«Главный прораб» перестройки работал в интересах США?

Кто сильнее — слон или кит? Этот «детский» вопрос, глупый и важный одновременно, сродни другому вопросу, «взрослому», на который до сих пор не найдено ответа: что в СССР было сильнее — КПСС или КГБ? Особенно в те годы, когда могучую державу начали пожирать метастазы горбачёвской перестройки.

И тут не поймёшь, кому давать слово — историкам или следователям? Ну а пока ни суда, ни «дел», полистаем книгу «очевидца и участника тех событий, бывшего руководителя внешней разведки СССР, последнего председателя могущественного КГБ СССР (1988 — 1991 гг.), члена Политбюро ЦК КПСС, человека, подписавшего указ об отстранении президента СССР Горбачёва от власти, Владимира Крючкова.

Демократ-сокрушитель или…?

— Лиц, называющих себя демократами, — писал Крючков в книге своих воспоминаний «Личное дело. Три дня и вся жизнь» (16+), — можно разделить на две категории. Первые по характеру своей деятельности относятся к числу разрушителей. Никаких созидательных программ при этом не предлагают: главное — сокрушить!

К числу таких «сокрушителей» глава КГБ относил и Яковлева.

— Именно Яковлев, — утверждал в своих воспоминаниях Крючков, — сыграл едва ли не решающую роль в дестабилизации обстановки в Прибалтике, на Кавказе. В прибалтийских республиках он всячески поощрял националистические, сепаратистские настроения. Он однозначно поддерживал тенденции на их отделение. На Кавказе симпатизировал Армении, а по сути, подстрекал на выступления против Азербайджана, накалял обстановку вокруг карабахской проблемы.

К республикам Средней Азии Яковлев в принципе относился как к чему-то чужеродному. «Зачем нам нужна Киргизия?» — восклицал он. «Там ведь много русских, братский России народ, общая история...» Яковлев на это лишь ухмылялся.

По словам Крючкова, он ни разу не слышал от Яковлева тёплых слов о Родине, не замечал, чтобы он чем-то гордился, к примеру Победой в Великой Отечественной войне.

Вспоминал шеф КГБ и о позиции Яковлева по «германскому вопросу». Последний всё доказывал «преступность» соглашения Молотова — Риббентропа, пакта 1939 года о ненападении между Германией и Советским Союзом. Позже стало известно, что ещё в 1987— 1988 годах, посещая ГДР, Яковлев выяснял, жизнеспособна ли страна, не лучше ли будет, чтобы ГДР воссоединилась с ФРГ… В чьих интересах идеолог перестройки пытался решить «германскую проблему»? Крючков считал, что, позволив Западной Германии поглотить ГДР, «мы отдали те позиции, которые достались Советскому Союзу ценой большой крови».

«Яковлеву нужен был именно Горбачёв»

— Яковлев делал всё для того, чтобы обеспечить приход к власти Горбачёва. Ему нужен был Горбачёв, и никто другой! — тут Крючков очень жёсток в оценках. — Обе зловещие фигуры нашей действительности — Горбачёв и Яковлев — одновременно являются и «архитекторами», и «прорабами» перестройки. Они договорились, спелись, слились воедино, органически дополняя друг друга.

Никакой целостной программы проведения перестройки, как утверждал председатель самой осведомлённой в СССР силовой структуры, не существовало никогда даже в проекте, тем более на бумаге.

— Были лишь её отдельные штрихи, эмоции да сплошные шарахания из стороны в сторону! Всюду царила полная неразбериха, решения принимались спонтанно. Теперь стало ясно, что делалось это умышленно, расчёт был на то, чтобы закамуфлировать линию на разрушение Союза... Сокрушительные удары наносились точно по главной мишени. К заветной цели шли шаг за шагом. Яковлев начинал, а Горбачёв развивал, — Крючков называет всё своими именами.

Вот только не поздновато ли? Не смог, как коммунист, пренебречь «руководящей и направляющею ролью КПСС»?

«Но почему Горбачёв и Яковлев взяли курс на развал страны?» — задаёт вопрос Крючков.

Спецслужбы США и Канады на него могли «рассчитывать»

Начиная с 1989 года в Комитет госбезопасности стала поступать крайне тревожная информация, указывающая на связи Яковлева с американскими спецслужбами. Причём, как отмечал глава КГБ, впервые подобные сведения были получены ещё в 1960 году.

Тогда Яковлев с группой советских стажёров, в числе которых был и небезызвестный ныне (экс-генерал КГБ, предатель) О. Калугин, в течение года стажировался в Колумбийском университете США. По словам Крючкова, научным руководителем Яковлева в США был видный антисоветчик Дэвид Трумэн.

ФБР проявило повышенный интерес к нашим стажёрам с целью приобретения в их лице перспективных источников информации, проще говоря, готовя почву для их вербовки.

Калугин, будучи сотрудником КГБ, шалостям командированных товарищей не препятствовал, да и сам был их участником. Думал, что эти «отклонения от моральных норм строителя коммунизма» останутся без внимания со стороны наших контрразведчиков? Он ошибся. А когда это понял, перенаправил удар на своего товарища, Бехтерева, написав на него донос. После чего тот на многие годы стал невыездным из СССР.

— Позже уже генерал КГБ Олег Калугин, — продолжал Крючков, — начал посредством своих «литературных» трудов, как бы невзначай, предавать товарищей по службе, раскрывать зарубежную агентуру. Так, в книге «Первое главное управление. 32 года против Запада» Калугин говорит о завербованном сотруднике американского Агентства национальной без­опасности. Тот передавал в Москву копии секретных докладов АНБ для президента США. Имя агента не называлось, а вот псевдоним упомянут был! «Ладья». По нему американцы быстро вычислили советского агента Стефана Липке. Калугин был приговорён по статье «Госизмена» к 15 годам заключения, но скрылся в США, получив там гражданство. Есть сведения, что и за него он расплатился именами секретных сотрудников КГБ.

В 70-е годы Яковлев был направлен на работу послом в Канаде. По слухам, туда его сбагрил спичрайтер Брежнева Александр Бовин. Канадские спецслужбы пристально изучали главу советского посольства. И пришли к выводу, что Яковлев к советским властям настроен негативно, своим положением недоволен, настроен оппозиционно. Контакты с ним канадские и американские вербовщики признали перспективными. (На Яковлева, говорилось в досье, можно рассчитывать «в любой ситуации».) А вот личные качества «подопечного» они оценивали как весьма посредственные, отмечая ограниченность и индивидуализм.

Доклад Горбачёву. Его реакция

«Эта, прямо скажем, не очень лестная для Яковлева информация поступила к нам уже после 1989 года», — рассказывал Крючков. Он сразу доложил об этом Горбачёву. Это произвело на генсека тягостное впечатление. Он сказал, что канадцы верно подметили особенности Яковлева. Эта информация была для Горбачёва крайне неприятна, поскольку к этому времени он уже прочно связал свою судьбу с Яковлевым.

— Нужно было видеть состояние Михаила Сергеевича! — делится впечатлениями Крючков. — Он был в полном смятении, никак не мог совладать со своими чувствами. Долго молча ходил по кабинету. «Неужели это Колумбийский университет, неужели это старое?!» — вырвалось у Горбачёва.

Ни тогда, ни позже проверить полученную от КГБ информацию он так и не позволил. Острый вопрос о возможном сотрудничестве Яковлева с иностранными спецслужбами остался без внимания, его больше никто никогда не поднимал.

В августе 1991 года Крючков, будучи членом печально известного ГКЧП, подписал указ об отстранении от власти президента Горбачёва и введении в стране чрезвычайного положения. Позже был арестован и провёл под следствием полтора года.

Какую роль сыграл Владимир Крючков в истории ГКЧП? Читайте в следующем номере «МОЁ!»