Из кабинета следователя в зал суда: как экс-сотрудник СКР сменил обвинение на защиту

Экс-следователь по особо важным делам СК РФ, член Ассоциации юристов России и управляющий партнер правового канала "Законность своими руками" (18+) Вячеслав Рычков в эксклюзивном интервью AmurMedia рассказал, как кино повлияло на его профессиональный путь, почему в СК иногда прибегают к помощи экстрасенсов, и что побудило его перейти от обвинения к защите прав граждан.

— Что привело вас на работу в Следственный комитет?

— С юности мне нравилось смотреть фильмы и сериалы про расследования — например, "Шерлок Холмс" (6+), "Место встречи изменить нельзя" (12+) или детективы про раскрытие убийств. Поэтому, когда появилась возможность поступить в Дальневосточный юридический институт МВД РФ, я, конечно, ею воспользовался. Окончив следственный факультет, по распределению попал на работу в отдел полиции по Центральному району Хабаровска. Сначала занимался кражами, грабежами и разбоями, но мне хотелось реализовать свою мечту — расследовать убийства и другие сложные и действительно интересные уголовные дела. И со временем я действительно прошёл путь от районных преступлений до резонансных дел федерального масштаба.

— Расскажите подробнее с какими категориями дел вам приходилось работать на разных этапах карьеры?

— Начиная с районного уровня, степень сложности дел, разумеется, возрастала. В начале мне приходилось расследовать бытовые убийства, преступления с участием несовершеннолетних, местных чиновников или полицейских. Став следователем по особо важным делам регионального управления СК, я приобрёл опыт расследования экономических преступлений и дел, связанных с организованной преступностью.

В своей карьере я дошел до работы в Центральном аппарате СК, где в составе следственных групп участвовал в расследовании резонансных дел, о которых обычно можно услышать в новостях.

Вообще, любое дело следователя — это отдельная история со своим сюжетом и действующими лицами, которое неизбежно оставляет след в памяти. Я, например, отлично помню своё первое.

— Что это было за дело?

Первое дело, возможно, покажется вам неинтересным: это была кража из сумки 5000 рублей в одном из баров Хабаровска. Помню, как сейчас. Там была видеозапись, где видно, что человек проходит мимо и аккуратно засовывает руку в сумку, вытаскивает деньги. Мы его нашли, он потом признался и возместил ущерб. Но тогда это дело казалось мне очень важным — ведь это был мой первый раскрытый случай.

— А какое дело запомнилось больше всего?

Одно до сих пор вызывает у меня волнение. В одном из отдалённых посёлков ЕАО летом 2017 года таинственным образом пропала трехлетняя девочка. Её видели все в течение дня: она гуляла, была рядом с мамой и другими детьми. Но в какой-то момент девочка бесследно исчезла, и никто не мог её найти.

Я был дежурным, выехал на это происшествие. Подключились все: и полиция, и волонтёры. Но в первые сутки, к сожалению, мы её не нашли. Весь посёлок и все ближайшие поселки были прочесаны. Отработали всех возможных подозреваемых: судимых, несудимых, всех, кто мог что-то совершить. Даже подозревали сотрудников полиции. 

Рассматривали абсолютно все версии: от убийства матерью, до похищения и вывоза за границу. Был даже случай. Прошёл уже почти месяц, мы все уставшие и не спавшие. Я иду, мне навстречу бежит маленькая девочка, она уже меня знает, обращается: "Здравствуйте! У нас тут местная ясновидящая увидела, что девочка просит о помощи где-то в ближайших водоёмах, что нужно там искать". Мы и эту версию отрабатывали. Я лично взял МЧС, поисковиков, мы прочесывали все водоёмы, но так и не нашли её.

Было также очень показательно, что люди добровольно приезжали для поисков из разных регионов, около 500 человек. Но все эти меры не принесли результата. Останки девочки нашли только спустя несколько месяцев — она утонула, и даже не смогли определить причину смерти.

Это дело мне запомнилось ещё и потому, что я увидел реальную жизнь в селе: какие люди в этих отдалённых посёлках, какая необеспеченность, безработица, а отсюда и проблемы с алкоголем. Насколько эти дети были незащищены...

— То есть действительно сотрудники правоохранительных структур обращаются к экстрасенсам?

— Была такая практика по стране. В Интернете можно посмотреть, где-то даже "Битву экстрасенсов" (18+) привлекали в Следственном комитете. Бывает, пропадают люди, и их следственным путём уже невозможно найти.

— Я думала, что органы не доверяют высшим силам и экстрасенсам.

— Мы просто были готовы на любую версию. И, кстати, про ту женщину-экстрасенса, о которой я рассказал: она сказала, что видела, как девочка лежит в водоёме. И, как позже оказалось, девочка утонула, то есть, та экстрасенс была недалека от истины.

— Что было самым сложным с профессиональной точки зрения в работе в Центральном аппарате СК России?

— Могу сказать, что там было несложно работать, учитывая мой опыт. До этого я получил практику в расследовании различных категорий дел. Но всё равно было очень интересно. Поначалу терялся немного от такого "резонанса". Там ведь такие обвиняемые: депутаты Госдумы, крупнейшие предприниматели, представители Минобороны и так далее. Уровень адвокатов, безусловно, "космический", и самих дел. Но потом привыкаешь, становишься на равных и даже выше их.

— А как попасть из региона в Центральный аппарат СК? Ведь он один в Москве, а регионов много.

— Конечно, там подходят очень серьёзно к отбору. Бывает, что руководители подбирают определённых следователей для ведения уголовного дела. И уровень такой, что права на ошибку нет. Дела находятся на контроле везде и освещаются в СМИ.

— Что стало ключевым фактором в решении уйти из государственной системы и стать частнопрактикующим юристом?

— С 18 лет я находился на службе у государства. И, если можно так сказать, "выработался" из неё. Я получил то, что хотел: исполнил свою детскую и юношескую мечту, приобрёл опыт, прикоснулся к делам, по которым действительно можно писать книги и снимать фильмы.

В дальнейшем понял, что дальше идти просто не хочу. Не получаю удовлетворения, нет того интереса. Я просто стагнировал бы в этой профессии. Поэтому выбрал работать на себя: сам выбираю дела и решаю, с кем сотрудничать. Естественно, уголовную сферу я не забросил. Могу представлять в суде интересы по различным категориям дел. Гражданские и семейные дела также бывают очень интересными, сложными и эмоциональными, по сложнее многих уголовных.

— Такой богатый опыт даёт преимущество в частной практике?

— Да, умение работать с людьми, находить общий язык и точки взаимодействия. А также самодисциплину, умение работать с большими объёмами информации и находить нестандартные решения. И сама профессия накладывает отпечаток. В обычной жизни я всегда на любую ситуацию и даже на многих людей смотрю, к сожалению или к счастью, уже с профессиональной точки зрения. Я где-то вижу, что человек лукавит, или вижу риски, которые он несёт, поступая так или иначе.

— Переход от расследования тяжких преступлений к семейным спорам кажется контрастным. Почему вы решили перейти к данной практике?

— Сейчас занимаюсь различными направлениями. Не только этим, но и, например, защитой интеллектуальной собственности, различными делами, связанными с военным правом, и так далее. Семейное право стало одним из них, когда я сам лично столкнулся с судебными тяжбами. И, соответственно, потом ко мне стали обращаться мои знакомые. Я, имея такой опыт, начал помогать другим.

— Исходя из вашего опыта в госструктуре и частной работе: насколько реально рядовому гражданину добиться справедливости в суде без профессионального юриста? 

— Как юрист и бывший сотрудник могу сказать, что без представителя это очень рискованный шаг. Проведу аналогию: если у вас болит живот, вы можете не обращаться к врачу, а приложить подорожник или выпить отвар. Но тогда вся ответственность ложится на вас. Результат может быть непредсказуемым. В юриспруденции то же самое. Юрист, как и врач, уже обладает специальными знаниями, опытом и практикой и может решить вопрос более профессионально.

— Вы занимаетесь также общественной деятельностью, расскажите немного об этом. Над какими конкретными проблемами в законодательстве вы работали?

— Занимаюсь общественной деятельностью в рамках нашего правового канала "Законность своими руками" (18+). Он объединяет юристов из Москвы, Хабаровска и других регионов. Мы занимаемся освещением различных проблем и даже разработкой мер по их решению.

На канале обсуждаем различные законопроекты, например, связанные с семейной тематикой: введение обязательного теста ДНК, геномной регистрации при рождении детей. Этот законопроект прошёл обсуждение у нас, и многие подписчики отреагировали положительно. Также обменивались мнениями о законопроекте про введение в законодательство понятия "отчуждения детей от родителей". Сейчас у нас в стране это очень острая социальная проблема, а понятия такого нет, хотя в ряде стран оно введено.

В том числе я сам занимаюсь организацией различных мероприятий, посвящённых правовой тематике, участвую в съёмках различных проектов.

— Как коллеги-юристы с разным опытом дополняют друг друга при создании контента?

— Изначально проект "Законность своими руками" (18+) задумывался как информационный канал, где гражданам рассказывали бы о способах защиты своих прав. Однако со временем к нему стали присоединяться не только обычные люди, но и профессиональные юристы. В результате проект перерос рамки просто информационного канала и превратился в площадку для обмена мнениями между специалистами из разных регионов, а также создания просветительского контента, полезного для большой аудитории, от уголовного права до защиты интеллектуальной собственности. В проект мы вовлекаем не каждого юриста. Это кропотливая работа: согласование, общение, знакомство. При этом сами участники получают не только опыт, но и возможность заявить о себе.

— А есть планы по развитию вашего проекта в Хабаровске?

— В Хабаровске я сейчас активно ищу мотивированных специалистов, которые горят идеей создания качественного юридического контента. В последнее время провожу встречи с юристами из разных сфер и знакомлюсь с их практикой. Если вижу в человеке настоящего профессионала, предлагаю сотрудничество — вместе создавать контент и развиваться.

Что касается мероприятий, то мы уже активно работаем в этом направлении. Например, совместно с Ассоциацией юристов России провели конференцию, посвящённую телефонным мошенникам. На неё пришли действующие сотрудники МВД и прокуратуры, которые поделились реальными кейсами из своей практики — без теории, только живой опыт. А недавно на базе ТОГУ прошла наша конференция по семейному праву, куда пришли специалисты, медиаторы и адвокаты. То есть в Хабаровске мы активно реализуем наш проект.

— В завершение нашей встречи сформулируйте, пожалуйста, ваше главное профессиональное кредо.

— Сейчас в работе я руководствуюсь прежде всего личным интересом и внутренней мотивацией. Я не берусь за каждое дело, даже если это предложение очень денежное. Для меня принципиально важно, чтобы ситуация была мне интересна. Мне нужно не просто решать чьи-то проблемы, но и получать удовольствие от профессии, постоянно развиваясь.

Мой основополагающий принцип: неважно, кем ты работаешь — поваром, парикмахером или юристом, самое главное — всегда стремиться стать лучшим в своём деле.