Заокеанская развилка

В США продолжают обсуждать 100 дней президентства Дональда Трампа — символическая дата для страны и всего мира, выпавшая на 30 апреля. Несколько крупных медиа (CBS, CNN, New York Times и Washington Post) выпустили результаты опросов и рейтинги того, как Трамп выполнял свои обязанности в эти 100 дней — результаты неутешительные. Доля одобряющих его политику колеблется от 39% до 42%. Это наиболее низкий показатель среди всех американских президентов современной эпохи с 1945 года. В отдельных опросах об экономике всё еще хуже: до 65% считают, что Трамп не занимается снижением цен, как обещал. Всё это вызывает ряд вопросов: насколько всё действительно плохо и существует ли у 47-го лидера некий глобальный план действий?

Трампу, администрации и элитам очевидно, что США подошли к пороговому рубежу в своем историческом развитии, когда устоявшиеся веками институты оказываются не в состоянии обеспечить дальнейшее опережающее развитие американского общества, а нахождение баланса интересов внутреннего и внешнего развития Соединенных Штатов в настоящее время может осуществляться только в революционных формах.

И здесь первый путь ведет нас в направлении возвращения к традиционным институтам и ценностям, которые ранее сложились в прочный фундамент для становления США в качестве сверхдержавы. Второе направление подталкивает к еще большей интеграции в глобальную экономику и мировые политические процессы, растворяя традиционную идентичность страны. На втором сроке Трамп продолжает поиск решения этого дуалистического противоречия. При этом, как бы это парадоксально не звучало, он во многом руководствуется положениями доклада «Мандат на руководство. Проект 2025» правоконсервативного Фонда «Наследие», где были подробно описаны многие из происходящих сейчас изменений.

Главные проблемы и враги реформ Трампа — время и неустойчивость системы, ее неготовность «терпеть» тяготы и лишения на этом долгом пути. Отрезок в 100 дней в подобном контексте совершенно непоказателен, это лишь малый шаг большого плана. Но в то же время и сильный спекулятивный инструмент в руках идейной демократической оппозиции, трансатлантистов и остальной коалиции «недовольных». Будет вполне логичным рассмотреть основные сферы внешней и внутренней политики США, затронутые в той или иной степени деятельностью действующей администрации.

Оптимизация государственных расходов и сокращение дефицита бюджета — с этим лозунгом, направленным на внутреннюю аудиторию избирателей и приводящим в ужас чиновников и бюрократов высшего звена, Трамп выдвигался на второй срок. Для сокращения перекоса бюджета в $2 трлн им был создан Департамент эффективности правительства (DOGE), куда пришел его наиболее эпатажный союзник и миллиардер Илон Маск с верной командой молодых технократов. Первым под раздачу попало вездесущее Агентство по международному развитию (USAID). Неподконтрольную Трампу структуру обвинили в нецелевых тратах и расформировали в пользу Госдепартамента. Все финансирование было свернуто, даже несмотря на продолжающиеся судебные разбирательства по отдельным направлениям. Остановлено более 5 тыс. программ, суммарный бюджет которых превышает $75 млрд.

Не обошли стороной и сферу образования, где уже объявлено о сокращении 50% федеральных чиновников. Досталось и частным университетам элитной «Лиги плюща» — Гарварду, Корнеллу, Колумбийскому и другим. Для них будет существенно урезано грантовое субсидирование. Президент хочет в том числе закрыть Агентство по развитию бизнеса меньшинств и лишить финансирования Национальный фонд поддержки демократии (NED, признан нежелательным в РФ). Идет очевидное давление на институты американского общества, продвигающие леволиберальную повестку и WOKE-культуру (ее сторонники испытывают повышенное внимание к вопросам, касающимся социальной, расовой и половой справедливости. — Ред.), в том числе среди молодых людей, которые считаются основной движущей силой организованных протестов, погромов, антиизраильских манифестаций и полностью враждебны идеям Трампа и его политике.

Гораздо сложнее ситуация обстоит с реформированием силовых структур. Обещанного сокращения военного бюджета страны так и не произошло, даже наоборот, на 2026 финансовый год уже анонсированы расходы более $1 трлн, что на $100 млрд больше, чем в 2025-м. Легендарный многомиллиардный контракт с Lockheed Martin на производство и модернизацию самолетов F-35 также не будет пересмотрен, более того, началась проработка контракта с Boeing на разработку и испытания нового истребителя шестого поколения F-47.

Остальные федеральные ведомства за исключением незначительных локальных сокращений персонала также сопротивляются переменам и «оптимизации», даже несмотря на приход назначенных президентом управленцев — директора национальной разведки Тулси Габбард, директора ЦРУ Джона Рэтклиффа, министра внутренней безопасности Кристи Ноэм.

«Украинский вопрос» — наиболее противоречивый пункт предвыборной повестки Трампа, эволюционировавший от «разрешения конфликта за один день» до заявлений о бессилии и скором выходе из переговоров. Оказались неэффективны планы по урегулированию ситуации Кита Келлога, Стива Уиткоффа, самого Трампа. Не помогло санкционное давление и угрозы, серия переговоров, многочисленные диалоги и встречи в разных форматах. В этой связи постепенное отстранение США от конфликта может быть выгодно им с экономической точки зрения, рейтинги поддержки Украины в стране также падают. Но, такая тупиковая ситуация губительна для имиджа Трампа, позиционирующего себя всемогущим переговорщиком и медиатором.

Отдельным столпом внешней политики США можно назвать трансатлантические отношения, большое влияние на которые оказала ситуация на Украине. Переговорные позиции Белого дома и европейских столиц начинают очень сильно отдаляться друг от друга. Госсекретарь Марко Рубио начал реформу Госдепартамента с увольнения дипломатов (15% действующего штата) и закрытия европейских посольств. Начался плавный вывод американских военных контингентов из Европы, на это не требуется одобрение конгресса (38 тыс. американских солдат располагаются в Германии, 14 тыс. — в Польше, 12 тыс. — в Италии и 10 тыс. — в Британии). При этом ЕС начинает конструировать свою независимую архитектуру безопасности, опираясь на «коалицию желающих». Только единичные страны пообещали по требованию Трампа нарастить военные траты до 2% от ВВП, но случится это только к 2029 году.

Ближний Восток сегодня — это направление, в которое Вашингтон вовлечен вынужденно и не готов тратить финансовый и политический капитал на урегулирование ситуации в регионе. Конфликт отвлекает ресурсы и обостряется под влиянием конъюнктурных факторов, в США не могут выработать стратегический подход, который был при Киссинджере или Бжезинском, нет идеологической преемственности между администрациями. Нынешняя американская политика в Газе — это больше тактика перекладывания ответственности, чем долгосрочная стратегия. Американская сторона создает давление, но не берет на себя ответственность за разработку формулы мира и ее внедрение.

Самое яркое событие апреля в США — начало широкомасштабной «тарифной войны» со всем миром. Тут стоить подчеркнуть, что ее глобальная цель — не снижение дефицита торгового баланса и не сдерживание уже попавшего под безумные 145% пошлины Китая, как многие считают, а переформатирование всей мировой финансово-экономической системы с последующим лидерством США. Об этом неоднократно писал и экономический советник президента Стивен Миран, и министр финансов Скотт Бессент. Тарифы Трампа — это «старт переговоров и максималистская позиция», а не фиксация «нового порядка» — это «эскалация ради деэскалации». Однако на стабильность рынков и экономические связи между странами и целыми регионами подобные действия Трампа оказали существенный эффект.

Состояние экономики США — ключевой аспект внутренней политики. Падение биржевых индексов на 16-18% с января сопоставимо с началом 2001-го (кризис доткомов) и финансовым кризисом 2008-2009 годов. Это бесспорно негативный результат для прагматичного президента-предпринимателя, но не фатальный. Отметим, что капиталоемкость рынка США составляет до 50% мирового фондового рынка и почти втрое выше рынков ЕС и Китая (12,5% и 18% соответственно), что говорит о достаточном запасе прочности. Должен произойти апокалипсис, чтобы финансовые потоки покинули Америку. Даже повышение прогноза инфляции до 2,7% в 2025 году с ожидавшихся в декабре 2,5% не выглядит столь критично, хотя и подается многими либеральными СМИ как провал.

Достаточно неплохо обстоит дело с урегулированием миграционной политики. На фоне ее ужесточения число незаконных пересечений южной границы США сократилось на 90% в сравнении со сроком Джо Байдена и стало минимальным за последние 60 лет. Все еще остаются некоторые сложности с депортацией мигрантов с криминальным бэкграундом из-за вязких судебных разбирательств, но позитивный тренд очевиден. История же с войной против криминальных картелей на границе пока отошла на второй план, хотя туда и свезли несколько подразделений морской пехоты и батальон армейской авиации.

Поводя итоги, отметим, что 47-го президента ждет очень непростой период консолидированного внутреннего и внешнего давления. Ему необходимо показать результат как минимум к началу выборов в конгресс в 2026 году и выдержать волны управляемых протестов, попыток импичмента, покушений и саботажа как внутри республиканской партии, так и во всех значимых для политической и экономической жизни США сферах. Только так и сможет быть реализован его глобальный план по переформатированию мира.

Автор — заместитель директора центра Института мировой военной экономики и стратегии НИУ ВШЭ

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора