Кандидат экономических наук Рустем Шайахметов развенчивает мифы о «взрывном» росте долгов и раскрывает их истинную природу – кредит как последнее средство выживания для тех, кого официальная статистика часто не видит или не хочет видеть. Он объясняет, почему закредитованность стала «маскировкой» для реальной бедности, как господдержка в одних сферах невольно усугубляет проблемы в других, и почему простое прощение долгов – это путь к краху банковской системы, а не к спасению людей.
Как Вы считаете, с чем связан взрывной рост долгов россиян?
– Ну, взрывного роста нет. Во-первых, надо учитывать инфляционную составляющую, потому что у нас инфляция на уровне 10%. И второе, как бы ни говорили, реальные доходы среднего россиянина не увеличились. Это связано с тем, что на продукты питания уходит где-то 38% доходов населения. Ранее эта доля была меньше, в районе 30%
Сейчас это связано с ускоренным ростом цен на продукты питания и с тем, что у производителей высокие кредиты. Чтобы не обанкротиться, они вынуждены повышать цены. Обслуживание долгов в некоторых отраслях доходит до 30-40% от объема прибыли.
Поэтому, так как у людей не хватает денег, они берут кредиты. При этом надо учитывать, что в среднем за полугодие снизились покупки товаров длительного пользования – холодильники, машины, другие предметы обихода. Это также связано с тем, что ставки в банках примерно в два раза выше темпов инфляции. Многие просто вложили деньги на депозит, и им это выгоднее. Существует такое понятие как отложенный спрос.
Также следует учесть, что у нас резко повысились расходы на жилищно-коммунальные услуги. В среднем рост составил чуть менее 12%. Это тоже влияет на закредитованность населения. По оценкам Росстата, около 20% россиян испытывают трудности при оплате товаров длительного пользования и ЖКХ. Особенно это касается малоимущих. Нужно понимать, что официально рапортуемый уровень малоимущих постоянно снижается, но эти данные не совсем объективны, так как зависят от объема инфляции. А инфляция разная для разных групп. Чем ниже доходы населения, тем больше они тратят на продукты питания. Многие семьи тратят до 50% доходов на питание. И так как у людей не хватает средств, они вынуждены пользоваться кредитами.
Следует отметить, что наиболее угрожающими для семей являются займы в микрофинансовых организациях (МФО), где ставки очень высокие. Но люди вынуждены брать их, так как банки часто отказывают.
Началось? Россияне массово отказываются платить по кредитам
Как вы считаете, растет ли уровень бедности в России в связи с закредитованностью?
Дело в том, что зачастую доходы у человека формально выше прожиточного минимума. Но так как он закредитован, реальные расходы на текущую жизнь значительно меньше. Это не учитывается. У нас не учитывается инфляция для бедных. Для них общая инфляция на уровне 20%. Допустим, морковь, картофель и другие базовые продукты, являющиеся основой питания малоимущих, в этом полугодии подорожали на 80-90%. Если зайти в магазин или на рынок, это хорошо видно. Например, раньше картофель был дешевле многих продуктов, сейчас его цена существенно изменилась. Это влияет на финансовое состояние граждан.
Вы считаете, что за последние пару лет мы стали беднее, чем раньше?
У нас сейчас идет большое расслоение населения. Есть люди, которые получают мало – в первую очередь бюджетники. Если взять Башкирию и сравнить с лидирующими регионами, то доходы бюджетников там на 20-30% ниже, а текущие затраты такие же, а иногда даже выше. Суть в том, что бюджетники составляют около 30% работающего населения. Можно считать, что в государстве растет слой бедных, или, как еще называют, «работающих нищих», которые вынуждены работать за деньги, не покрывающие их текущие расходы, и вынуждены экономить.
«Нищая республика». Уровень бедности в Башкирии выше, чем в России – почему так вышлоКак вы считаете, если россиянам простить все долги по кредитам, что вообще будет с экономикой России?
Рухнут банки. Вопрос ведь в том, кто за это заплатит? У бюджета дефицит свыше трех триллионов. То есть, скажем прямо, это невозможно. Второе, − долги долгам рознь. Есть люди, которые набрали долги, живут за их счет, а потом объявляют банкротство.
Нужно не допускать чрезмерной закредитованности людей. И в первую очередь нужны не те меры, которые предлагает Центробанк (ужесточение денежно-кредитной политики, ограничение выдачи кредитов), а создание условий, чтобы не было потребности в кредитах, которые люди не смогут отдать. Проблема в том, что у нас нет достаточной поддержки семьям. Большинство малоимущих – это семьи с детьми. Около четверти детей проживает в малоимущих семьях. Здесь должны быть соответствующие пособия, облегчающие финансовое состояние семьи.
Если взять пенсионеров, у них более консервативное финансовое поведение, и они могут укладываться в получаемые суммы, хотя это очень сложно. Наши пенсии значительно ниже, чем в большинстве стран сопоставимого уровня развития. Допустим, Болгария – одна из беднейших стран Европы, но пенсии там выше, чем в России. Нам говорили, что повышение пенсионного возраста позволит повысить пенсии, но существенного повышения пенсий не произошло. Средний размер пенсии по стране около 23-24 тысяч рублей. Хотя зарплаты уже под 100 тысяч. И среди пенсионеров присутствует расслоение: у бывших чиновников, руководителей регионов, министров, депутатов – сотни тысяч, а у средних пенсионеров – 23 тысячи. Это неправильно.
Поэтому должна быть проведена пенсионная реформа, позволяющая увеличить размер пенсии как минимум в полтора раза. Это, кстати, улучшило бы потребление, потому что один из главных факторов роста ВВП – это внутренний спрос. У нас почему-то все ориентируются на экспорт, но во всех странах внутренний спрос формирует экономику, и ВВП в значительной степени определяется им. У нас же очень большая доля экспорта.
Люди, которые сильно закредитованы, испытывают финансовый стресс. Это влияет на их способность участвовать в экономической жизни?
Естественно. Они вынуждены ограничивать себя в потреблении товаров и услуг. Мы много говорим о креативной индустрии, что ее надо развивать, но эти люди отрезаны от большинства таких услуг, потому что у них нет денег. В многодетных семьях около трети детей не могут участвовать в спортивных мероприятиях из-за отсутствия денег. Потребление продуктов питания в многодетной семье на треть меньше, чем в семье без детей. Если бы произошло выравнивание доходов за счет социальных выплат многодетным семьям – например, пособия на третьего ребенка хотя бы в размере прожиточного минимума, – это позволило бы решить многие проблемы и вывести их из состава малоимущих. Потребление увеличилось бы, а за ним и производство.
Если взять застройщиков, то они получают льготные кредиты и поддержку, если жилье покупается на первичном рынке. В результате стоимость жилья на первичном рынке в некоторых регионах чуть ли не в два раза дороже, чем на вторичном. Это разгоняет инфляцию. Чем хуже жилье, построенное 5-10 лет назад? Наоборот, оно часто более благоустроено, ремонты сделаны, люди заселились. Но у нас льготная ипотека разрешена только на первичку в некоторых городах.
Я считаю, это неправильный подход. Не должно быть такого дисбаланса цен. Это, кстати, увеличивает кредитную нагрузку россиян. Если бы это ограничение убрали, люди больше покупали бы на вторичном рынке, и застройщики вели бы себя по-другому. Они надувают этот пузырь, и их доходность в некоторых случаях бешеная. Отсюда и сильная коррупция в этой сфере. Рентабельность может превышать 50%. А расплачивается за это в конечном итоге потребитель, который покупает жилье и увеличивает свою закредитованность.
Крах башкирской экономики? Вклад республики в российское производство всё меньше и меньше
Некоторые экономисты говорят, что закредитованность и долги россиян снижают общий уровень валового внутреннего продукта страны. Правда ли это?
Нет. На ВВП долги не влияют напрямую. Он включает валовую прибыль организаций, банков, которые получают доход от кредитов (проценты), заработную плату граждан, а также налоги, связанные с производством, за вычетом текущих расходов на производство. Если доля доходов россиян уменьшится за счет увеличения валовой прибыли предприятия, то ВВП в целом не изменится. В прошлом году произошло некоторое увеличение доли заработной платы в валовой добавленной стоимости в ВВП. Но в целом, если взять тенденцию, доля оплаты труда снижается.