Супруга Ирека Магасумова: «К сожалению, нас заказали. Не конкретно Ирека, а статус Героя России!»

На мероприятие, организованное местным краеведческим музеем, пришло не меньше сотни человек, что не удивительно Фото: Олег Спиридонов

Супруга Героя и мамадышцы

Анонс встречи с супругой Героя России Ирека Магасумова — Анной Магасумовой быстро облетел местные соцсети. На мероприятие, организованное местным краеведческим музеем, пришло не меньше сотни человек, что не удивительно. Магасумов для небольшого городка — настоящая знаменитость. Пришел и глава района Анатолий Иванов — он пробыл от начала до конца, все 2,5 часа. В середине зала сидела мать военного Назира Магасумова, которая все это время то плакала, то с улыбкой слушала истории о своем сыне.

Несмотря на богатый послужной список Магасумова — ряд Орденов мужества и звание Героя России — тон встрече задавало печальное обстоятельство. Подполковник уже более полугода находится в СИЗО — его обвиняют в убийстве. История крайне неоднозначная, тем не менее, следствие все еще идет.

Люди, знавшие Магасумова лично, одноклассники, учителя, знакомые, не верят в его причастность к убийству. «Для меня это боль, — сказала корреспонденту „БИЗНЕС Online“ учительница физкультуры Эндже Зиннатова, указав на сердце. — Я до сих пор переживаю, как и мои студенты. Хочется сказать, что Ирек с простой семьи, а простые люди на героизм способны больше, и я верю и знаю, что он ни в чем не виноват».

Позднее, уже со сцены негодовал однокурсник Магасумова по Казанскому высшему танковому командному училищу Ильгиз Фарваздинов. «В нашем выпуске порядка двухсот офицеров, некоторые в запасе, некоторые на линии боевого соприкосновения. Мы абсолютно не верим тому, что говорят силы, продвигающие обвинение. Мы его знаем и понимаем. В человека в течение четырех лет обучения закладывали соблюдение кодекса офицерской чести и боевого офицера — он априори не может навредить, у него нет такой функции», — говорит он.

Свою жизнь пара строила с нуля, росли, что называется, вместе: были взлеты и падения, как нормальные люди ругались и мирились Фото: Олег Спиридонов

Как чета Магасумовых строила семейную жизнь

Начав свое выступление, Анна обошлась без высокопарных оборотов. И она, и Ирек, вспоминала супруга, из обычных семей. Никаких «тягачей», которые бы за собой вели, не было и в помине. Соответственно, свою жизнь пара строила с нуля, росли, что называется, вместе: были взлеты и падения, как нормальные люди ругались и мирились.

Мужа она встретила, когда он был еще лейтенантом, заместителем командира взвода. Несмотря на военную карьеру, Анна верила, что служба не помешает им строить гармоничные семейные отношения. Но у реальности оказались другие планы.

«Признаюсь честно, я не знала, за кого выхожу замуж. Когда мы с ним познакомились, он меня встречал с работы, я на тот момент работала в кафе. Он приходил в 6 часов вечера, ждал меня, а я до 12 работала. Я была свято уверена, что у него нормальный график работы!» — вспоминала она.

Позже ненормированный график Магасумова приводил порой к казусам. Например, в день свадьбы армейское командование дало паре только два часа в будний день. Но все, разумеется, пошло не по плану.

«Я беременная сижу в парикмахерской, мне делают прическу, готовлюсь к фотосессии. И тут он звонит: „Зайчик, я сегодня не смогу, нас на казарму посадили“. Ирек тогда был командиром роты, и у них что-то пошло не так. Приезжали большие шишки, была проверка. Он оставил меня без свадьбы!» — с долей иронией вспоминала Анна.

Спустя почти 10 лет Ирек решил наверстать упущенное. В 2022 году, уже в разгар СВО, он предложил Анне вновь выйти за него замуж и полноценно сыграть свадьбу. «Я тогда посмеялась: „Тебя там совсем контузило? Мы как бы с тобой уже женаты!“, — вспоминает Анна. –Он сказал, что оставил меня без свадьбы. Когда все закончится, он вернется домой, и мы обязательно все сделаем».

Военная служба отразилась и на совместном ребенке. За 10 лет Ирек побывал всего на одном дне рождения дочери. Над вынужденной разлукой Анна даже иронизирует, мол, она — та женщина, которая в одиночку «построила дом, родила дочь и посадила много деревьев».

Такова доля всех жен военных. Но Анна в ходе мероприятия не раз подмечала: несмотря ни на что, у отца с дочерью выстроилась крепкая связь. Ирек нередко отпрашивался со службы и устраивает сюрпризы для семьи. В память о дочери он носит на поле боя сшитую ею фенечку-оберег. Она, как верит Ирек, в свое время спасла его и отряд от неминуемой гибели под обстрелом.

Анна Магасумова: «10 марта [2022 года] мне звонили, передавали привет от мужа. Я сразу поняла, что что-то идет не так» Фото: Олег Спиридонов

Второе рождение Ирека Магасумова

С началом СВО бригаду Магасумова отправили в Черниговскую область, на подступы к Киеву. Незадолго до начала операции Ирек позвонил супруге. Будущий Герой России морально готовил любимую, предупреждал, что не может ни выходить на связь, ни вернуться… «Я тогда спросила: «Ты зачем со мной прощаешься?» — говорила Анна.

Со связью действительно были проблемы. Единственный способ поддерживать контакт — бригадная связь. Для этого жене необходимо было ждать звонка от дежурного, затем ехать в бригаду и уже там беседовать с любимым. Для жен такие звонки с бригады были одновременно и радостным, и страшным событием — вместо приятной весточки всегда могла прилететь трагичная. Стук в дверь же, говорила Анна, был настоящим кошмаром для близких.

В этот же период, в марте, Магасумов получил свое первое ранение. Поселок, где находилась его бригада, подвергся обстрелу зажигательными снарядами. Со слов очевидцев, дерево сгорало, как спичка, плавило даже бетон и металл. Магасумов скомандовал бойцам укрыться в ближайшем подвале. Он до последнего координировал отступление отряда, пока рядом с ним не разорвался снаряд. Мамадышца накрыло огнем и обломками здания.

«10 марта [2022 года] мне звонили, передавали привет от мужа. Я сразу поняла, что что-то идет не так. Насторожили эти звонки подряд, спрашивала у них — вы что, не передаете друг другу? Но главное — муж до сих пор не позвонил и не поздравил дочь с днем рождения. Он никогда это не пропускал», — рассказала Анна.

Когда здание начало рушиться, бойцы спешно начали его покидать, перепрыгивая через бессознательное тело командира. Лишь один случайно заметил — Магасумов все еще дышит! На нем сгорела вся одежда, на лице красовался ожог. Бойцы быстро привели командующего в чувство, оказали первую помощь. Поражались — как он вообще выжил?

Тогда, 10 числа, Магасумов, признается жена, пережил второй день рождения. На следующий же день он связался с Анной, сообщил, что живой. «Я задала ему вопрос: почему не лег в госпиталь? Люди же пачками уезжали оттуда, поняв, что происходит вокруг», — спрашивала она тогда мужа. Ирек признался: от эвакуации отказался — необходимо выполнить задание. «Как я посмотрю потом в глаза своих бойцов?!».

Вообще, признается Анна, из-за принципиальности и упертости Ирека у них много раз возникали конфликты. Как любая любящая женщина, она просила мужа все-таки отправиться на лечение, да и вообще почаще приезжать. «Он просил не заводить этот разговор, чтобы не разругаться. Говорил, продолжишь — не приеду домой», — отмечала она.

В дальнейшем подразделение Магасумова слали на самые горячие участки фронта. «Бешеных псов», как прозвали бойцов Магасумова, боялись враги и уважали товарищи. Вернувшиеся из плена бойцы рассказали Анне, что за голову ее мужа ВСУ объявили награду. Сумма не раскрывается, но факт охоты за Магасумовым показателен.

12 июня Магасумова повысили в звании до подполковника. В первый год СВО он получил три Ордена мужества.

2 августа Магасумов получил награду от президента РФ, а уже 11-го его задерживают по подозрению в убийстве молодой девушки Фото: http://www.kremlin.ru/

«Все заседания сделали закрытыми, на них даже я не смогу попасть»

От светлых воспоминаний о днях минувших Магасумова перешла к мрачному настоящему. 2 августа ее супруг получил награду от президента РФ, а уже 11-го его задерживают по подозрению в убийстве молодой девушки. Силовики не пускали Анну на свидание с мужем, а нанятый адвокат, пообещавшая «за три дня вытащить Ирека», умыла руки. «Уже потом я поняла, почему она так сделала. К сожалению, нас заказали. Не конкретно Ирека, а статус Героя России. Вот так все обернулось, мы бились, боролись. Но когда такие силы допускают ошибку, признавать ее они не любят», — с тоской констатировала она непростое положение мужа.

Ознакомившись с материалами дела, адвокаты написали финальное ходатайство с просьбой прекратить уголовное преследование в отношении ее супруга. Но «прилетел» отказ. «Они кричали, что у них доказухи выше крыши. Нет, абсолютно ничего нет, связанного с причастностью моего супруга. Сейчас мы можем об этом говорить уверенно. Конечно, я многие моменты раскрыть не могу, суды только начинаются», — отмечала она.

Понимая, что в деле есть заинтересованная сторона, которая ни при каких обстоятельствах не признает свою ошибку, защита попыталась выйти на суд присяжных. Это позволило бы добиться справедливого приговора, отмечала она.

«Ирек изъявил волю: он хочет, чтобы его судили присяжные. Мы написали ходатайство. Что делает следователь с ходатайством, которое было написано не ему, а суду? Он под свою ответственность отказывает нам в этом. Понимая это, мы принесли ходатайство на суд присяжных в Луганский суд. Но в Луганске его нет, и до 2027 года не будет», — отметила Магасумова. Согласно принятому закону суды присяжных в новых регионах должны заработать только с 1 января 2027 года.

В дальнейшем супруга ходатайствовала, чтобы суд присяжных провели на территории Ростовской области. Но 4 марта на закрытом заседании судья отказал им в этом. При этом он, отмечала Магасумова, не объяснил законность своего решения. Затеявшие эту игру персоны понимают: если Герой России выйдет на суд присяжных, ему гарантировано оправдание. Такого они допустить не могут, с сожалением признавала Анна.

«Конечно, решение будем обжаловать, но это время. Нам назначили заседания с 14 марта, почти каждый день, причем не дождавшись обжалования. Все заседания сделали закрытыми, на них даже я не смогу попасть. Говорят, что гостайна. Какая-такая тайна — непонятно, с учетом того, что вы ее сами вынесли на всеобщее обозрение. Я написала ходатайство о том, что я прошу быть общественным защитником супруга, так как по закону я имею право представлять его интересы. Но нам отказали, чтобы я там не находилась», — добавила она.

Касательно же другого Павла Яськевича, отмечает Анна, — факт преступления есть, но его всячески скрывают. Есть факт незаконного сбыта и хранения боеприпасов — тут замешано два человека. Но следствие посчитало ситуацию «малозначимой». «Это говорит о том, что заинтересованы уже в нас, в общем же — в статусе. Мы понимаем, что они хотят сделать в Луганске, к чему они идут. Но суды будут дальше, апелляции, кассации, мы в любом случае дойдем», — рассказала она.

Также Анна недавно сумела пообщаться со следователем, ведущим дело ее мужа. Непростой разговор закончился скромным признанием силовика: да, он сомневается в вине Магасумова, но сделать ничего уже не может. «У нас назначали психологическую экспертизу. Психолог сделала прекрасное заключение: инкриминируемое деяние он совершить не мог. Муж — ответственный, требовательный к себе, дисциплинированный человек. Если бы он даже случайно это сделал, то в жизни бы никогда не бросил человека. До больницы было 5 минут езды, он бы ее на руках донес, два километра не проблема», — рассуждает о ситуации она.

Помимо этого, она попросила гостей дворца культуры не верить всему, что пишут в интернете. В сети немало материалов, выставляющих Ирека убийцей. Эти издания не связывались с ней, озвучивая лишь одну сторону дела. «Будьте, пожалуйста, людьми. Не забывайте, что такое могло произойти с каждым человеком», — обратилась она к «хейтерам».

Анатолий Иванов рассказал, что дошел до военного прокурора России, он просил его о справедливом решении и переводе следственных действий из Луганска Фото: Олег Спиридонов

Глава Мамадыша: «У девушки было два промилле в крови — это практически смертельно для 18-летней»

Последнее слово на мероприятии было за главой Мамадышского района. Иванов признался: за ситуацией следит с первых дней, в курсе многих нюансов дела. Маме Магасумова, Назире, он выразил слова благодарности и поддержки — для родных это настоящее испытание. «И мы очень гордимся супругой, Аней. Такие жены — редкость, могу сравнить ее с женами декабристов, которые взяли на себя такую ношу. Аня и Назира — герои нашего времени вместе с Иреком», — высказался Иванов.

Как и многие, глава не верит в виновность Магасумова. Иванов ознакомился с деталями дела, и уверен, что Ирек не мог и не совершал инкриминируемое преступление. Но справедливый суд, продолжал он, может быть только на территории России, где есть суд присяжных, как того и добивается защита. О необходимости подобного шага говорят дыры в материалах дела, уверен Иванов.

«У девушки (свидетеля) было два промилле в крови — это практически смертельно для 18-летней. В первом показании она указала на мужчину с бородой — им был Павел, который побрился той же ночью. Он дал признание. Когда же началась потасовка, Ирек побежал туда (к кафе, которое было поодаль от места преступления — прим.ред.), шестеро человек дали показания, что его не было на месте преступления во время выстрела», — вспоминал он.

Иванов рассказал, что дошел до военного прокурора России, он просил его о справедливом решении и переводе следственных действий из Луганска.

Также глава привел цифры: на более чем 3 тыс. районов России 272 Героя России на СВО, и двое, включая Ирека, — родом отсюда. Внушительная цифра для небольшого поселения, и Иванов, стоя на сцене, с гордостью назвал Мамадыш городом героев.

«В любом случае, мы будем ждать хороших результатов, справедливого решения. Вам, Аня и Назира, мы можем пожелать терпения, чтобы вы остались такими же смелыми. Вы с первых дней не верили, продолжаете бой за справедливость. Это многого стоит, и мы вместе с вами», — резюмировал Иванов.

Магасумова — «БИЗНЕС Online»: «Сегодня ты герой, а завтра у тебя пытаются забрать награду»

После мероприятия корреспонденту «БИЗНЕС Online» удалось немного побеседовать с супругой Магасумова. В ходе небольшого и импровизированного интервью она ответила на ряд вопросов.

— Ваш муж как-то заявлял нашему корреспонденту, что это 100 процентов чья-то подстава или чей-то заказ. Вы можете сказать, кто за этим стоит?

— Нет. Как я могу кого-то обвинить? Это исключено.

— Вы говорили, что это заказ на «статус Героя России». На основании чего вы сделали этот вывод?

— Исходя из дела. Там очень много статуса, на каждой странице, в каждой строчке и показании есть упоминание.

— А кому он мог перейти дорогу?

— Затрудняюсь ответить. Я не думаю, что мой маленький мальчик мог кому-то перейти дорогу.

— Вы упоминали, что следователи были недовольны оглаской в СМИ. В целом, она положительно или отрицательно повлияла на ход дела?

— Она не помогла, а даже наоборот усугубила. Им не понравилось то, что какие-то нарушения вынесли на обозрение общественности.

— Следователи просили «спасти Яськевича». А зачем? Наш корреспондент опрашивал свидетелей, изучал дело, и Павел в нем должен быть главным подозреваемым. Насколько известно, он даже пытался писать чистосердечное.

— Он писал три раза. Знаете, я разговаривала с одним из парней, спросила его мнение. «Анна Владимировна, вы же понимаете, кто такой Паша? Мелкий карась в пруду. А кто такой ваш муж? Золотая рыба в океане».

— Значит, кто-то делает «звезды» на этом деле?

— Все может быть в нашей жизни, я не отрицаю. Сегодня ты герой, а завтра у тебя пытаются забрать награду, которую ты кровью и потом заработал и заслужил. Эти награды для Ирека значат все, на них кровь его ребят. Я ему много раз говорила вернуться домой, но он отвечал категорическим отказом — как же ребята, которые здесь погибли?

— У вас нет проблем в поддержании связи с мужем?

— Нас в ней ограничили. Во-первых, он не на курорте находится, а в СИЗО. Связи там, конечно же, никакой нет, свидания не дают — то следствие не давало, то сейчас уже суд. Они вроде как свидания одобрили, в понедельник я заявилась, но теперь не пускают из-за карантина. Увидеть, потрогать, обнять элементарно — нет, приходится общаться через записки, которые передает адвокат.

— И как он себя чувствует? Все-таки, как вы говорите, «СИЗО — не курорт».

— Он задает один вопрос — за что? Ирек защищал, сражался, отстаивал интересы Родины. Он не сидел дома или в теплом кабинете, а кровью и потом все это делал. «Почему именно я?» — это обида, горечь за несправедливость. Я обила множество порогов. Меня слышат, но сделать ничего не могут. В целом, подбадриваем его. Его надломили, но не сломали.

Но я тоже человек, сегодня стою и улыбаюсь, а в конце недели вою, как собака на луну, потому что тяжело. Закрываюсь, даю себе на несколько дней и вновь иду.

— У него нет разочарования в своей стране?

— Разочарования ни в коем случае нет. Он любит свою страну, в любом случае он ее будет защищать. Я больше чем уверена, что когда этот ад у нас закончится, он вернется туда, на СВО. Ирека ничего не остановит, ребята его ждут, переживают.

— Верите ли вы, что его получится оправдать?

— Конечно, оправдать однозначно хочется. Но с тем, с чем мы столкнулись, когда все должно быть по закону, но он распространяется не на всех… поэтому поживем — увидим. Мы настроены бороться. На следующей неделе я переезжаю в Луганск. Хоть заседания и закрытые, я все равно буду там находиться, видеть, что там происходит. Не понятно, конечно, почему нам отказали в суде присяжных, что за несоблюдение закона. Да и почему закрыли — кто чего боится?