Разрыв перехода прав на имущество и рисков случайной гибели или случайного повреждения такого имущества

Действующий гражданский кодекс в нескольких статьях регулирует вопрос распределения рисков случайной гибели или случайного повреждения имущества (далее – Риск). Замысел законодателя, по которому в одном случае Риск распределяется так, а в другом- иначе не всегда очевиден.

В ст. 179 ГК урегулировано распределение Риска при признании сделки недействительной. Недействительность сделки по основаниям из п. 1-3 ст. 179 ГК означает, что риск случайной гибели предмета сделки несет другая сторона сделки. Самое общее правило распределения Риска сформулировано в ст. 211 ГК. Риск случайной гибели или случайного повреждения имущества несет его собственник. Норма содержит оговорку, что иное может быть предусмотрено законом или договором. Для залоговых отношений вопрос распределения Риска решен в ст. 344 ГК. Залогодатель несет риск случайной гибели или случайного повреждения заложенного имущества, если иное не предусмотрено договором залога. При этом ст. 343 ГК гласит, что залогодатель или залогодержатель в зависимости от того, у кого из них находится заложенное имущество, обязан страховать от рисков утраты и повреждения за счет залогодателя заложенное имущество. На этом регулирование распределения Риска в первой части ГК заканчивается, и законодатель уделяет внимание этому вопросу уже применительно к отдельным видам договоров во второй части ГК. Нормы с прямой оговоркой о возможности соглашением сторон предусмотреть иное есть в общих нормах о купле-продаже (ст. 459 ГК), в нормах о лизинге (ст. 669 ГК), в общих нормах о подряде (ст. 705, 720 ГК). Например, ст. 459 ГК устанавливает, что по общему правилу риск случайной гибели или случайного повреждения товара переходит на покупателя с момента, когда в соответствии с законом или договором продавец считается исполнившим свою обязанность по передаче товара покупателю. Риск случайной гибели или случайного повреждения товара, проданного во время его нахождения в пути, переходит на покупателя с момента заключения договора купли-продажи. Для договора лизинга ст. 669 ГК риск случайной гибели или случайной порчи арендованного имущества переносит на арендатора в момент передачи ему арендованного имущества, если иное не предусмотрено договором финансовой аренды. Статья 705 ГК из общих норм о подряде в отсутствие специального регулирования и договоренностей сторон об ином относит риск случайной гибели или случайного повреждения материалов, оборудования, переданной для переработки (обработки) вещи или иного используемого для исполнения договора имущества на предоставившую их сторону. Риск случайной гибели или случайного повреждения результата выполненной работы до ее приемки заказчиком несет подрядчик. Важная оговорка есть в ст. 720 ГК, если уклонение заказчика от принятия выполненной работы повлекло за собой просрочку в сдаче работы, риск случайной гибели изготовленной (переработанной или обработанной) вещи признается перешедшим к заказчику в момент, когда передача вещи должна была состояться. ГК ничего не говорит про распределение Риска в договоре аренды, но судебная практика (дела № А50-716/2014, № А60-39905/2019) позволяет перенести Риск с арендодателя на арендатора.

Специальные нормы о распределении Риска имеются в ст. 563 ГК применительно к продаже предприятия. Предприятие считается переданным покупателю со дня подписания передаточного акта обеими сторонами. С этого момента на покупателя переходит риск случайной гибели или случайного повреждения имущества, переданного в составе предприятия. Для договора ренты ст. 595 ГК предусмотрено, что риск случайной гибели или случайного повреждения имущества, переданного бесплатно под выплату постоянной ренты, несет плательщик ренты. Согласно ст. 600 ГК случайная гибель или случайное повреждение имущества, переданного под выплату пожизненной ренты, не освобождают плательщика ренты от обязательства выплачивать ее. В ст. 696 ГК содержится правило для договора ссуды. Ссудополучатель несет риск случайной гибели или случайного повреждения полученной в безвозмездное пользование вещи, если вещь погибла или была испорчена в связи с тем, что он использовал ее не в соответствии с договором безвозмездного пользования или назначением вещи либо передал ее третьему лицу без согласия ссудодателя. Ссудополучатель несет также риск случайной гибели или случайного повреждения вещи, если с учетом фактических обстоятельств мог предотвратить ее гибель или порчу, пожертвовав своей вещью, но предпочел сохранить свою вещь. Договор строительного подряда тоже предусматривает исключение из общего правила в ст. 741 ГК. Риск случайной гибели или случайного повреждения объекта строительства, составляющего предмет договора строительного подряда, до приемки этого объекта заказчиком несет подрядчик. Если объект строительства до его приемки заказчиком погиб или поврежден вследствие недоброкачественности предоставленного заказчиком материала (деталей, конструкций) или оборудования либо исполнения ошибочных указаний заказчика, подрядчик вправе требовать оплаты всей предусмотренной сметой стоимости работ при условии, что им были выполнены обязанности, предусмотренные ст. 716 ГК об уведомлении заказчика о дефектах материала или оборудования или ошибочности указаний заказчика. Все эти нормы не содержат прямого указания на наличие у сторон договора возможности иначе распределить Риск. Не все нормы о распределении Риска являются диспозитивными. Есть императивные нормы, а диспозитивные нормы диспозитивны до того предела, когда перераспределение Риска начинает прикрывать собой отношения по страхованию.

До появления Постановления Пленума ВАС от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» большинство считали нормы ГК, не содержащие специальной оговорки о возможности согласовать иное, императивными. Этим можно объяснить, что в делах № А64-3785/2012 и № А60-41757/2012 суды прямо называют ст. 741 ГК императивной. После появления Пленума «О свободе договора» ситуация с толкованием ст. 741 ГК не изменилась. В целом ряде дел суды прямо называют ст. 741 ГК императивной. В деле № А53-40041/2021 отмечено, что при установлении этапов в договоре строительного подряда изменяется установленное императивно в ст. 741 ГК правило, согласно которому риск случайной гибели или случайного повреждения объекта строительства, составляющего предмет договора строительного подряда, до приемки этого объекта заказчиком несет подрядчик, а именно риск относительно принятого этапа перемещается на заказчика. В делах № А53-20601/2019, № А53-39957/2018, № А53-13285/2018, № А32-18665/2017, № А32-43569/2016, № А53-21654/2015, № А07-10206/2014 повторены те же выводы. В деле № А73-3600/2015 есть еще более радикальный вывод: из содержания п. 1 ст. 741 ГК следует, что подрядчик несет риск случайной гибели или повреждения объекта строительства, составляющего предмет договора, до приемки этого объекта заказчиком. Указанная норма права является императивной, а потому иного в контракте (договоре подряда) применительно к упомянутым обязательствам, предусмотрено быть не может. Достаточно полно и аргументированно вопрос распределения Риска для договора строительного подряда рассмотрен апелляционной инстанцией в деле № А57-21242/2020. Действие п. 1 ст. 741 ГК ограничивается наступлением момента приемки объекта заказчиком. Риски, связанные с последующей гибелью или повреждением объекта строительного подряда, после этого момента подчиняются, в зависимости от обстоятельств, действию соответствующих норм ст. 755 ГК. Правила о распределении риска между сторонами, предусмотренные ст. 741 ГК, действуют независимо от того, осуществляется ли строительство из материалов заказчика, подрядчика или третьих лиц. По этой причине п. 1 ст. 220 ГК не распространяется на данные отношения. Содержащееся в п. 1 ст. 220 ГК решение вопроса о случайной гибели объекта строительства совпадает с решением, которое включено в п. 1 ст. 705 ГК. Различие состоит лишь в том, что соответствующие нормы п. 1 ст. 741 ГК носят не диспозитивный, а императивный характер. П. 2 ст. 741 ГК, в отличие от п. 1, предусматривает последствия гибели или повреждения объекта строительства до его приемки заказчиком по причинам недоброкачественности материала (деталей, конструкций) или оборудования, которые были предоставлены заказчиком, либо исполнения подрядчиком ошибочных указаний заказчика. Суть последствий, о которых идет речь, состоит в праве подрядчика требовать от заказчика в указанных случаях оплатить всю предусмотренную сметой стоимость работ. Соответствующее право возникает у подрядчика лишь при условии, если он исполнил предусмотренную в п. 1 ст. 716 ГК обязанность - немедленно предупредить заказчика о соответствующих обстоятельствах, приостановив работу до получения от него соответствующих указаний. Из приведенного следует, что, во-первых, правило п. 3 ст. 401 ГК (о повышенной ответственности лица, не исполнившего или ненадлежащим образом исполнившего обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности) в соответствующих случаях по отношению к заказчику не применяется и, во-вторых, в ситуации, предусмотренной п. 2 ст. 741 ГК, заказчик вправе требовать освобождения его от обязанности оплачивать всю предусмотренную сметой стоимость работ, если докажет, что передача им оказавшихся недоброкачественными материалов или оборудования, дача ошибочных указаний подрядчику либо невыполнение обязанностей, предусмотренных п. 1 ст. 716 ГК, имели место не по вине заказчика. Типичный пример - скрытые недостатки переданных заказчиком материалов (оборудования). Ст. 741 ГК не содержит специальных правил относительно риска случайной гибели или случайного повреждения материалов, оборудования или переданной для переработки вещи. Эта статья, в свою очередь, основана на ст. 211 ГК, в силу которой риск случайной гибели или случайного повреждения имущества несет его собственник. Как и статья 211, ст. 705 ГК представляет собой диспозитивную норму. Причем помимо того, что «иное» может быть установлено в ГК или другом законе, сами стороны могут предусмотреть это «иное» в договоре подряда, в том числе и строительного (например, то, что подрядчик несет риск случайной гибели не только материалов и оборудования, но и объектов, переданных ему для реконструкции или капитального ремонта). Статья 741 ГК является императивной нормой, но она регулирует распределение Риска в отношении объекта строительства, а в отношении предоставленной вещи и/или материалов действует регулирование, содержащееся в ст. 705 ГК из общих норм о подряде.

Иным образом решен вопрос распределения Риска применительно к договору купли-продажи. Судебная практика допускает отнесение риска на продавца даже после того, как товар передан во владение и в собственность покупателя. Например, в деле № А51-5468/2019 суд пришел к выводу, что право собственности на товар переходит от поставщика к государственному заказчику с момента подписания сторонами акта ввода товара в эксплуатацию. Риск случайной гибели или случайного повреждения товара до подписания обеими сторонами акта ввода товара в эксплуатацию лежит на поставщике. В деле № А49-10541/2017 суд посчитал допустимыми условия договора, согласно которым право собственности на продукцию переходит к покупателю с момента отгрузки со склада поставщика, риск случайной гибели возлагается на покупателя с момента передачи товара в месте доставки. Аналогичным образом решено дело № А41-26525/08. Покупатель приобретает в собственность у продавца экскаватор, обязуясь оплатить его стоимость не позднее трех рабочих дней с момента подписания договора. По условиям договора право собственности на оборудование переходит от продавца к покупателю с момента полной оплаты стоимости оборудования. Риск случайной гибели или повреждения оборудования переходит к покупателю с момента подписания сторонами двух актов приемки-передачи оборудования. Такие условия достаточно необычны и очень похожи на отношения по договору страхования, но в силу ст. 938 ГК в качестве страховщиков договоры страхования могут заключать юридические лица, имеющие разрешения (лицензии) на осуществление страхования соответствующего вида, а не любые лица. Не очевидно, почему именно для купли-продажи предприятия предусмотрено особое, отличающееся от общих норм о купле-продаже распределение Риска. Чем именно предприятие выделяется среди иной недвижимости, для купли-продажи которой специальной нормы о распределении Риска нет, лично мне не понятно. Особенно это странно в свете того, что в силу ст. 556 ГК уклонение одной из сторон от подписания документа о передаче недвижимости на условиях, предусмотренных договором, считается отказом соответственно продавца от исполнения обязанности передать имущество, а покупателя - обязанности принять имущество, но подписание такого акта может как предшествовать регистрации перехода права собственности, так и следовать за ним. Полагаю, что диспозитивность общих норм о договоре купли-продажи касательно распределения Риска не бесконечна, должна упираться в предел, когда перераспределение Риска начинает фактически представлять собой отношения по страхованию.

Возвращаясь к договору строительного подряда, нужно заметить, что нет единого мнения по вопросу о том, в какой момент совокупность строительных материалов и стоимость вложенного труда, становится новым самостоятельным объектом, результатом выполненных по договоур строительного подряда работ. В делах № А79-13555/2012, № А46-7764/2011, № А46-12668/2010, № А72-6426/2008 со ссылкой на ст. 219 ГК сделан вывод, что незавершенное строительство, представляющее собой совокупность строительных материалов и стоимость вложенного труда, становится объектом права после государственной регистрации соответствующего права. В тоже время согласно Методическим материалам по страхованию строительных рисков (рекомендованы письмом Минстроя РФ от 30.08.1996 № ВБ-13-185/7) при страховании гражданской ответственности на период производства строительно-монтажных и пусконаладочных работ ответственность страховщика начинается не ранее поступления строительных материалов и оборудования на строительную площадку и заканчивается не позднее сдачи объекта в эксплуатацию. В статье «Компенсационные фонды и страхование в СРО строителей (Рыжкин И.И.)» высказано мнение, что договоры страхования строительно-монтажных работ являются невозобновляемыми, действие их начинается в момент начала строительства объекта и заканчивается при вводе объекта в эксплуатацию. В деле № А46-1984/06 суд сделал вывод о том, что страхованию подлежат строительные, монтажные работы, а также объекты, находящиеся в цехах и на строительной площадке. В момент ввода объекта в эксплуатацию происходит трансформация материалов и работ в законченный строительством объект. При рассмотрении дела № А41-3250/17 суд указал, что ответственность страховщика заканчивается в момент окончания всех строительно-монтажных работ на объекте, но в любом случае не позднее 30 дней с даты подписания акта приемки законченного строительством объекта приемочной комиссией. В случае передачи (приемки в эксплуатацию) части объекта, ответственность страховщика оканчивается в отношении переданной части объекта. Из акта технической готовности объекта следует, что строительно-монтажные работы окончены и линия передана генподрядчику. Ввиду указанного на момент происшествия обязанность страховщика прекратилась в связи с окончанием строительно-монтажных работ и передачей объекта заказчику.

Для объектов капитального строительства нормами ГрК РФ предусмотрена определенная этапность на пути от завершения строительных работ к оформлению права собственности на построенный объект. В силу ч. 6 ст. 5.2 ГрК РФ, п. 1.2 СП 68.13330.2017 выделяются этапы и их последовательность при приемке в эксплуатацию законченных строительством объектов, за исключением тех, для которых получать разрешение на строительство не требуется. Приемка объекта капитального строительства у лица, осуществляющего строительство по договору, и подтверждение соответствия параметров построенного (реконструированного) ОКС проектной документации, оформляемая актом (п. 4.4, п. 4.11 СП 68.13330.2017), предшествует получению заключения от органов государственного строительного надзора о соответствии построенного (реконструированного) объекта капитального строительства требованиям проектной документации (п. 7 ч. 6 ст. 5.2 ГрК РФ). Лишь затем производится подготовка технического плана, ввод объекта в эксплуатацию, его кадастровый учет и регистрация права на объект. После завершения строительства, реконструкции объекта капитального строительства подписывается акт, подтверждающий соответствие параметров соответственно построенного, реконструированного объекта капитального строительства требованиям проектной документации. Дальнейшее проведение строительных работ без оформления разрешительной документации оказывается невозможным. Тем не менее, при рассмотрении дела № А50-5922/2017 суд кассационной инстанции счел, что выводы нижестоящих судов о том, что с момента ввода объектов в эксплуатацию они фактически были приняты заказчиком, следовательно, он не имеет права ссылаться на явные недостатки, а также что после ввода объекта в эксплуатацию риск случайной гибели переходит на заказчика, основаны на неправильном толковании норм материального права. В соответствии со ст. 55 ГрК РФ разрешение на ввод объекта в эксплуатацию подтверждает соответствие объекта строительства разрешению на строительстве, градостроительному плану и проектной документации. Следовательно, он не может заменять акт об окончательной приемке работ, который подписывается между сторонами договора после передачи результата работ. В деле № А32-28910/2020 заявитель кассационной жалобы указал, что станция находилась во владении компании, использовалась ею, акт приема-передачи не является единственным доказательством, риск случайной гибели и повреждения перешел к заказчику, судом не рассмотрено ходатайство об истребовании доказательств, непригодности оборудования не установлено, заказчик уклонялся от приемки. Суд отказал в удовлетворении жалобы. Стороны согласовали, что материальная ответственность сторон за порчу имущества разграничена в зависимости от подписания сторонами актов о приемке выполненных работ формы № КС-2 и технологической приемки оборудования. По акту генподрядчик передал заказчику оборудование для монтажа, до момента возникновения пожара спорное оборудование по акту не было возвращено компании. Судебные инстанции исходили из того, что с учетом условий договора риск случайной гибели имущества не перешел к истцу, весь спорный период такой риск лежал на генподрядчике, который был обязан устранить недостатки, выявленные в процессе приемки работ заказчиком. Суды указали, что наличие промежуточного акта не свидетельствует об обратном, так как уведомления о подписании акта формы № КС-2 в новой редакции с учетом дополнительно выполненных генподрядчиком работ общество компании не направляло, соответствующий документ сторонами не подписан. Суды пришли к выводу о том, что генподрядчик, не выполнивший обязательства по договору, самостоятельно несет риск наступления неблагоприятных последствий, вызванных бездействием для приемки работ и оформления соответствующих фактических действий первичными документами.

В других делах суды сочли, что ввод в эксплуатацию и начало использования заказчиком объекта означают, что объект принят заказчиком, а факт неподписания о том акта не имеет решающего значения. Неподписание акта, если приемка не признана фактически состоявшейся, но основания для отказа от приемки отсутствуют, означает уклонение заказчика от приемки и влечет перенос на него Риска.

В деле № А59-1930/2019 установлено, что результат работ, выполненный обществом, используется по назначению, и суд пришел к выводу о том, что у учреждения не имелось правовых оснований для отказа в оплате работ. В деле № А40-187971/13 установлено, что имеются все основания считать работы принятыми, а обязанность по их оплате – возникшей, т.к. несмотря на уклонение Генподрядчика от приемки и оплаты выполненных работ, результат выполненных Подрядчиком работ эксплуатируется им и имеет для него высокую потребительскую ценность, в частности приносит значительный доход (сдается в аренду). Данное обстоятельство также свидетельствует о фактической приемке работ Генподрядчиком и возникновении у него обязанности по их оплате. Факт выполнения всех работ, предусмотренных договором строительного подряда, подтверждается и успешным вводом объекта в эксплуатацию.

Согласно юридическому принципу, разработанному еще в римском праве, nemo plus juris transfere potest quam ipse habet, арендодатель не может передать арендатору иные права, чем у него самого имелись на момент такой передачи. Согласно ст. 608 ГК право сдачи имущества в аренду принадлежит его собственнику. Арендодателями могут быть также лица, управомоченные законом или собственником сдавать имущество в аренду. Эта норма истолкована ВАС. В п. 10 Постановления Пленума ВАС от 17.11.2011 № 73 сказано, что договор аренды, заключенный с лицом, которое в момент передачи вещи в аренду являлось законным владельцем вновь созданного им либо переданного ему недвижимого имущества (например, во исполнение договора купли-продажи) и право собственности которого на недвижимое имущество еще не было зарегистрировано в реестре, также не противоречит положениям ст. 608 ГК и не может быть признан недействительным по названному основанию. Таким образом, чтобы передать объект арендатору, арендодателю нужно, как минимум, владеть объектом аренды. В деле № А55-26652/2013 суд делает вывод, что основанием возникновения у заказчика права собственности на изготовленную подрядчиком по договору новую вещь является приобретение им этого права на основании данного договора и в порядке, установленном ст. 720 ГК. Выполнение сторонами договора подряда всех требований, касающихся сдачи-приемки выполненных работ при изготовлении по договору подряда новой вещи, влечет приобретение заказчиком права собственности на нее. В силу ст. 209 ГК именно собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Не приняв объект, заказчик не может передать его арендатору, факт сдачи заказчиком объекта в аренду косвенно подтверждает приемку заказчиком объекта, являющегося результатом выполненных по договору подряда работ. В деле № А55-25755/2020 суд указал, что уклонение заказчика от принятия выполненной работы повлекло за собой просрочку в сдаче работы, риск случайной гибели изготовленной (переработанной или обработанной) вещи признается перешедшим к заказчику в момент, когда передача вещи должна была состояться. Заказчик, не подписав акт выполненных работ с истцом, сдал результат работ третьему лицу без замечаний. В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции ответчик также указал, что результаты работ были переданы третьему лицу без проверки и приняты без замечаний. Таким образом, в совокупности с установленными по делу обстоятельствами, суды, придя к выводу, что истцом выполнены, а ответчиком сданы третьему лицу работы без замечаний, а причины выявленных после приемки работ недостатков необоснованны и не доказаны, признали первоначальное требование о взыскании стоимости выполненных работ обоснованным и подлежащим удовлетворению. Похожим образом рассмотрено дело № А40-275995/18. Должник надлежащим образом выполнял и передавал кредитору результаты работ согласно условиям договора, путем направления кредитору актов по форме КС-2, КС-3, а также иной документаций, при этом, мотивированных возражений относительно объемов и качества работ кредитор в установленный договором срок не предъявлял. Должник сохранил право на оплату работ пропорционально части выполненных работ, сам по себе отказ кредитора от подписания актов сдачи-приемки выполненных работ не может являться единственным основанием для отказа должнику в компенсации стоимости фактически выполненных работ, поскольку указанное приводит к неосновательному обогащению на стороне кредитора. Вывод суда первой инстанции о возложении рисков ухудшения объекта на должника является необоснованным, поскольку, в соответствии с пунктом 4 статьи 52 Градостроительного кодекса РФ, именно заказчик несет обязанность по консервации объекта и риски, возникающие при неисполнении этой обязанности. В деле № А27-16693/2019 сделаны аналогичные выводы. При немотивированном уклонении заказчика от принятия выполненной по договору работы и, если такое уклонение повлекло за собой просрочку подрядчиком сдачи выполненной по договору работы, риск случайной гибели или случайного повреждения результатов выполненной работы признается перешедшим к заказчику с момента, когда сдача-приемка работы по условиям договора должна была состояться. В случае, если в установленный договором срок заказчик не произведет приемку выполненных работ и не направит мотивированный отказ от приемки результата работ, результат выполненных подрядчиком по договору работ считается принятым заказчиком в полном объеме. При рассмотрении дела № А40-79300/19 использован тот же подход. Если уклонение заказчика от принятия выполненной работы повлекло за собой просрочку в сдаче работы, риск случайной гибели изготовленной (переработанной или обработанной) вещи признается перешедшим к заказчику в момент, когда передача вещи должна была состояться. Дело № А72-9423/2012, дело № А14-2174/2007/104/14 рассмотрены аналогичным образом. В деле № А37-26/2015 суд посчитал, что фактическое использование заказчиком результатов выполненных работ подтверждает факт их приемки и перераспределения рисков. По делу № А43-746/2010 суды не признали обоснованными мотивы отказа заказчика от подписания направленных ему подрядчиком актов приемки работ. По мнению судов, потребительская ценность для заказчика спорных работ подтверждается не опровергнутым последним фактом использования результата этих работ.  В деле № А32-52423/2018 в качестве единственного основания для отказа от приемки работ, выполненных по договору строительного подряда, рассматривается обнаружение недостатков, которые исключают возможность использования результата выполненных работ для указанной в договоре цели и которые не могут быть устранены подрядчиком или заказчиком. Суды установили, что спорный объект передан арендодателю в удовлетворительном состоянии и эксплуатировался заказчиком по своему функциональному назначению более года. Довод заявителя жалобы о том, что магазин закрылся 04.12.2018, в связи с некачественным выполнением обществом работ, документально не подтвержден. Дополнительное соглашение от 04.12.2018 о расторжении договора аренды от 21.07.2017 не содержит указаний на причины прекращения арендных отношений либо ссылок на непригодность помещения. Доказательства того, что некачественное выполнение работ препятствовало нормальному функционированию магазина, заказчик не представил.

Есть примеры рассмотрения судами споров, возникших в результате реализации Риска. При рассмотрении дела № А05-938/2014 установлено, что результат работ не был принят заказчиком у подрядчика и в большей части уничтожен в результате того, что дебаркадер затонул. Риск случайной гибели или случайного повреждения объекта строительства, составляющего предмет договора строительного подряда, до приемки этого объекта заказчиком несет подрядчик. По смыслу названной нормы права в случае случайной гибели или повреждении объекта строительства до приемки этого объекта заказчиком подрядчик лишается права на оплату выполненных работ. Однако это не означает, что заказчик вправе переложить на подрядчика свои убытки по приведению объекта строительства в прежнее состояние. Судом не было установлено факта совершения Обществом противоправных и виновных действий, состоящих в прямой причинно-следственной связи с расходами, понесенными предпринимателем по подъему и ремонту дебаркадера. Более того, судами исследован вопрос о причинах затопления дебаркадера. На основе оценки представленных доказательств суд пришел к выводу о том, что предприниматель как собственник судна не принял достаточных и необходимых мер для устойчивости дебаркадера, что при возникновении сильного ветра привело к его затоплению. Во взыскании убытков отказано.

В деле № А40-204974/2015 разрушение строительных лесов явилось причиной уничтожения значительной части выполненных работ. Таким образом, как указала апелляционная инстанция, суд первой инстанции, удовлетворяя требование о взыскании долга за выполненные работы, не учел, что результат работ, за который истец требует оплату, отсутствует. Суд апелляционной инстанции признал ошибочным вывод, содержащийся в решении суда первой инстанции относительно того, что ответчик, подписав акт приемки выполненных работ, обязан их оплатить при любых обстоятельствах. С учетом изложенного суд апелляционной инстанции признал требование субподрядчика об оплате уничтоженного результата работ неправомерным и подлежащим отклонению. Факт уничтожения результата работ подтверждается двусторонне подписанным протоколом, в котором зафиксированы повреждения, постановлением о возбуждении уголовного дела, заключением эксперта и техническим отчетом обследования. При этом, уничтожение результата работ кем-либо, истцом (субподрядчиком) или третьими лицами, не имеет правового значения для генподрядчика, поскольку в соответствии с пунктом 18 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24.01.2000 № 51 «Обзор практики разрешения споров по договору строительного подряда» подписание промежуточных актов приемки работ не означает перехода к заказчику риска гибели объекта. При осуществлении строительства здания по договору строительного подряда, в котором этапы работ не выделялись, акты по форме КС-2 подтверждают лишь выполнение промежуточных работ для проведения расчетов. Данные акты не являются актом предварительной приемки результата отдельного этапа работ, с которыми закон связывает переход риска на заказчика. В данном случае риск случайной гибели или случайного повреждения объекта строительства, составляющего предмет договора строительного подряда, до приемки этого объекта подрядчиком согласно ст. 741 ГК несет субподрядчик.

В деле № А41-24582/15 суд ссылается на ст. 741 и 15 ГК, указывает, что если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. Сильный снегопад накануне обрушения и за несколько дней до него подпадает под определение ГОСТ 22.0.03-97/ГОСТ Р 22.0.03-95 (пункт 3.4 названного ГОСТ содержит понятия различных опасных метеорологических явлений, которые могут причинить вред имуществу). По заключению Торгово-промышленной палаты Московской области выпадение аномально высокого снежного покрова является событием непредвиденным; строительным объединением проводились снегоуборочные работы на крыше здания; обрушение кровли вследствие комплексного воздействия на нее снеговой и ветровой нагрузки соответствует обстоятельствам форс-мажора. По решению Арбитражного суда города Москвы обрушение кровли вследствие комплексного воздействия на нее снеговой и ветровой нагрузки (превышение фактической массы снеговой нагрузки при метелях и обильных осадках с обледенением), принимая во внимание недостаточную устойчивость подстропильных ферм в местах образования снеговых мешков, площадь кровли, нахождение здания на открытой местности, природные факторы (аномальное количество выпавших осадков в виде снега, сопровождавшимся перепадами температур, сильными порывами ветра и метелями), которые привели к неправомерному распределению и скоплению большого снега на некоторых участках кровли, является объективно свершимся событием. Юридическая квалификация обстоятельства как непреодолимой силы возможна только при одновременном наличии совокупности ее существенных характеристик: чрезвычайности и непредотвратимости. Под чрезвычайностью понимается исключительность, выход за пределы «нормального», обыденного, необычайность для тех или иных жизненных условий, что не относится к жизненному риску и не может быть учтено ни при каких обстоятельствах. С учетом изложенного аномальные атмосферные осадки в виде морозов, снегопадов, ветра, сопровождающегося порывами до 14 м/с.; высота снежного покрова (70 см) относятся к природным явлениям стихийного характера, поскольку прогнозируемыми событиями не являются, а, следовательно, могут рассматриваться в качестве непреодолимой силы, так как обладают признаками чрезвычайности, исключительности и объективной непредотвратимости. Плохие погодные условия (мороз, снегопады, наледь и ветер) могут быть отнесены к чрезвычайным обстоятельствам, что в силу положений ст. 401 ГК исключает ответственность строительного объединения.

В деле № А04-1290/2010 суд не признал форс-мажором пожар. Судебными инстанциями установлено, что в результате произошедшего пожара в здании оздоровительного комплекса, здание оздоровительного комплекса уничтожено полностью. Риск случайной гибели или случайного повреждения объекта строительства, составляющего предмет договора строительного подряда, до приемки этого объекта заказчиком несет подрядчик. При первоначальной проверке законности решения суда суд апелляционной инстанции, применяя положения ст. 714, 741 ГК и учитывая тот факт, что экспертами версии возникновения пожара в результате чрезвычайных обстоятельств исключены, пришел к выводу о наличии оснований для возложения ответственности на подрядчика в виде взыскания убытков, причиненных пожаром, уничтожившего объект строительства, в связи с нарушением подрядчиком правил противопожарной безопасности строительных работ, однако при рассмотрении спора суд апелляционной инстанции не учел рекомендаций ВАС, изложенных в пункте 20 Информационного письма от 24.01.2000 № 51, согласно которым правила о распределении рисков случайной гибели или повреждения имущества не применяются в тех случаях, когда указанные последствия наступили в связи с ненадлежащим исполнением обязательств одной из сторон, на что и было указано судом кассационной инстанции при направлении дела на новое рассмотрение. При новом рассмотрении спора суд апелляционный инстанции поддержал выводы суда первой инстанции об отказе в удовлетворении встречных исковых требований ОАО «БСМ» к ООО «Аполлон» и пришел к выводу о том, что поскольку ни вина ООО «Аполлон», ни какого-либо другого лица в уничтожении спортивно-оздоровительного комплекса, равно как и причина пожара не установлены, следовательно, отсутствует и причинно-следственная связь между действиями (бездействиями) ООО «Аполлон» и причинением убытков ОАО «БСМ», поэтому на ООО «Аполлон» не может быть возложена ответственность. Кроме того, суд апелляционной инстанции сделал вывод о том, что по условиям договора до сдачи объекта подрядчик несет ответственность за риск случайного его уничтожения и повреждения, кроме случаев, связанных с обстоятельствами непреодолимой силы, к чему отнес произошедший пожар. При этом суд апелляционной инстанции отметил, что сам по себе факт заключенности или незаключенности договора подряда при наличии соответствующих двусторонних актов формы КС-2 и формы КС-3 не влияет на выводы суда первой инстанции по делу. Между тем, направляя дело на новое рассмотрение, суд кассационной инстанции указывал на необходимость исследования вопросов о согласованности предмета договора и его заключенности, поскольку от установления данных обстоятельств зависит решение спора о применении ст. 741 ГК в части распределения риска между сторонами в отношении возложения ответственности за случайную гибель объекта строительства. Однако судом апелляционной инстанций при рассмотрении спора соответствующей оценки данным обстоятельствам не дано. Кроме того, для выяснения всех обстоятельств дела, суду при новом рассмотрении дела подлежат выяснению обстоятельства: под чьей охраной находился объект строительства и имело ли место наличие на территории базы иных подрядчиков. Вывод суда первой инстанции, поддержанный апелляционным судом, о том, что пожар, в результате которого здание оздоровительного комплекса уничтожено полностью, является обстоятельством непреодолимой силы, противоречит выводам технического заключения ГУ СЭУ ФПС «Испытательная пожарная лаборатория», согласно которому наиболее вероятной причиной пожара явилось попадание малокалорийного источника зажигания в виде тлеющего табачного изделия на материал с разветвленной поверхностью горения (картон, опилки и т.д.).

В деле № А03-2415/2022 разрешено требование о взыскании ущерба по договору подряда в размере стоимости утраченного имущества. Автомобиль был передан заказчиком в целях проведения диагностики и ремонта. Во время нахождения на территории подрядчика произошло возгорание транспортного средства. Заявленное требование удовлетворено, поскольку причиной пожара послужило воспламенение горючих материалов от аварийного режима работы электрооборудования, восстановление автомобиля невозможно, сохранность имущества подрядчиком не обеспечена. При выполнении предусмотренных договором обязательств ответчиком не были предприняты необходимые меры к сохранности автомобиля, его безопасному хранению, обслуживанию и ремонту, предотвращению возможного возникновения пожара, в результате чего в процессе проводимых ответчиком работ после приемки автомобиля в ремонт пожаром уничтожено транспортное средство истца.

Таким образом, следует отличать распределение Риска от вопросов ответственности. Если объект строительства перестал быть совокупностью материалов, но еще не принят заказчиком, Риск его случайной гибели или случайного повреждения до приемки заказчиком несет подрядчик по договору строительного подряда. Это означает, что в случае случайной гибели или случайного повреждения объекта строительства по договору строительного подряда до его приемки заказчиком подрядчик не сможет потребовать оплату за результат выполненных работ, но не означает, что подрядчик должен быть привлечен к ответственности. Ответственность подрядчика возникнет, если он не может передать заказчику объект строительства и нет оснований, освобождающих подрядчика от ответственности. Если обстоятельства, повлекшие случайную гибель или случайное повреждение объекта строительства, были, например, обстоятельствами непреодолимой силы, а соответствующая норма п. 3 ст. 401 ГК не «выключена» договором, подрядчика нельзя будет привлечь к ответственности пока действуют обстоятельства непреодолимой силы и их последствия, но ему придется вернуть полученные авансы, и у него не получится потребовать оплату, если восстановить объект строительства и сдать его заказчику подрядчик не сможет.