«Жесткий банковский контроль за платежами — неизбежная плата за безопасность» // Интервью с Анатолием Козлачковым
Возложение дополнительных социально-экономических функций на банки — это неизбежность экономической и социальной политики. Повышение требований банков к контролю за операциями усложняет жизнь, что причиняет неудобства клиентам. С другой стороны, повышается уровень безопасности. Но со временем нововведения усовершенствуются и клиенты к ним привыкают. В интервью в сентябрьском номере журнала «Закон» президент Ассоциации банков России Анатолий Козлачков говорит о банковском контроле, о борьбе с мошенниками, о развитии банковской системы и правовом регулировании в этой сфере. В этом материале — выдержки из интервью. Полную версию читайте здесь.
«Возложение дополнительных социально-экономических функций на банки — это просто неизбежность экономической и социальной политики, так как нет другой организации, которая бы обладала такими же огромными объемами информации и была бы способна осуществлять все те действия, которые необходимы государству, например контроль за мошенничеством, мониторинг социальных платежей и т.д.
<…>
Основная роль регулятора — обеспечить устойчивость банковской системы, поэтому он не может делать для отдельных банков индивидуальные послабления.
Пока решение видится в том, чтобы предложить регулятору не распространять на малые банки регулирование по цифровизации с соответствующими сложными и дорогими стандартами, если сервисы, которые эти банки вводят, не предполагают развитие определенного рода продуктов. Нет конкретного продукта — нет цифровизации в этой части и связанных с ним требований. Наверное, на данный момент это единственный выход.
<…>
Есть законопроект об IT-аутсорсинге для кредитных организаций[1], но он пока забуксовал и его правовая судьба непонятна. При этом мы последовательно выступаем за его принятие, потому что видим в таком решении сплошные достоинства: большим банкам это позволит оптимизировать свои внутренние процедуры и разгрузить инфраструктуру внутри банка, а малым — даст возможность сократить издержки, учитывая, что банк сможет выбирать, что передать на аутсорсинг.
<…>
Повышенные требования банков к контролю за операциями хоть и усложняют жизнь, но, опять же, повышают уровень безопасности. Чем выше уровень безопасности, тем человеку неудобнее. Иными словами, чем надежнее внедряемые в банке протоколы, тем неудобнее это может быть для клиента. Но, как и все нововведения, наверное, со временем эти протоколы будут усовершенствованы до такой степени, что не будут приносить неудобства человеку.
<…>
Мы не должны думать, что можем легко победить мошенничество с использованием социальной инженерии, поскольку уже есть такой фактор, как искусственный интеллект. Устойчивые к гипнозу лица с критическим складом ума в течение какого-то времени способны раскусить обман людей, звонящих по телефону, но искусственный интеллект сможет подобрать ключ к каждому.
<…>
Наша банковская система является рыночной, но с доминирующим участием государства в капитале. В этом есть как преимущества, так и недостатки. Но это положение сложилось исторически, и надо сказать, что благодаря такой особенности мы проходили последние кризисы, просто как олимпийский чемпион успешную Олимпиаду. Ведь расчет при введении санкций был на то, что прежде всего рухнет финансовая система, а она даже не чихнула. Поэтому, особенно в период перегрузок, значительная доля государства в банковской системе — это, конечно, плюс. В будущем, если перегрузки исчезнут, скорее всего, могут возникнуть предпосылки для частичной приватизации, но сейчас говорить за государственных стратегов не имеет смысла.
<…>
Банки остаются наиболее консервативными организациями, которые агрегируют денежные средства населения для предоставления их экономике, поскольку они развивались как наиболее защищенные структуры с точки зрения современной экономики и с точки зрения кибербезопасности (и таковыми по-прежнему являются). Перед любым стратегом возникает развилка. С одной стороны, можно понижать стоимость капитала, стоимость операций для того, чтобы население имело пониженную стоимость банковских услуг, — но при этом понижается защищенность. А с другой стороны, высокий уровень защищенности влечет не только повышение стоимости, но и высокий уровень минимизации рисков. Между этими Сциллой и Харибдой проходит линия будущего развития банковской системы.
<…>
Государство не только прилагает усилия для формирования законодательства, защищающего права потребителя в финансовой сфере, но и создает институты, которые обеспечивают такую защиту, наделяя их административно-правовыми полномочиями. Вводится ускоренный и упрощенный порядок восстановления прав потребителей. Примером служит финансовый уполномоченный по правам потребителей финансовых услуг, который создан для досудебного урегулирования споров потребителей с финансовыми организациями, — он хотя и финансируется этими организациями, но независим от них в вопросе принятия решений.
<…>
Важно, чтобы государство соблюдало баланс в регулировании и не способствовало развитию потребительского экстремизма, когда потребитель желает не восстановить нарушенные права, а получить необоснованные выгоды за счет финансовой организации, воспользовавшись своей «слабой» позицией.
<…>
В целях минимизации рисков недобросовестного поведения заемщика, а также достижения разумного баланса интересов сторон кредитного договора считаю целесообразным закрепить на законодательном уровне критерии роскошного жилья, установив специальный порядок обращения взыскания на такое жилье. На необходимость внесения таких поправок в законодательство неоднократно обращал внимание и Конституционный Суд РФ. Сами критерии выработаны судебной практикой, но не могут повсеместно применяться до инкорпорирования в закон».
[1] Законопроект № 404786-8 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части совершенствования правовых основ для аутсорсинга информационных технологий и использования облачных услуг финансовыми организациями)».