Антракт, негодяи!
Не спасла даже музыка
Спектакль могла бы спасти музыка М. Вайнберга, которая представляет собой очень качественный и яркий материал. Однако в силу того, что она по каким-то причинам долго не исправлялась, теперь, возродившись вновь после завоеваний гениев двадцатого века, каковыми явились Прокофьев и Шостакович, язык Вайнберга кажется вторичным. Даже недавняя попытка В. Гергиева осуществить постановку его оперы «Идиот» по Достоевскому не сделала спектакль репертуарным. А уж под управлением дирижера нашего театра оперы и балета Великанова музыку Вайнберга, смеем предположить, ожидает забвение.
С прискорбием приходится констатировать, что в этом спектакле вдруг совершенно неожиданно звучит музыка из кинофильма «Последний дюйм», которая к Франции семнадцатого века никакого отношения не имеет. Не известно кому это пришло в голову, постановщику Ушакову или самому Трифонову, а впрочем возможно и дирижеру Великанову. Подобный опыт у него уже был, когда под его управлением в «Борисе Годунове» вдруг зазвучала музыка из «Хованщины». К счастью театр после одного такого спектакля на подобное больше не решился.
Два слова о балете. После большого успеха с точки зрения хореографии в балете «Пиковая дама» Максима Петрова, здесь зритель видит ужасно посредственные и нелогичные танцы, где нет ни стиля, ни жанра. Присутствует только сумбурный набор неинтересных штампов, никак не украшающих этот неоднозначный спектакль. Кажется, что либо балетмейстер Меркурьев совершено легкомысленно отнесся к своей работе, либо это его творческий максимум.
Зрителя не обманешь!
Кажется, что с точки зрения авторов спектакля, Дюма – плохой драматург и писатель, у которого не хватило фантазии на то, чтобы сообразить, что в этом произведении необходим такой персонаж как Бабетта, и убрать такого персонажа как Ришелье.
Режиссура еще больше запутывает и без того плохую пьесу. Нет главного источника конфликта, а именно Ришелье. В финале первого акта Миледи и Рошфор проникают в покои королевы, где королева видя их, специально во весь голос сообщает секретную информацию. Это, видимо, сделано режиссером, но этого не понимает бедный зритель. Мы-то с трудом додумали (а зритель хоть и должен думать в театре, но точно не обязан додумывать и расшифровывать режиссерскую нелепицу).
С точки зрения Станиславского произведение стоит на трех столпах: «кто, где, когда». А если этого нет, то это не произведение вовсе. Есть фильмы про мушкетеров, где много изменений в сюжете, но в них есть цельность, поэтому они, хоть, конечно, и не все, высокого режиссерского и художественного качества. А спектакль «Любовь д`Артаньяна» воспринимается в порядке халтуры.
Зрителя не обманешь, и после первого акта люди направлялись к выходу из зала целыми рядами. Да и билетов было продано не вот как много, как ожидалось. Половину зала нагнали «своих». Однако жалко тех, кто заплатил большие деньги за этот балаган.
Не пора ли сменить рулевого?
Во всем этом безобразии и празднике бессмысленности никто не виноват, кроме одного человека – худрука Трифонова! Снимает весь патриотический репертуар, имеющийся в театре и ставит это. Он хочет показать в своих спектаклях устройство театра, изъезженным приемом «театра в театре», хотя сам этот театр разрушает. В штате театра теперь сплошные продюсеры, менеджеры молоденькие девочки, ничего не понимающие в театре и как он работает.
Поэтому и спектакль «Любовь д`Артаньяна», и весь завершающийся театральный сезон ставят главный вопрос – куда ведет театр худрук Трифонов и не пора ли нижегородской опере сменить такого рулевого?
В последнее время в стране наблюдается тенденция по замене художественных руководителей. Богомолов теперь возглавляет два театра, изменения коснулись и московского театра сатиры, в Петербурге от должности худрука БДТ отстранен А. Могучий, а в Александринке Фокин от занимаемой должности отошел на более скромную ступень. Может, и Нижнему Новгороду уже время двигаться в ногу со временем?
Ефим БРИККЕНГОЛЬЦ