Пороки договора в английском праве (часть 2)

Давление (Duress) — это нарушение принципа свободы воли при заключении договора. Договор, заключенный под давлением, становится оспоримым (т. е. пострадавшая сторона имеет право продолжить исполнение договора либо обратиться в суд с требованием расторжения договора и односторонней реституции (при этом право на реституцию имеет только пострадавшая сторона). Давление выражается в принуждении к сделке (Forcing to a deal), которую бы лицо не заключило, если бы такое давление не оказывалось. Разберем, из каких элементов состоит давление на простейшем примере.

На набережной Canary Wharf один мужчина в пиджаке, говорит другому

— Продай нам сто тонн мазута по сниженной цене, или получишь своего кота обратно по частям.

Перед нами самое настоящее давление, какими элементами оно обладает:

1. Давление неправомерно.

Одна из сторон заставляет вторую сторону подписать договор, угрожая смертью кота, что является неправомерным. Вот если бы сторона договора сказала: «Мы у тебя в прошлом году покупали мазут без торга, хотя рыночная цена была гораздо ниже, будь человеком, сделай скидку», то это уже не было бы давлением, поскольку отсутствует элемент неправомерности, отсутствует угроза навредить, речь идет о переговорном процессе, нет никакого давления.

2. У потерпевшей стороны отсутствовал выбор, если бы он не согласился на условия договора, то котейке бы оторвали голову, что недопустимо.
3. Существует причинно-следственная связь между давлением и договором. Давление реализуется ради договора, а не ради чего-то еще.

И еще один важный момент, чтобы получить судебную защиту при заключении договора под давлением, сторона должна обратиться в суд, как только это стало возможным. Например, если после подписания договора кот чудесным образом вернулся домой, то сторона, подвергшаяся давлению, должна незамедлительно обратиться в суд и сообщить о давлении, иначе договор будет признан устоявшим.

Общие правила мы разобрали, а теперь поговорим о различных нюансах. Прежде всего попробуем разобраться, а бывает ли давление обоснованным.

Торн состоял в ассоциации торговцев моторами (современные британские ассоциации — это отголосок «гильдий» из раннего средневековья. Объединения торговцев, ремесленников, юристов, врачей и пр., регулирующее их деятельность, правила оказания услуг и продажи товаров и т. п.). В определенный момент ассоциация выявила, что Торн с другими торговцами вступил в ценовой сговор, что было прямо запрещено правилами ассоциации. Торну предложили два варианта развития событий: либо он платит штраф, либо его исключают из ассоциации и заносят в черный список, что равносильно моментальному банкротству. Торн заплатил штраф и тут же обратился в суд по факту оказания на него давления и шантажа. Суд долго рассматривал сложившуюся ситуацию и пришел к выводу, что при оценке правомерности давления следует учитывать разумность и обоснованность требований. Именно факт разумности и обоснованности требований определяет, является давление правомерным или незаконным шантажом.

Thorne v Motor Trade Association [1937] AC 797 HL

Результаты вышеприведенного дела разберем «на пальцах». Выселяясь из пятизвездочной гостиницы, консьерж протягивает вам счет из ресторана и за пользование мини-баром в размере пяти тысяч фунтов. На ваш отказ оплатить, консьерж угрожает тем, что ваши чемоданы не принесут из камеры хранения, пока счет не будет оплачен. Законно ли такое удержание? На мой взгляд, «на грани», но все же обоснованно. Никто не угрожает открыть чемоданы или испортить их, они в безопасности, в камере хранения, и их тут же передадут вам, как только вы предоставите встречное удовлетворение за уже оказанные услуги. Требование отеля обосновано, оно никак не связано с неправомерным требованием денежных средств, угрозой жизни и здоровью и пр. А вот если бы консьерж сказал: «Мы вернем вам ребенка из детской комнаты сразу после погашения долга», вот здесь уже можно звонить в полицию. Следует помнить, что гражданская ответственность за давление может быть также сопряжена с уголовной ответственностью за шантаж, а уголовное законодательство Великобритании рассматривает шантаж как тяжкое преступление и предусматривает санкцию до 14 лет тюремного заключения.

В том же 1937 г. позиция суда по только что рассмотренному нами делу Thorne v Motor Trade Association была дополнена в деле Mutual Finance Ltd v John Wetton & Sons Ltd, где суд отметил, что «угроза, сопряженная с требованием денег, вероятнее всего, должна быть признана противоправной, даже если аналогичная угроза без финансовых требований является правомерной». См. Mutual Finance Ltd v John Wetton & Sons Ltd [1937] 2 All ER 657

Другими словами, угроза «Я расскажу твоей жене, как ты вел себя на корпоративе» правомерна, а вот угроза «Если ты не заплатишь мне тысячу фунтов, я расскажу твоей жене, как ты вел себя на корпоративе» — шантаж и давление.

Также суд обращает внимание, чтобы лицо, на которое было оказано давление, действительно такому давлению сопротивлялось и не искало в нем выгоды, поэтому с обращением в суд не нужно затягивать.

10 апреля 1972 между Hyundai заключило договор с North Ocean Shipping на строительство нефтяного танкера «Atlantic Baron». Стоимость судна оплачивалась пятью платежами, и Hyundai согласились на обратный аккредитив для погашения платежей в случае невыполнения обязательств по строительству. В 1973 году, после того как был выплачен первый взнос за строительство танкера, доллар США был девальвирован на 10%. Hyundai заявили, что не будут поставлять судно, если цена не поднимется на десять процентов. North Ocean Shipping забеспокоились, что потеряют выгодный чартер с Shell и согласились заплатить дополнительные деньги, направив согласие в телексе от 28 июня 1973 года, потому что хотели «поддерживать дружеские отношения». North Ocean Shipping также попросили, чтобы в аккредитиве была указана соответствующая сумма, что и было сделано. В результате сделки, судно было построено в срок и поставлено в Северный ледовитый океан 27 ноября 1974 г. Однако, 30 июля 1975 г, North Ocean Shipping направили иск в суд, в связи с оказанным на них давлением. Суд рассмотрел дело и постановил, что действительно North Ocean Shipping согласились на увеличение цены именно в результате оказанного давления, но поскольку между исполнением договора и направлением иска в суд прошло почти восемь месяцев, было бы неразумно говорить об экономическом принуждении. В иске отказать.

North Ocean Shipping v Hyundai Construction [1937] AC 797 HL

Таким образом, рассмотрев несколько судебных дел о давлении, мы видим, что давление может быть направлено на лицо или близких ему людей (например, шантаж), на имущество (например, угроза удержания товара), а также может быть выражено в виде экономической угрозы (например, угроза создать негативные условия для бизнеса, которые могут повлечь потерю прибыли). Давайте рассмотрим каждое из видов давления на примерах, для закрепления материала.

Начнем с угрозы жизни и здоровью стороне договора. Во-первых, отметим, что английское законодательство рассматривает угрозу близкому человеку как угрозу самой стороне договора. Вспомним ситуацию с похищенным котом, несмотря на то, что похитили кота, угроза была все равно направлена на сторону договора. Во-вторых, угрозы жизни и здоровью стороны договора или его близким делают договор ничтожным (вспоминаем, что по общему правилу в английском праве ничтожность договора не подразумевает реституцию (т. е. каждый остается при своем), но в некоторых случаях суд может признать договор ничтожным, но при этом вернуть в первоначальное положение только пострадавшую сторону. Рассмотрим классическое дело о шантаже и угрозах.

Бартон и Армстронг были мажоритарными акционерами Landmark Corporation, уставной капитал которой составлял почти 2 млн долларов. Однажды отношения между Бартоном и Армстронгом стали не просто плохими, а очень плохими. Каждый видел свой путь управления компанией и не хотел уступать, однако, если Бартон был просто бизнесменом, то Армстронг владел еще несколькими бизнесами, занимался политикой и вообще был очень богатым и влиятельным человеком. Все злоключения начались в октябре 1966 г., когда Бартон во время ссоры сказал Армстронгу, что более не желает видеть его в качестве своего партнера по бизнесу, а также в качестве управляющего директора компании. 17 ноября 1966, собрание акционеров сняло Армстронга с позиции управляющего. Армстронг обиделся и перешел к открытым угрозам. Множество свидетелей подтверждало, что Армстронг угрожал Бартону и требовал восстановить его в должности, иначе он сотрет Бартона в порошок.

В декабре, Армстронг согласился уйти из компании на следующих условиях:

• Возврат долга в размере $400 000;
• Срочный выкуп всех акций Армстронга, общей стоимостью $180 000;
• Золотой парашют в размере $140 000;

Таким образом, чтобы удовлетворить все пожелания Армстронга, из бизнеса пришлось бы вывести почти половину капитала.

В результате отказа от сделки, Бартон подвергся следующему давлению. По ночам ему звонили неизвестные люди и молчали в трубку, изредка произнося угрозы. За ним была установлена слежка и куда бы он не направился, самодовольные спортсмены сопровождали его, поигрывая кулаками. Армстронг лично, в т.ч. при свидетелях, говорил Бартону, что наймет киллера, который убьет его. Угроза сбылась на половину, Армстронг действительно нанял киллера, но тот в последний момент передумал и сдался полиции добровольно. Несмотря на неудавшееся убийство, Армстронг продолжил давление и еще несколько раз сообщал Бартону, что уже нашел нового Киллера, который скоро выполнит заказ. Бартон вывез семью из своего дома, нанял охрану и в конце концов «сдался» и подписал договор с Армстронгом. Однако, сразу после подписания обратился в суд и заявил, что договор был подписан под давлением.

Первая инстанция согласилась, что договор был подписан под давлением. Армстронг обжаловал решение в апелляции, и апелляционная инстанция постановила, что не видит связи между заключением договора и угрозами, поскольку стороны уже много лет не могли нормально вести совместный бизнес, поэтому уход Армстронга был вполне закономерен. Соответственно, договор и компенсация Армстронгу положенных ему денег была бы произведена в любом случае. Дело ушло на рассмотрение в Палату лордов.

Палата лордов рассмотрела спор и пришла к выводу, что договор был заключен под угрозой жизни, а следовательно, должен быть признан ничтожным. Более того, судьи определили, что в качестве исключения, Бартон должен быть возвращен в первоначальное положение (односторонняя реституция) и все платежи, которые по договору перешли к Армстронгу, должны быть возвращены.

Alexander Barton v Alexander Ewan Armstrong and Others [1973] UKPC 27

К этому делу мы еще с вами вернемся немножко позже, когда будем говорить о ненадлежащем влиянии, а пока поговорим об угрозе имуществу.

Первая позиция английского права по угрозе имуществу сформировалась в начале 18 века, она была проста и понятна.

Истец обратился в ломбард с просьбой занять ему 20 фунтов (современные £3500) под залог серебряного блюда. Истец получил деньги, но они с владельцем ломбарда не оговорили процент. Заключая договор, истец предполагал, что ломбард возьмет стандартную ставку в размере 20% от выданной суммы. Когда истец вернулся возвращать деньги, то владелец ломбарда предложил ему заплатить 10 фунтов (50% от суммы займа), что превышало общепринятую ставку в несколько раз. Истец очень хотел вернуть драгоценное блюдо, поэтому решился заплатить 10 фунтов и прямо из ломбарда направился в суд, поскольку считал, что заплатил «под давлением». В ходе рассмотрения дела мнения судей разделились, один из судей посчитал, что жизни и здоровью истца ничего не угрожало, а значит, мог бы и дальше торговаться, глядишь, и снизил бы цену, а раз заплатил, значит, условия для него оказались приемлемыми. Другие двое судей не поддержали позицию своего коллеги и провели аналогию с завышенными гонорарами юристов (как видите, в 1731 г. проблема уже существовала =). Если юрист неразумно завышает цены на свои услуги, то клиент, имеет право взыскать разницу; почему в данном случае клиент должен потерять право потребовать взыскать переплату? Суд пришел к выводу, что требования истца законны и иск должен быть удовлетворен.

Astley v Reynolds [1731] 2 Str 915

В 1840 г. суд несколько пересмотрел свою позицию и отметил, что угроза имуществу не лишает стороны воли и стойкости отстаивать свои права, соответственно, угрозу имуществу не следует воспринимать как давление.

Мистер Бэйл сдавал торговое помещение мистеру Скиту. Дела у Скита шли не очень хорошо, что привело к образованию задолженности в размере 19 фунтов. После многократных предупреждений собственник помещения изъял товары арендатора и потребовал немедленно погасить задолженность. Арендатор согласился заплатить 3,7 фунта незамедлительно, а остаток в течение месяца с условием, что собственник вернет товар (иначе деньги будет просто неоткуда взять). Бэйл вернул товар, но Скит так и не заплатил. Бэйл обратился в суд. В свою защиту мистер Скит заявил, что договор между ним и собственником ничтожен, т. к. заключен под давлением угрозы имуществу. Суд в свою очередь признал договор действительным и отметил, что «страх изъятия и/или повреждения товара не лишает лицо свободы воли и стойкости», т. е. не делает договор ничтожным. В иске отказать.

Skeate v Beale [1840] 11 Ad&El 983

75 лет спустя, суд уточнил свою позицию в аналогичной ситуации, и закрепил практику, которой придерживается до сих пор.

Истец владел ларьком в Лондоне, который располагался недалеко от рынка Спитлфилдс. Собственник рынка обратился к владельцу ларька с требованием платить ему ежемесячно, поскольку ларек располагается по пути к рынку и люди по пути на рынок заходят и в ларек тоже. Видимо, хозяин рынка имел какие-то рычаги влияния, поскольку сумел запугать владельца ларька, и тот согласился на ежемесячные отчисления. Однако через какое-то время собственник ларька решил оспорить такое положение дел и обратился в суд. Суд рассмотрел дело и постановил, что, если лицо, находясь под давлением, платит деньги, которые платить не обязано, договор считается ничтожным, и пострадавшая сторона вправе вернуть утраченное.

Maskell v Horner [1915] 3 KB 106

Посмотрим, что у нас получилось из практики.

Дело Skeate v Beale — это тот самый пример с удержанием чемоданов в отеле. Собственник помещения удержал у себя товар с целью возврата уже существующего долга (т. е. сначала возник долг, а потом было оказано некое разумное давление с целью возврата долга), такое давление было признано судом законным, а договор устоявшим.

В деле Maskell v Horner, напротив, собственник в результате оказания давления пытался сформировать новый долг, что привело к признанию договора ничтожным и односторонней реституции.

Прежде чем мы завершим разговор о давлении, нам осталось разобрать последний вид давления — экономическое.

Экономическое давление — это угроза будущими финансовыми потерями. Мы уже рассмотрели одно из важных дел об экономическом давлении North Ocean Shipping v Hyundai Construction [1937]. В указанном деле суд отметил, что экономическое давление, также как и угроза личности или имуществу, является основанием, влекущим оспоримость договора.

Более полно позиция суда раскрылась в деле о поставках плетеных корзинок. Прошу прочитать указанное дело очень внимательно, т. к. в конце нужно будет ответить на вопрос, что еще послужило основанием для признания сделки недействительной.

Компания Kafco Ltd. заключила договор на поставку плетеных корзинок для сети супермаркетов Woolworths. Согласно условиям договора, Kafco обязались осуществлять поставки в течение шести месяцев напрямую в супермаркеты. Для целей оперативной доставки была нанята логистическая компания Atlas Express Ltd., которая обязалась развозить одну партию корзинок по супермаркетам за 400 фунтов. В процессе исполнения договора логистическая компания обнаружила, что ошиблась в расчетах, и цена за развоз каждой партии товара должна составлять 440 фунтов. Atlas Express Ltd. потребовали увеличить размер их вознаграждения весьма некрасивым образом. Они прислали грузовик в Kafco Ltd. с письмом: «Стоимость наших услуг — 440 фунтов, либо оплачивайте, либо грузовик уедет пустым». Нарушение договора с Woolworths грозило куда большими убытками, поэтому Kafco согласились на условия перевозчика. Однако после исполнения договора Kafco немедленно обратились с иском в суд, где утверждали, что соглашение было заключено под давлением. Суд рассмотрел дело и решил, что иск Kafco должен быть удовлетворен, так как действительно сделка была заключена под экономическим давлением на сторону (т. е. Kafco согласились на условия Atlas только потому, что несогласие с условиями грозило им экономическими потерями).

Уже имея в голове некоторый багаж знаний, попробуйте самостоятельно ответить на вопрос, по какой еще причине суд признал сделку недействительной. Что «выпало» из сделки? Ответ в конце параграфа.

Atlas Express v. Kafco (Importers & Distributors) Ltd. [1989] QB 833

Таким образом, в практике английского права экономическое давление выражается в виде требования заключить новую сделку (договор), влекущую экономические потери, или изменить текущую сделку таким образом, чтобы она принесла необоснованную выгоду в пользу угрожающего.

 

Злоупотребление влиянием

Как мы помним из первых параграфов, в английском праве существовало две правовых системы: общее право и право справедливости. Общее право придерживалось строгого толкования, а право справедливости должно было «сглаживать острые углы» общего права. Так вот, именно в общем праве была разработана концепция давления, которая состоит из уже известных нам четырех элементов:

1. давление неправомерно;
2. у пострадавшей стороны отсутствовал выбор;
3. наличие причинно-следственной связи между давлением и договором;
4. пострадавшая сторона сопротивлялась и/или немедленно обратилась за правовой защитой;

Вот только в реальной жизни суду далеко не всегда удавалось обнаружить все четыре элемента вместе, что приводило к несправедливым решениям. Тогда истец шел за справедливостью в канцлерский суд, который в порядке оспаривания дел о давлении разработал концепцию злоупотребления влиянием, квалифицируя ее как давление, но непрямое, а косвенное, которое может быть выражено в форме обмана, уговоров, запутывания, умалчивания, склонения к заведомо невыгодному решению и пр.

Разберем, что такое злоупотребление влиянием (undue (improper) influence) на известном примере.

 По приказу опытного Кислярского были поданы вино, зелень и соленый грузинский сыр.

— И поесть чего-нибудь, — сказал Остап. — Если бы вы знали, дорогой господин Кислярский, что нам пришлось перенести с Ипполитом Матвеевичем, вы бы подивились нашему мужеству.

«Опять! — с отчаянием подумал Кислярский. — Опять начинаются мои мученья. И почему я не поехал в Крым? Я же ясно хотел ехать в Крым! И Генриетта советовала!»

Но он безропотно заказал два шашлыка и повернул к Остапу свое услужливое лицо.

— Так вот, — сказал Остап, оглядываясь по сторонам и понижая голос, — в двух словах. За нами следят уже два месяца, и, вероятно, завтра на конспиративной квартире нас будет ждать засада. Придется отстреливаться.

У Кислярского посеребрились щеки.

— Мы рады, — продолжал Остап, — встретить в этой тревожной обстановке преданного борца за родину.

— Гм… да! — гордо процедил Ипполит Матвеевич, вспоминая, с каким голодным пылом он танцевал лезгинку невдалеке от Сиони.

— Да, — шептал Остап. — Мы надеемся с вашей помощью поразить врага. Я дам вам парабеллум.

— Не надо, — твердо сказал Кислярский. В следующую минуту выяснилось, что председатель биржевого комитета не имеет возможности принять участие в завтрашней битве. Он очень сожалеет, но не может. Он не знаком с военным делом. Потому-то его и выбрали председателем биржевого комитета. Он в полном отчаянии, но для спасения жизни отца русской демократии (сам он старый октябрист) готов оказать возможную финансовую помощь.

— Вы верный друг отечества! — торжественно сказал Остап, запивая пахучий шашлык сладеньким кипиани. — Пятьсот рублей могут спасти гиганта мысли.

— Скажите, — спросил Кислярский жалобно, — а двести рублей не могут спасти гиганта мысли?

Остап не выдержал и под столом восторженно пнул Ипполита Матвеевича ногой.

— Я думаю, — сказал Ипполит Матвеевич, — что торг здесь неуместен!

Он сейчас же получил пинок в ляжку, что означало:

«Браво, Киса, браво, что значит школа!»

И. Ильф и Е. Петров «12 Стульев»

Обратите внимание, что давление на несчастного Кислярского в прямом виде не оказывалось. Ему не угрожали, даже наоборот, обсыпали комплиментами, что в конечном итоге привело к тому, что ему пришлось расстаться с деньгами. Неправомерное влияние выглядит точно так же, когда шаг за шагом сторону склоняют на невыгодную для нее сторону. Вообще, в теории английского права неправомерное влияние принято дифференцировать на несколько групп, прежде всего поговорим, откуда такая дифференциация появилась. Вся история началась с небольшого дела, как говорится, ничего не предвещало беды.

Миссис Абуди владела домом совместно со своим супругом. Чтобы ее супруг смог получить кредит на развитие бизнеса, она подписала согласие на предоставление дома банку в качестве обеспечения кредита. Когда супруг не смог отвечать по своим обязательствам, банк обратился за обеспечением. В суде мисс Абуди заявила, что подписала договор, находясь под давлением своего супруга, он регулярно издевался над ней и требовал ее подписи на документах, она подписала все, что он ей дал, только чтобы он оставил ее в покое. Суд рассмотрел дело и постановил, что действительно факт давления имеет место, однако сделку нельзя признать недействительной, поскольку мисс Абуди владела акциями компании, ради которой были привлечены кредитные средства. При рассмотрении вопроса о том, была ли сделка явно невыгодной, суд должен учитывать любые полученные выгоды в дополнение к принятым рискам. Таким образом, суд поддержал требования банка, а также разделил неправомерное влияние на несколько классов:

Класс 1 — Фактическое ненадлежащее влияние (требуется доказательство влияния);

Класс 2A — предполагаемое ненадлежащее влияние (правовые отношения дают основание предполагать, что влияние было оказано);

Класс 2B — предполагаемое ненадлежащее влияние (требуется подтверждение отношений доверия, если установлено, что возникает презумпция влияния)

Bank of Credit and Commerce International S.A. v. Aboody [1992] 4 All ER 955

Итак, из дела выше появилось три класса ненадлежащего влияния, разберем каждый в подробностях и с примерами.

Класс 1 — Фактическое ненадлежащее влияние (Actual undue influence);

В отличие от давления, прямое ненадлежащее влияние содержит в себе несколько другой набор элементов:

• факт наличия ненадлежащего влияния;
• заключение договора произошло в результате ненадлежащего влияния;
• пострадавшая сторона не имела возможности получить независимое мнение или совет;
• находясь под влиянием, пострадавшая сторона действовала себе во вред.

Рассмотрим пример

Сын подделал векселя, подписав их от имени своего отца, и расплатился такими векселями с банком. Банк выявил, что векселя подделаны, и пригласил сына, отца и адвокатов на конфиденциальную встречу. На встрече в банке отцу объяснили сложившуюся ситуацию и предложили два варианта развития событий: либо банк заявляет в полицию о подделке, и сыну грозит много лет лишения свободы, либо отец предоставляет свою недвижимость в качестве обеспечения по векселям. Отец подумал и подписал договор с банком, чтобы выручить сына, а потом обратился в суд. Дело дошло до Палаты лордов, которая постановила, что на истца было оказано ненадлежащее влияние, поэтому договор подлежит аннулированию. Суд отметил, что невозможно представить правомерность договора, который был заключен под угрозой уголовного преследования, и единственной целью которого является такого преследования избежать.

Williams v Bailey [1866] LR 1 HL 200

Рассмотрим еще одно дело

Мистер О’Брайен владел компанией Heathrow Fabrications Ltd. В какой-то момент дела компании пошли плохо, и он решил привлечь кредитные средства под залог недвижимости. Barclays Bank согласился предоставить 135 тыс. фунтов, но потребовал предоставить дом в качестве обеспечения. Дом по адресу 151 Фарнхэм-Лейн принадлежал мистеру и миссис О’Брайен в равных долях, поэтому для предоставления обеспечения требовалась подпись и согласие супруги. Мистер О’Брайен уговорил свою жену подписать документы. В указанное время она пришла в отделение банка и расписалась в тех местах, на которые ей указали. В 1987 году компания О’Брайена объявила о банкротстве, и банк обратился за обеспечением, потребовав передать дом. Миссис О’Брайен обратилась в суд. В суде она заявила, что не понимала смысл подписываемых бумаг и вообще подписала их только потому, что ее супруг надавил на нее, заставив пойти в банк. Более того, в банке она не читала кредитный договор, а просто расписалась в указанных ей местах. Кроме того, банк не выполнил свои инструкции, т. к. кредитный договор содержал указание, что миссис О’Брайен должна получить независимую юридическую оценку о правах и обязанностях, которые возникнут в результате подписания кредитного договора, чего сделано не было. Судебное разбирательство длилось 6 лет и завершилось только в 1993 году, когда Палата лордов постановила, что миссис О’Брайен подписала договор под ненадлежащим влиянием.

Barclays Bank plc v O’Brien [1993] UKHL 6

Класс 2A — Предполагаемое ненадлежащее влияние (Presumed undue influence)

Если разобрать предполагаемое ненадлежащее влияние, то оно будет состоять из тех же элементов, что и класс 1, за исключением одного важного элемента, благодаря которому влияние и становится подразумеваемым — доверие. Подразумеваемое ненадлежащее влияние возможно только в случаях, когда его стороны находятся в доверительных отношениях, и одна из сторон, пользуясь доверием пострадавшей стороны, склоняет ее принять заведомо невыгодное решение. В реальной жизни злоупотребление влиянием очень похоже на сюжеты (уж простите) ролевых игр: врач и пациентка, учительница и ученик, юристка и клиент, пастор и прихожанка, водопроводчик и хозяйка дома. Без всяких шуток, это именно те отношения, где чаще всего возникает злоупотребление влиянием, когда в силу профессиональных отношений одна сторона имеет основания полагаться на другую. Рассмотрим один из самых первых процессов по делам о неправомерном влиянии.

Мисс Олкард решила вступить в религиозный орден «Маленькие сестры бедняков», задача которого состояла в помощи нищим. Орден покупал дома, в которых предоставлял ночлег и питание малоимущим, а послушницы ордена помогали беднякам, ухаживали за больными и т. д. Настоятель общины рекомендовал мисс Олкард завещать всё свое имущество в пользу ордена, а также немедленно передать все излишки, которые можно передать сейчас. Таким образом, в руках ордена появилось некоторое имущество и акции железнодорожной компании. Через несколько лет мисс Олкард решила покинуть орден и потребовала вернуть ей имущество, но ей, разумеется, отказали. Она обратилась в суд с требованием вернуть акции. Суд рассмотрел дело и вынес решение о том, что на мисс Олкард было оказано давление со стороны религиозной организации и она согласилась передать им имущество, находясь под давлением.

Принимая решение, суд уточнил следующее:

«Защита людей от принуждения, обмана или введения в заблуждение с целью завладения их собственностью со стороны недобросовестных людей является одной из наиболее важных целей всех законов; и справедливая доктрина неправомерного влияния выросла из необходимости борьбы с коварными формами духовной тирании и бесконечными разновидностями мошенничества».

Allcard v Skinner (1887) 36 Ch D 145

В делах класса 2А истцу необходимо доказать наличие доверительных отношений, признаваемых юридической практикой, в случае если наличие таких отношений будет установлено, то бремя доказывания невиновности возлагается на ответчика.

Класс 2B — Предполагаемое ненадлежащее влияние на доверии

Если существуют отношения, которые не подпадают под класс 2А, но в которых установлено, что одно лицо действительно оказало доверие другому, то суды могут применить основанную на доказательствах презумпцию того, что сделка была совершена с помощью этого влияния. Рассмотрим на примере дела о жадных продюсерах

Гилберт О’Салливан, будучи еще молодым и начинающим музыкантом, заключил с продюсерской компанией «абсолютно стандартный» договор, по условиям которого львиную долю прибыли получала компания. Когда О’Салливан стал знаменит и разобрался в тонкостях отношений с продюсерами, он понял, что его обманули, даже по меркам музыкальной отрасли. О’Салливан обратился в суд, который постановил, что соглашение было заключено в результате неправомерного влияния. Принимая во внимание этот факт, суд должен расторгнуть договор, если это позволит добиться справедливости.

O'Sullivan v Management Agency & Music Ltd [1985] QB 428

И еще одно печальное дело

Уильямсон стал финансовым консультантом аспиранта Оксфордского университета, который с целью заработать денег продал Уильямсону все свое имущество за половину цены. Инвестиции, которые сделал Уильямсон, ничего не принесли, и, находясь в депрессии, аспирант в возрасте 24 лет спился и умер. Родственники подали иск к Уильямсону о возврате имущества. Суд рассмотрел дело и постановил, что договор был заключен под влиянием Уильямсона на заведомо невыгодных условиях для аспиранта. Уильямсон действовал исключительно в собственной выгоде.

Tate v Williamson (1886) LR 2 Ch App 55

В делах класса 2Б само существование доверительных отношений влечет презумпцию ненадлежащего влияния, но в такого рода делах истцу необходимо доказать, что между ним и ответчиком были именно доверительные отношения. Таким образом, если наличие доверительных отношений будет доказано, то и ненадлежащее влияние тоже будет доказано.

В результате сложившейся судебной практики по делам о злоупотреблении влиянием (независимо от класса) пострадавшей стороне необходимо лишь доказать факт неправомерного влияния. Нет необходимости доказывать, что это было единственной или даже основной причиной заключения сделки. В этом случае сделка, заключенная в результате неправомерного влияния, становится оспоримой, но не становится автоматически недействительной. Пострадавшая сторона приобретает право расторгнуть сделку, но если она получила какие-либо выгоды по сделке, право расторгнуть ее обусловлено возмещением этих выгод, однако право на расторжение может быть утрачено в результате четырех случаев:

• в результате подтверждения сделки, молчаливого согласия или эстоппеля;
• когда реституция (восстановление сторон в прежнем положении) невозможна. В случаях неправомерного влияния сторонам разрешено расторгать контракты, когда точная реституция невозможна, но суды могут добиться «практически справедливого» результата в порядке выплаты денежного эквивалента.
• пострадавшая сторона не обратилась за помощью в восстановлении своих прав в разумный срок (с момента окончания неправомерного влияния);
• в некоторых случаях, право на аннулирование теряется, когда невиновная третья сторона приобретает право владения к предмету спора.

Заключительное дело, которое мы рассмотрим в отношении злоупотребления влиянием, — это ведущее дело 2001 г., которым в настоящий момент руководствуются суды, точнее даже, восемь дел, объединенных в одно апелляционное производство, в результате которого Палата лордов закрепила правоприменительную практику, актуальную на сегодняшний день.

Домовладелец заложил недвижимость банку с целью получения кредита на развитие бизнеса. Супруга домовладельца обладала правом собственности на ½ часть закладываемого имущества. Бизнес потерпел крах, и супруга заявила, что находилась под неправомерным влиянием своего мужа в момент подписания соглашения с банком. Таким образом, супруга потребовала, чтобы обеспечение в отношении ее доли в собственности не приводилось в исполнение.

Палата лордов рассмотрела дело и постановила, что для того чтобы банки имели право на обеспечение в отношениях, где кредит выдается только и исключительно в интересах одного из супругов (например, муж берет кредит на развитие бизнеса), второй супруг должен получить независимую юридическую консультацию, в результате которой адвокат должен подтвердить банку в письменном виде, что второй супруг понимает и осознает условия привлечения кредита, а также полностью осведомлен и согласен принять кредитные риски, которые выражаются в качестве обеспечения, наложенного на недвижимость. Простыми словами, адвокат должен объяснить клиенту (простыми словами), что если не отдадите долг, банк отберет квартиру. Однако если из поведения обоих супругов просматривается заинтересованность в получении кредита, а также если выгодоприобретателями кредита являются оба супруга, оспариваемость становится невозможна.

Royal Bank of Scotland plc v Etridge (No 2) [2001] UKHL 44

Обязанности адвоката по разъяснению для клиента последствий сделки, были сформулированы еще в деле Powell v Powell

Задача адвоката не только в том, чтобы просто удостовериться, что лицо понимает и желает осуществить конкретную сделку, но и в том, чтобы убедиться, что сделка действительно проводится в интересах лица и эту сделку необходимо завершить при любых обстоятельствах. Если адвокат понимает, что лицо, заключая сделку, действует себе во вред, адвокат вправе посоветовать лицу отказаться от сделки. Если же лицо будет упорствовать и настаивать на заключении сделки, адвокат может отказаться от предоставления заключения.

Powell v Powell [1900] 1 Ch 243 at 247

А также в деле Coomber v Coomber

Необходимо, чтобы какое-то независимое и незаинтересованное лицо четко разъяснило участнику сделки характер и последствия ее заключения.

Coomber v Coomber [1911] 1 Ch 174

Противоправность

Закончим мы разговор о пороках договора последним, самым жестким пороком, который чаще всего влечет недействительность договора (напомним себе, что правовые последствия недействительности договора не подразумевают реституцию ни в каком виде, т. е. стороны остаются с тем, что имеют).

Противоправный договор (illegal agreement) — это соглашение, которое не может быть приведено судом в исполнение, поскольку цель такого соглашения или порядок достижения цели противоречит закону.

Вообще, противоправность складывается из двух факторов: юрисдикция, которой подчинен договор и юрисдикция исполнения договора. Например, если клиент заключит с исполнителем (исполнительницей) договор по английскому праву на оказание интимных услуг, то в соответствии с законом «О полиции и борьбе с преступностью» (Policing and Crime Act 2009) такой договор будет абсолютно легален и не будет иметь каких-либо пороков, но если местом исполнения будет указан не Ливерпуль, а, например, Дубай, то договор тут же станет противоправным, поскольку в Арабских Эмиратах подобная деятельность уголовно наказуема.

В теории английского права противоправные соглашения принято дифференцировать на два вида: запрещенные законом и/или правом или когда запрещен определенный порядок исполнения. Поговорим о каждом из трех запретов в отдельности.

 

Договоры, запрещенные законом и/или правом (forbidden by law)

Суть идеи невероятно проста. Если предмет договора прямо запрещен законом или нарушает какую-то правовую норму — договор становится ничтожным. Например, к договорам, прямо запрещенным законом, можно отнести:

• торговлю алкоголем без лицензии (договор купли-продажи партии самогона между Петровичем и английским пабом, с высокой долей вероятности будет признан ничтожным);
• осуществление банковских операций без лицензии;
• торговля запрещенными наркотическими веществами;
• консультационные и банковские услуги для лиц, попавших под санкции;
• соглашение между родителями о браке детей;

Круг договоров, запрещенных правом, более широк, запреты, установленные правом, нигде прямо не упоминаются, но предполагается, что если существует какая-то запретительная норма, то и договор в отношении такой нормы будет признан ничтожным. Например, ни один закон прямо не запрещает купить себе титул Герцога Эдинбургского жителю Тамбовской области. Однако существуют законы, правила и порядки предоставления титулов, и заключение договора на «обхождение» установленного порядка будет являться договором, запрещенным правом. К такому виду договоров также можно отнести почти все договоры, нарушающие положения законов (например, договор о нанесении тяжких телесных повреждений или договор о фиктивном браке).

 

Запрещенный порядок исполнения (prohibited mode (method) of performance)

Подлежит ли судебной защите договор об исполнении танца? Безусловно, прекрасный и рабочий договор. А если порядок исполнения договора подразумевает исполнение танца в религиозном учреждении? Договор в момент становится противоправным.

Поговорим о запрещенном порядке исполнения на примере серьезного международного дела.

30 июня 2014 г., резидент Великобритании Николай Кузнецов отправил своему отцу $616 000 из российского Транскапиталбанка в Мособлбанк. Поскольку перевод осуществлялся в долларах США, операция производилась через американское подразделение Standard Chartered, которое моментально заблокировало перевод, т.к. Мособлбанк находился под санкциями.

Только в 2016 г., после неоднократных обращений Кузнецова в государственные органы, регуляторы и даже к президенту США, банк Standard Chartered согласился вернуть денежные средства. Однако во избежание проблем с Управлением по контролю за иностранными активами (Office of Foreign Assets Control) из-за переводов в российские банки Standard Chartered перечислил денежные средства на счет отправителя в британском Barclay’s, к слову, перевод они отправили только в июле 2017 г. Получив деньги в Barclay’s, Николай Кузнецов тут же отправил эти денежные средства своему отцу на счет в Сбербанк России. 7 июня 2016 года банк Standard Chartered Bank уведомил Транскапиталбанк о разблокировке средств Н. В. Кузнецова и переводе их на его счет в Barclays Bank, а Транскапиталбанк письмом от 29 июля 2016 года сообщил об этом в ФНС РФ (налоговую службу).

24 мая 2017 года налоговым органом в отношении Кузнецова был составлен протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 1 статьи 15.25 КоАП Российской Федерации, а 2 июня 2017 года постановлением исполняющего обязанности начальника инспекции ФНС № 19 по городу Москве заявитель признан виновным в данном правонарушении и ему назначено наказание в виде штрафа в размере 75 процентов от суммы валютной операции (30 971 708,95 рублей).

Если коротко, претензия налоговой состояла в том, что денежные средства были возвращены на счет Кузнецова в британский Barclay’s, минуя уполномоченные российские банки, что запрещено законом. Николай Кузнецов проиграл во всех инстанциях и только в 2021 г. Конституционный суд постановил пересмотреть решение и дал новые правоприменительные комментарии.

Постановление КС РФ от 9 июля 2021 г., по делу о проверке конституционности части 1 статьи 15.25 и пункта 2 части 1 статьи 25.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, пункта 6 части 1 статьи 1, частей 4 и 5 статьи 12 Федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле», а также части 2 статьи 2 Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «О валютном регулировании и валютном контроле» в связи с жалобой гражданина Н.В.Кузнецова

Таким образом, из приведенного выше дела видно, что соглашение о переводе денежных средств из банка в банк – разрешено законом, но порядок исполнения сильно ограничен, и в случае нарушения – появляется возможность следующие 10 лет провести в безуспешных попытках вернуть деньги. Давайте поговорим об истории противоправных договоров и посмотрим с чего все началось в далеком 1725 г.

Два вора, лихо скрывшись от погони,
Делить украденное золото решили.
На старом кладбище вечернею порою
Уселись рядом на заброшенной могиле.

И вроде поровну досталось им богатства,
Но вот беда – последняя монета.
Один кричит: «Она моя – я лучше дрался!»
«Да что б ты делал, друг, без моего совета?!»

– Отдай монету, а не то я рассержусь!
– Мне наплевать! Я твоей злости не боюсь!
– Но ведь я похитил деньги и всё дело провернул!
– Без моих идей, невежа, ты б и шагу не шагнул!

«Два вора и монета» Король и Шут

Эверет и Уильямс были разбойниками с большой дороги. Однажды они договорились образовать партнерство с целью более успешных ограблений на Ханслоу-Хит, а также в Бэгшоте, Солсбери и в Хэмпстеде. Когда награбленное было продано и доходы распределены, Джон Эверет посчитал, что Джозеф Уильямс получил больше, чем составляла бы справедливая доля прибыли. С целью разрешения несправедливости, Эверет нанял адвокатов и обратился в суд с иском о взыскании причитающейся ему суммы, а также с требованием проверки учетных книг и аудита прибыли, полученной от их партнерства. В ходе судебного процесса, оба оппонента открыто дали показания о характере своего партнерства, указав что прибыль была получена от «заключения сделок с несколькими джентльменами на приобретение часов, колец, мечей, тростей, шляп, плащей, лошадей, уздечек, седел и других вещей стоимостью от 200 фунтов стерлингов», и что эти товары были приобретены «за небольшие деньги или вообще без денег после небольшой беседы со странствующими джентльменами».

Менее чем через две недели после первого слушания, а именно 13 ноября 1725 года, Казначейский суд был крайне удивлен, что его просят урегулировать спор между двумя разбойниками с большой дороги относительно раздела добычи, и счел судебный процесс «скандальным и дерзким». Дело было прекращено, а также был выдан ордер на арест двух адвокатов, которые подали иск. Впоследствии оба адвоката, Уильям Уайт и Уильям Венток, были арестованы и предстали перед судом, а 6 декабря оба были оштрафованы на 50 фунтов стерлингов каждый. Адвокату, который подписал первоначальный законопроект о передаче иска в суд, Джонатану Коллинзу, было предписано оплатить все судебные издержки.

Что касается бывших партнеров Эверета и Уильямса, суд решил, что противоправные договоры более не будут подлежать исковой защите, а истца и ответчика следует повесить, чтобы другим было неповадно.

Everet v Williams [1725]

Есть еще более старое дело о неудавшимся избиении, 1677 г.

Истец нанял ответчика, чтобы тот избил третье лицо. Ответчик гарантировал, что, если не сможет избить указанного человека, то вернет деньги в двойном размере. Однако ответчик так никого и не избил, нарушив условия договора. Истец обратился в суд, потребовав компенсацию убытков в соответствии с условиями договора, суд отказал в иске, поскольку договор противоречит праву.

Allen v Rescous [1677] 2 Lev 174

Исторически судебная практика складывалась так, что в случае противоправности договора суд отказывал в исковой защите. Всё было относительно благополучно, пока условиями о противоправности не начали пользоваться умышленно.

Владелец театра заключил договор с продюсером, согласно которому продюсер обеспечивал театр регулярными постановками, а владелец театра предоставлял помещение, полученная прибыль распределялась между партнерами. После того как с артистами были заключены договоры о выступлениях, выяснилось, что сценические развлечения с целью получения прибыли в радиусе 20 миль от Вестминстера и/или Лондона подлежат обязательному лицензированию. У владельца театра никаких лицензий не было, соответственно, постановка спектаклей оказалась невозможна. Продюсер обратился с иском к владельцу театра, но суд постановил, что договор является противоправным и не подлежит исковой защите.

Levy v Yates [1838] 8 A. E. 129

Порочная практика, в которой одна из сторон получала некие преимущества, воспользовавшись элементом противоправности, впервые изменилась в деле Smith v Mahwood

Истец, лондонский торговец табаком, заключил договор купли-продажи партии табака с ответчиком. Ответчик получил товар и отказался его оплачивать. Истец обратился в суд. Ответчик привел в суде аргументы, согласно которым договор является противоправным и не подлежит судебной защите, поскольку для законной торговли табаком необходимо наличие лицензии, а также над табачной лавкой должна висеть соответствующая табличка о том, что в этом месте продают табак. Ни лицензии, ни таблички у продавца не было. Перед судом встала сложная задача: истец действительно торгует без лицензии и не соблюдает правила торговли, что влечет наложение штрафа в 200 фунтов (20 000 современных фунтов). С другой стороны, насколько справедливо позволять второй стороне умышленно получать обогащение за счет противоправности договора? Тогда суд принял историческое решение: да, продавец должен быть оштрафован, но исковые требования об оплате должны быть удовлетворены.

Smith v Mahwood [1845] 14 M&W 452

Именно с этого дела суды перестали позволять стороне требовать компенсации убытков или получить обогащение, ссылаясь на противоправность договора. Рассмотрим дополнительную судебную практику, чтобы увидеть, как менялся подход судов по аналогичным делам за последние 170 лет.

Мисс Брукс была проституткой, которая заказала рекламу на конном экипаже. Владелец экипажа разместил рекламу, а спустя месяц обратился к Брукс с требованием оплатить его услуги, но Брукс отказалась платить. Владелец экипажа обратился в суд, но суд постановил, что проституция запрещена законом соответственно стороны заключили противоправный договор, который не подлежит исковой защите. В иске отказать.

Pearce v Brooks [1866] LR 1 Ex 213

Ответчик разместил рекламу интимных услуг в журнале истца, а после того, как реклама была размещена, сослался на противоправность договора и отказался платить. Истец обратился в суд и потребовал оплаты по договору. Суд рассмотрел дело и постановил, что оказанные услуги должны быть оплачены.

Chappell v Times Newspapers Ltd [1975] EWCA Civ J0122-1

Шведский бизнесмен увидел объявление в журнале Gay Times о том, что некий Саттон, работающий стюардом и одновременно проституткой, ищет себе симпатичного партнера мужского пола, чтобы взять последнего в сексуальное рабство. Стороны встретились и, конечно, решили составить договор об отношениях хозяин/раб, согласно которому шведский бизнесмен и всё его имущество полностью переходило бы под управление британского стюарда. Нанятый адвокат из известной юридической фирмы составил договор о совместном проживании, в т. ч. указал, что швед должен будет платить 3000 фунтов ежемесячно, чтобы с ним обращались как с рабом. Адвокат сделал важную оговорку, отметив, что некоторые элементы договора, касающиеся сексуальных отношений, противоречат законодательству Великобритании, а следовательно, договор может быть признан недействительным.

В какой-то момент у партнеров что-то пошло не так, и швед решил разорвать договор и уйти от своего хозяина. Саттона это не устроило, и он обратился в суд с требованием немедленно вернуть раба. Суд отказал в иске, тогда Саттон предъявил иск к адвокату, составлявшему договор. Суд рассмотрел иск к адвокату и отметил, что следует проводить различие между имущественным договором между двумя людьми, чьи сексуальные отношения привели их к совместному проживанию, и имущественными отношениями, вытекающими из сексуальных отношений. В соответствии с публичными правилами (законом) договор, заключенный между совершеннолетними людьми по обоюдному согласию, не может быть расторгнут, если только он не был фиктивным или не касался проституции. Адвокат заранее предупредил истца о том, что элементы договора, противоречащие закону, не могут быть приведены в исполнение принудительно, в судебном порядке.

Sutton v Mishcon de Reya [2003] EWHC 3166 (CH)

Таким образом, на примере трех приведенных выше дел можно увидеть, как изменилась общественная мораль за последние 140 лет. Если в 1866 суд гарантировано отказывал в иске о рекламе сексуальных услуг, то в 2003 г. договор сексуального рабства был признан вполне нормальной практикой. Поэтому, если вдруг к читателю или читательнице обратится клиент желающий заключить договор сексуального рабства, смело рекомендуйте «подчинить» договор именно английскому праву. Во-первых, такой договор будет легитимным, во-вторых, в Великобритании легализована проституция (т.е. в договор можно включить даже интимные моменты), ну и в третьих, судебная практика уже хоть сколько-то проработана. Успехов.

Минутка британского юмора.

Вышеуказанное дело мы обсуждали с одним пожилым британским адвокатом, чья супруга является известным юристом по бракоразводным процессам. Сидя за пинтой пива, он сказал следующее:

— За свою практику я неоднократно видел чудаков, которые приходили заключать разного рода договоры сексуального рабства, но каждый из этих договоров был гораздо более мягким, чем мой брачный контракт.

Продолжим говорить о том, как менялась практика по экономическим делам за последние 160 лет.

Истец инвестировал деньги ответчика и заработал некоторую сумму, но ответчик отказался оплатить истцу комиссию или вознаграждение от полученных доходов, истец обратился в суд. Суд рассмотрел дело и постановил, что брокер не имеет права обращаться в суд с иском о выплате ему комиссионных и вознаграждений за покупку и продажу акций, если он должным образом не лицензирован мэром и старейшинами Лондонского сити. Более того, за осуществление брокерской деятельности без лицензии на истца налагается штраф в размере 200 фунтов.

Cope v Rowlands [1836] 2M&W 149

Стороны заключили договор купли-продажи льняного масла. Согласно законодательству, для торговли маслом было необходимо наличие лицензии, которая была у истца, но не было у ответчика. Когда истец доставил товар ответчику, ответчик решил «соскочить» с обязательств и отказался принимать и оплачивать товар, ссылаясь на отсутствие лицензии. Истец обратился в суд с требованием о принудительном исполнении договора. Суд рассмотрел обстоятельства и постановил, что действительно покупка товара без лицензии является противоправным договором, следовательно, договор является ничтожным. Суд не принял во внимание то обстоятельство, что ответчик умышленно ввел истца в заблуждение относительно наличия у него лицензии.

Re Mahmoud and Ispahani [1921] 2 KB 716

А вот как суд рассматривает похожие дела в наше время

Заявители заключили с ответчиком соглашение об управлении инвестициями, ответчик в результате неудачных операций потерял деньги истцов. Истцы с целью найти способ компенсации убытков обратились в суд с требованием реституции по той причине, что ответчик совершал операции, не обладая необходимой лицензией. Суд рассмотрел дело и постановил, что отсутствие лицензии не помешало заключению соглашения. Вторым аргументом истцов было отсутствие полномочий у лица, заключившего договор с ответчиком, но суд постановил, что даже если лицо и не было прямо уполномочено на подписание договора, по поведению истцов можно сделать вывод, что они своим молчанием и отсутствием возражений в течение длительного времени ратифицировали договор.

Hughes & Ors v Asset Managers Plc [1994] EWCA Civ 14

Таким образом, мы можем сделать следующие выводы:

1. либерализация общественной морали значительно снизила количество оснований для признания договора недействительным.
2. Если лицо знало или предполагало об отсутствии лицензии у исполнителя или заключало договор, не опираясь на знания о наличии лицензии, договор считается «устоявшим».
3. С высокой долей вероятности ничтожным будет признан договор, который направлен против свободы личности, явно посягающий на здоровье или имущество.