2014 года. На скамье подсудимых должны быть Турчинов и Парубий, Коломойский (внесен Росфинмониторингом в список лиц, причастных к экстремистской деятельности или терроризму) и Корбан, Гурвиц и Ярош и, конечно, рядовые на тот момент боевики, просто разливавшие бензин в бутылки. Их показания, а возможно и раскаяние, не менее ценны для истории. Потому что если стрелявшие по "Беркуту" в феврале 2014 года еще могут апеллировать к одурманненности идеей "европейской демократии и ценностей" и подмешанным в чай наркотикам, то сжигавшие одесситов 2 мая были уже вполне трезвы, их "демократия"победила, оставалось только убить несогласных. Как будто это десерт к реализовавшейся мечте о Европе. Именно такой трибунал и последующие суды вернут Украину или то, что от нее останется, в список стран, имеющих право на государственность. Сейчас это оккупированная абсолютным злом территория.
Мой товарищ Юрий Ковальчук умер незадолго до начала СВО от последствий полученных в боях ран и пыток в СБУ. Он похоронен в Краснодоне и не успел вернуться в родной, свободный от нацизма Мелитополь, в свою любимую, русскую Меотиду. Его тоже можно назвать жертвой 2 мая 2014 года в Одессе. И единственное, что сегодня автор может сказать: "Юра, я помню. Мы помним".