Девочки, американцы продолжают проваливаться как нация. На этот раз на страницах The New York Times. Прямо сейчас самый популярный материал на сайте издания — колонка с заголовком «После самодепортации из США моя жизнь улучшилась».

Текст полон страданий. Но по ходу чтения выясняется, что написала его филлипинка, которая переехала в штаты с родителями в детстве, вышла замуж за британца, решила уехать из США «в поисках лучшей жизни» в 2015 году, но на самом деле просто переехала с мужем в Лондон, отучилась в Кэмбридже, вернулась в Америку из-за работы мужа в сфере международных финансов и теперь пишет книги о своих муках. Что характерно, мама ее «самодепортировалась» на родину из штатов перед выборами. В общем, такая Зинаида Пронченко манильского разлива.

Несколько цитат:

1️⃣Когда я вернулась в прошлом месяце, я обнаружила, что это совсем другая страна.
2️⃣Мое решение покинуть Соединенные Штаты казалось безумием, а возникший в результате этого запрет на возвращение в течение 10 лет — раной, нанесенной самой себе. Такой поступок требует веры в то, что Америка — исключительная, единственная нация, способная заботиться о своих людях и помогать им реализовать свой потенциал. Прожив почти всю жизнь без документов, я перестала в это верить.
3️⃣По моим ощущениям, Америка стала местом, из которого бегут, а не в которое приезжают.
4️⃣Моя жизнь была сплошной борьбой с домашним и сексуальным насилием, финансовыми трудностями и попытками самоубийства. Занимаясь самодепортацией, я покончила со своей американской жизнью, чтобы спасти то, что осталось от моей настоящей жизни.
5️⃣Мы решили переехать в Великобританию, на родину мужа. Привилегированность этого выбора мучила меня чувством вины: большинство иммигрантов без документов, включая мою семью, не могли делать то, что делаю я, не могли ехать туда, куда ехала я.
6️⃣Но сначала — короткое пребывание на Манхэттене, который показался мне совсем не похожим на то место, где я когда-то жила, — место владельцев винных погребков, магазинчиков и добрых соседей, живущих по соседству с 60-х годов. Теперь он похож на сжатый кулак.
7️⃣Мой опыт показывает, что иммигранты без документов — это не монолит: Мы представляем собой лоскутное одеяло из различных угнетений и привилегий, приехавших в Америку, чтобы спастись от экономической депрессии, нищеты, войны, торговли людьми, преследований и голода.
8️⃣Почему удача влюбиться и близость к привилегиям белых и «белых воротничков» должны были в первую очередь избавить меня от борьбы с отсутствием документов? Разве Соединенные Штаты, страна иммигрантов, считающая себя бастионом демократии, не должны делать больше для таких иммигрантов, как моя семья, которая жила здесь десятилетиями?
9️⃣Вероятно, от меня ожидают, что я буду чувствовать благодарность за возвращение в Америку. Вместо этого я испытываю чувство вины выжившего и любовь к месту, где я выросла.

Как именно улучшилась жизнь героини текста после самодепортации из США, не поясняется. Вероятно, зарплата ее супруга за 10 лет жизни вне США все-таки выросла. Что точно, так это то, что явно не фактическую достоверность преследовали составители этой колонки, написанной по вертолетным методичкам.

Вот так вот демократическая пресса, девочки, растит своих красильщиков, пока дядя Донни мотает свой срок в овальном кабинете. Готовят, так сказать, почву для революции.

NY Times

Opinion | After I Self-Deported From the U.S., My Life Improved

My decision to leave the U.S. seemed crazy. I believed then that America was exceptional, the only nation capable of caring for its people.