Путин предложил Киеву, несмотря ни на что, возобновить прямые переговоры — без всяких предварительных условий, начать без промедления, 15 мая, в Стамбуле

Пожалуй, главный итог ночи. Путин приемом опытного дзюдоиста возвращает себе инициативу в, э-э, мирном треке:

Во-первых, предлагает переговоры на своих условиях. Блеф или нет, но Москва демонстрирует, что она побеждает на поле боя и что Киеву мир нужен больше.

Во-вторых, этим ходом Путин устраняет из процесса не только Трампа (тот вроде как и не против), но и Европу. Заодно в корзину летит мирный план Уиткоффа: когда и если переговоры начнутся, они будут вестись не о дутом перемирии, а о мире на условиях России.

В-третьих, это просто годный троллинг. Вы три года назад послали нас и свалили из Стамбула? Ну так вот возвращайтесь на то же место, и продолжим. Для полноты картины главой делегации нужно назначить Мединского.

Что дальше? Если 15 числа в Стамбул кто-то приедет от Украины, переговоры пойдут на фоне боевых действий. Если не приедут, боевые действия будут вестись до тех пор, пока Украина не созреет.

Значит ли это, что переговоры будут профанацией? Поначалу да — до тех пор, пока на фронте не случится решающих событий. Сейчас успехом будет, если от Украины кто-то вообще приедет в Стамбул, а то, что они там будут заниматься потужным самопиаром и гучными заявами, нужно принять как данность.

В глазах многих наших сограждан (в том числе, и коллег-соавторов по каналу) репутация Путина испорчена многочисленными договорняками и жестами доброй воли. Однако реально имевшие дело с Путиным в один голос утверждают, что переговорщик он крайне жесткий. Достаточно послушать Майкла Макфола, которого сложно заподозрить в любви к российскому президенту.

Так вот, любая позиция в любых переговорах прочна настолько, насколько она обеспечена реальной силой. Как и всякий опытный переговорщик, Путин в начале требует невозможного (это называется запросная позиция), но, в отличие от многих, никогда не сдает принципиальных для себя вещей. Мы и воюем-то сейчас потому, что с 2007 года Путин ни на шаг не отступил по вопросу вторжения Запада в нашу сферу влияния. Всем бы такую волю и такое упорство.

Проблемой и Минска, и первого Стамбула было не мнимое соглашательство Путина, а неготовность страны к большой войне что в 2014 году, что в 2022. Собственно, успех переговоров в 2025 году зависит все от того же: насколько мы за наш интерес готовы воевать.

Это вопрос не только к Путину, это вопрос к стране в целом.