Какие решения предстоит принять Трампу по Ближнему Востоку

Палестина, сектор Газа, Сирия — это лишь небольшая часть проблемных территорий, которые достались в «наследство» 47-му президенту США Дональду Трампу от его предшественника Джо Байдена. В интервью URA.RU директор Исследовательского центра «Ближний Восток — Кавказ», востоковед Станислав Тарасов объяснил, почему мирное соглашение по Газе слишком хрупкое, и где могут вспыхнуть новые конфликты. По мнению политолога, шанс разойтись мирно остается: если США, Россия и Китай договорятся.

Первая победа Трампа

- Первое событие, которое связывают с приходом Трампа, — это перемирие по Газе. Можно ли это отнести к заслугам Трампа?

- Трамп главный архитектор. Он перехватил инициативу у [экс-президента США Джо] Байдена, администрация которого готовила этот документ с мая 2023 года. Документ сложный, и в самый последний момент Байдену не удалось его реализовать по многим причинам. Одна из них — это нежелание правительства Нетаньяху и ХАМАС, который негласно выступал в качестве спарринг-партнера (они вели опосредованные переговоры), дать Байдену предлог объявить хотя бы о маленькой победе на Ближнем Востоке. Это могло бы сыграть свою роль в президентских выборах в Штатах [в пользу демократов].

Есть основания полагать, что шла координация усилий по мирному соглашению с командой Трампа. Неслучайно его представитель по Ближнему Востоку Стив Виткофф поехал туда, и соглашение быстро было подписано. Они это сделали буквально накануне инаугурации. Это было символично: в свое время Рональд Рейган ознаменовал свою инаугурацию освобождением американских заложников в Иране: это было после революции 1979 года, когда в Иране были взяты в заложники 53 дипломата и гражданина США — их освободили 20 января 1981 года. Трамп тоже как бы сделал себе подарочек. Тем не менее это первый миротворческий шаг Трампа. Но соглашение хрупкое, и у Трампа всегда будет возможность обвинить в его нарушении кого угодно, но не самого себя.

- А почему оно хрупкое? Почему Трамп может не удержать ситуацию?

- Все предыдущие переговоры по Газе проходили сложно, и они всегда сопровождались проблемой решения палестинского вопроса в целом: какой будет Газа, какой будет Палестина и ХАМАС как часть палестинского движения? Есть еще Рамалла, палестинская автономия, где правит [Движение за национальное освобождение Палестины] ФАТХ. ХАМАС ведь действовал автономно, не координируясь с ФАТХом. Его противостояние с Израилем, как выясняется, оказалось достаточно успешным, несмотря на те жертвы, которые были принесены Палестиной в Газе. Тем не менее, они сохранили свою военную силу и военный потенциал.

Возникает вопрос: кто будет управлять Газой? Ведь нет утвержденной администрации ни со стороны ХАМАС, ни со стороны Израиля. Заявление ФАТХа о том, что они не подписали соглашение о создании общих административных структур, просто повисают в воздухе. Палестинская проблема не урегулирована.

Второе — израильские СМИ задаются вопросом: что вообще было в Газе, начиная с октября 2023 года, если вдруг Нетаньяху, который заявлял, что нужно уничтожить ХАМАС, подписал с ним соглашение и сохранил его позиции? Что за этим стоит? Можно ли всерьез воспринимать мирное соглашение с Хезболлой по Ливану? Если после событий в Сирии говорили, что ослабли позиции Ирана, разрушена коммуникация с Хезболлой, то сейчас израильские СМИ полны сообщений о том, что восстанавливается ось сопротивления, возглавляемая Ираном.

Иран готовится к новому удару

- Иран попытаются втянуть в большой конфликт?

- Решить проблему Газы или Палестины и стабилизировать ситуацию в целом невозможно без решения иранского вопроса. Поэтому острие начинает переводиться в ту сторону. Неслучайно Иран за три дня до инаугурации Трампа подписал договор о всеобъемлющем стратегическом партнерстве с Россией – прикрылся Москвой.

Кроме того, центр начинает смещаться в сторону Сирии. Турция выставила свою армию. Силы сирийского сопротивления ведут бои с курдскими формированиями на севере. Израиль, который оккупировал часть Голанских высот, имеет проект создания дружественного государства на территории Ливана и Сирии. Ситуация в регионе в целом крайне запутанная, поэтому сохранить хрупкое перемирие в Газе не просто. Но шансы есть.

- Вы упомянули договор России и Ирана. Пезешкиан, казалось, хотел наладить отношения с США. Но из ваших слов следует, что Иран под угрозой?

- Здесь дело не совсем в США, а скорее в Израиле и стоящими за ним Штатами. Израиль опасается, что Иран получит доступ к ядерному оружию. Если это произойдет, разговаривать с Ираном будет гораздо сложнее. По сравнению с Израилем, Иран — это государство с богатейшей историей (наравне с историей еврейского народа), с богатейшими ресурсами.

Иран представляет для Израиля большую опасность. Израильтяне рассчитывают, что раз удалось после Арабской весны 2011 года начать процесс фрагментации некоторых арабских стран с харизматичными лидерами, этот процесс можно распространить и на Иран, который является многоэтнической и многоконфессиональной страной. Хотя почти все там укутаны в одеяло шиизма, в условиях глобализации национальный и этнический факторы стали сильнее религиозного и идеологического – стал проявляться этнический сепаратизм. То есть в геополитическом отношении Иран находится в очень уязвимом положении.

- А еще и верховный лидер Хаменеи в преклонном возрасте…

- Совершенно верно. Поэтому внутри Ирана идет борьба. Весь парадокс в том, что Пезешкиан — этнический азербайджанец. Он являлся одним из лидеров либерального лагеря. В своей инаугурационной речи он говорил, что нужно сотрудничать с Западом, налаживать отношения, чтобы освободиться от санкций, получить инвестиции. России и Китаю он отводил вторые позиции, считая, что нужно использовать в своих интересах ресурсы всех мировых центров, не впадая в зависимость ни от одного них. И тут этот лидер Пезешкиан появился в Москве и подписал договор с Путиным — прикрылся Москвой.

Будущее Сирии — под вопросом

- Каким вы видите развитие ситуации по Сирии после прихода Трампа?

- Посмотрите, кто пришел свергнуть [президента Башара] Асада? Группировка «Хайат Тахрир аш-Шам»* (запрещена в РФ, — ред.). Это группировка, которая в свое время являлась подразделением «Аль-Каиды»* (запрещенная в РФ террористическая организация, — ред.). И лидер этой группировки Ахмед аш-Шараа, который сейчас возглавляет правительство, находился в розыске. За него объявляли вознаграждение 10 миллионов долларов в тех же Штатах. Американцы сначала послали своих эмиссаров, договорились с ними (турки этим процессом управляли).

Но администрация Байдена отказалась политически признать новый режим, когда стали поступать призывы вычеркнуть «Хайат Тахрир аш-Шам» из террористических списков. Теперь Трампу придется определяться с этим решением.

Израиль убеждает Трампа, что к власти в Сирии пришли террористы, исламские наследники ИГИЛ* (запрещенная в РФ террористическая группировка, — ред.). Некоторые иранские специалисты считают, что нынешняя власть в Сирии недолговечна, там может быть переворот. Возникают сепаратистские тенденции: курды требуют автономию, друзы, которых ведет Израиль, тоже, есть алавиты, за которыми стоит Иран. Обозначается фрагментация.

Турки пытаются оказывать главное влияние на Сирию только потому, что когда-то эта провинция являлась одной из самых богатых в Османской империи – это исторические амбиции. Опять же, арабы не хотят допускать туда турок и персов, они считают, что Сирия – это арабская проблема, как и Палестина, и ни турки к арабам в Сирии, ни Иран не имеют к ним отношения.

Американцы играют на этом и считают, что палестинскую и сирийскую проблемы нужно решать с учетом арабского фактора. Новый помощник Трампа по национальной безопасности Майк Уолтц уже заявил, что примерно в феврале Трамп примет решение по Ирану и Сирии. Остается ждать.

- Сегодня многие страны, и ближневосточные не исключение, пытаются придерживаться так называемой многовекторной политики, но Штатов опасаются. Та же Саудовская Аравия так и не вступила в БРИКС. При Трампе риски для стран Ближнего Востока усиливаются?

- Знаете, саудиты очень практичны — они и с нами, и с вами. Это проамериканская структура. Они равно удалены от всех в своих собственных национальных интересах. Если они дружат с Путиным, это не значит, что они поругались с Трампом. Если они будут дружить с Трампом, это не значит, что поругаются с Путиным. В этом сила и слабость их позиций.

- Это всех касается?

- Практически всех, да. Это специфика внутри арабских отношений. Они не могут создать единый арабский фронт. По Газе они кроме резолюций ничего не сделали. Они же не объявили эмбарго Израилю, Турции — торговля как велась, так и ведется.

Где ждать войны

- В ближайшие четыре года за что России предстоит бороться с США на Ближнем Востоке?

- А почему нам все время нужно бороться с США? Мы с Трампом можем и сотрудничать. Если только диалог между Трампом и Путиным получится, вполне возможно, исходя из общих интересов, мы можем и сотрудничать. Байден, да, был врагом России. Посмотрим, как себя поведет Трамп.

- Общие интересы какие?

- Безопасность. Идет глобальная битва за сырье. Нужна стабилизация, нужно создание новой системы мира. Этот процесс происходит. Но хорошо, если это будет происходить без войны. Хотя так не бывает.

- Где войны могут быть?

- Не исключена война Ирана с Турцией, Турции с Израилем. Не исключена война между арабами. В этом регионе варится очень густой бульон.

- Путин на оперативном совещании Совбеза 20 января дал понять, что ему импонирует стремление Трампа не допустить новой мировой войны. Но вы перечислили возможные варианты войн, которые гипотетически могут разрастись в нечто большее. Возможно не допустить катастрофу?

- В большой политике есть плавающие центры интересов. Сейчас они совпадают. Вырисовываются три центра мировой политики: Вашингтон с Трампом (он может остановить опасные тенденции развала Америки, которые обозначились при Байдене), Москва, которая оружием доказывает свой статус великой державы, и Китай, который своим развитием догнал Штаты. Если три лидера — Трамп, Путин и Си Цзиньпин — встретятся и поговорят, они могут прийти к согласию. Это будет согласие тактическое, временное, историческое. Но противостояние в истории неизбежно. А история не закончилась, борьба будет продолжаться.

*»Хайат Тахрир аш-Шам», «Аль-Каида», ИГИЛ — запрещенные в России террористические группировки.