Суд Самары сохранил за семьей погибшего на СВО бойца право на жилье

Суд Красноглинского района Самары встал на сторону семьи погибшего бойца. Теперь у его жены и маленькой дочки - ей год и четыре месяца - будет свой "неоспоримый" дом. Мы первые поздравили молодую женщину с победой…

Сегодня сотни и сотни семей провожают на спецоперацию своих уходящих на нее добровольцами близких. Ждут их в отпуск. И часто это, как в повести Кондратьева, "отпуск по ранению". Возвращаются бойцы и навсегда, с серьезными ранениями, комиссованные. А кого-то родные навсегда теряют. И учатся жить рядом с этой болью. Не одна Даша - многие.

Даша познакомилась с Михаилом в молодежной компании. Они поняли, что нравятся друг другу. Михаилу было 23. Он - воин, настоящий герой, за взятие Бахмута - медаль "За Отвагу". И повезло с ним не только товарищам по оружию, но и этой поверившей ему девчонке. Сколько мы читали таких историй в ставшей для нас уже классической литературе о войне - о быстро возникающих чувствах, на которых у солдат в отпусках огромный голод.

Мы знаем о том, как начало возрастать количество свадеб у тех, кто уходил на фронт. Семья и дети стали для них куда более важной частью жизни, чем раньше. На фронте жизнь куда резче колеблется между "быть и не быть", а жена, сын, дочь - это все-таки продолжение хрупкой на войне жизни.

Месяцев через семь после встречи Миша с Дашей сыграли свадьбу, получив положенное разрешение на нее от администрации района. Разрешение требовалось, потому что Даша была несовершеннолетней. Но под сердцем носила дочь. Слава Богу, они оставили ребенка.

Отец обрадовался новости о том, что у них родиться дитя, но увидеть девочку не успел. В январе 2024-го он снова подписал контракт о военной службе.

Дочь он увидел по видеосвязи после своего возвращения на СВО. Имя ей выбрал сам. "Виктория - это в честь победы?" - спрашиваю у мамы. "Да. Миша любил свое военное дело. И понимал, что такое Родину защищать", - отвечает она. А дед уточняет: "Противоракетная установка у них еще называлась "Виктория". Миша был редким военным специалистом по противотанковым управляемым ракетам".

В мае 2024-го года Михаил Толстов погиб. Под тем же Бахмутом, который чуть больше года назад он отвоевывал.

А вскоре после его гибели департамент управления имущества Самары подал в суд иск о выселении его семьи из квартиры. Хотя и брак зарегистрирован, и ребенок маленький… Но жена и дочь оказались не прописанными на ставших из-за этого спорными метрах микрорайона Кошелев, что на окраине областного центра.

Интересуюсь у отца, почему они затянули с пропиской. Он представляет в суде интересы несовершеннолетней Дарьи. И уходя второй раз на фронт, Михаил оформил доверенность на квартиру на его имя.

Но, оказывается, тянул вовсе не он, а чиновники. Михаил получил квартиру, как сирота. В такие квартиры запрещено кого-то прописывать, чтобы квартира не была уведена ушлыми людьми, легко облапошивающими не искушенных в таких делах и обычно доверчивых хозяев, бывших сирот.

Но тут-то ситуация была совсем другая - молодая жена с младенцем на руках. Младенец отцом признан, радовал его, они общались по видеосвязи. Разобраться по сути в сложившейся ситуации не стоило особого труда. Но разобраться в ней местные чиновники решили не по сути, а "по букве". Ну раз Даша не прописана в квартире.

Даша же с отцом не раз обращались в департамент еще при жизни главы семейства с просьбой прописать в квартиру членов семьи нанимателя и переоформить на них лицевые счета с ушедшего на фронт мужа на его супругу. Когда же Михаил погиб, стали взывать о помощи даже к руководителю области, но получали лишь пространные отписки.

Их услышали только в прокуратуре Самары, которая подала в суд иск в защиту интересов Дарьи и маленькой Виктории.

Для подкрепления своих надежд Дарья с отцом направили письмо в аппарат уполномоченного по правам человека РФ. "Писать надо на самый высокий уровень, с местной властью часто толку мало. Даже если речь идет о герое СВО, несовершеннолетней вдове и малом ребенке", - убеждали их люди с опытом.

Ну и все повернулось по-другому. Историю, показавшейся для семьи, пережившей несколько судов, уже неразрешимой, с помощью омбудсмена и позиции городской прокуратуры удалось закончить победой с первого раза.

После представления президенту доклада Уполномоченного по правам человека Татьяны Москальковой и рассказанной ею на встрече с ним истории Виктории, выселяемой из квартиры мужа, все разрешилось. Буквально на днях.

26 июня 2025 года суд Красноглинского района Самары постановил отказать департаменту управления имущества города в иске о выселении семьи Толстовых из спорной квартиры без предоставления им другого жилья. Квартиру предписали вывести из состава спецфонда (и фонда для сирот) и заключить на нее договор социального найма с вдовой и дочерью погибшего бойца.

Решение суда устроило всех. По мимике и жестам Даши было видно, как оно ее обрадовало.

Они останутся жить там же, где жили прежде, в квартире погибшего на СВО мужа и отца. Но уже без страха оказаться на улице. И без чиновничьих упреков, что занимают чужой угол. Они же с погибшим Михаилом и теперь все равно одна семья.

Маленькая Виктория еще только делает первые шаги. И пробует "на вкус" первые слова. Денег на жизнь семье вполне хватает. До полутора лет матери платят пособие от соцфонда, поэтому пенсию по потери кормильца пока копят на банковском счету. Вскоре надеются оформить и "военные" выплаты. Даша не скрывает, что помогает им дед Виктории, ее отец. Не будь его рядом, вряд ли бы она справилась бы с таким объемом бумаг, нужным для того, чтобы обойти все законодательные уловки.

На встрече с Татьяной Москальковой глава государства дал поручение внести изменения в нормативную базу. "Просто никогда в голову раньше, наверное, людям не приходило, что такие ситуации могут возникнуть. Нужно это "зачистить" абсолютно, и как можно быстрее", - сказал президент.

Но пока законы дорабатываются под жизнь, решение суда в Самаре уже может стать прецедентом, способным помочь тем, кто волею судьбы попал в столь же непростую, полную формальных закорючек, ситуацию.