Крысиный пир, лагерная свалка и огневой пояс. Один случай из моей жизни.

🚫Я потратила 90% зарядки своего телефона чтобы написать этот пост и если вы не сильно заняты, то пожалуйста прочтите его.

Я хочу поделиться с вами случаем, который произошел со мной и с моей семьей. Я хочу рассказать не только о самом происшествии, но и о чувствах, которые я испытала.

Несколько дней назад я ужинала со своими тремя сыновьями. Эта история произошла в палаточном лагере для перемещенных лиц в районе Маваси города Хан-Юнис, находящегося на юге сектора Газа. Мы разговлялись после поста, и у нас было несколько лепешек хлеба и фиников, которые я и мои сыновья смогли найти за день в хосписах и на пунктах раздачи гуманитарной помощи.

На улице было еще довольно светло, солнце только зашло, и начинало смеркаться. В последнее время я привыкла к тому, что, когда мы едим в палатке, рядом с нами находятся крысы, наблюдающие за нашей трапезой.

Рядом с нашим лагерем, в котором проживает несколько сотен семей, образовалась свалка — огромное скопление мусора, накопившегося за 15 месяцев существования нашего палаточного городка. В этих мусорных кучах водится много крыс, но в последнее время их становится все больше. С тех пор как в начале марта Израиль запретил ввоз гуманитарной помощи в сектор Газа, крысы стали агрессивнее и дерзче. Их число растет буквально на глазах: они сбиваются в стаи и проникают в лагерь, в наши палатки, в поисках еды.

Когда мы едим, то сидим на полу, расстелив картон — это своего рода подобие стола. В тот вечер я разломила одну из двух лепешек, налила воды и положила семь фиников. Одну лепешку и четыре финика (по одному на каждого) я оставила на утро.

Мы ели и разговаривали, а на нас смотрели крысы. Я чувствовала их присутствие в палатке. Я уже привыкла к ним — это неприятные соседи, но я научилась с этим жить.

Вдруг где-то совсем рядом раздался сильный взрыв — оглушительный, пробирающий до костей. Потом еще один, и еще, и еще. Мой младший сын сразу заплакал и выбежал из палатки, за ним — остальные, и я бросилась вслед за ними.

Серия взрывов прекратилась. Это не в первый раз я слышу то, что жители Газы называют «огневым поясом» — когда израильские истребители бомбят несколько целей, расположенных близко друг к другу. Это очень страшный, вселяющий ужас звук. Тот, кто его не слышал, не поймет меня, как бы я ни старалась его описать — это ни на что не похоже.

Когда взрывы стихли, я быстро собрала детей. Они втроем стояли рядом, и тут мне пришла в голову мысль: еда осталась на картоне, и крысы наверняка едят ее. Я поспешно загнала детей обратно, зашла в палатку и увидела, что в центре, у нашего «стола», собралась огромная стая крыс. Они съели нашу еду, а часть из них дралась — как я позже поняла, за финиковые косточки.

Эта сцена навела меня на страшную мысль. Я подумала: а что, если Израиль продолжит блокировать сектор Газа? Может наступить время, когда люди начнут драться за еду, как эти крысы.

Мне стало страшно от осознания, что я не смогу накормить своих детей. Меня ужаснула мысль, что крысы, обезумев от голода, начнут пожирать тела погибших под завалами, разнося болезни и эпидемии. Мне страшно за своих детей, за себя и за других жителей нашего многострадального народа.

Видя, как Израиль и Америка безнаказанно навязывают нам эту жестокую реальность — массовые убийства, голод, смерть, несправедливость, — я не понимаю, что может остановить их.

Мне страшно. Я не вижу ничего хорошего в будущем. Хочется верить в лучшее, оставаться оптимисткой, но с каждым днем это становится все труднее.

Написать этот пост (перевод, адаптация) помог мне мой знакомый, автор канала https://t.me/+usEepiUg7hgzZGJi